Дела семейные

Как тогда не заорал от боли — сам не знаю. После общения с Грозой у меня фобия на слепоту развилась.

— Слушай меня внимательно, человек, — колдун схватил меня за волосы и отогнул голову. — Ты доставил мне много проблем, но я знаю, как ты можешь искупить свои грехи. Согласись принять меня, и тогда мучения закончатся.

«Принять… Эта сука мне глаз выбила и теперь хочешь всё тело?!» — забилась паническая мысль.

— Да пошёл ты, — собрался я с силами ответить ему.

Он отпустил мою голову и отошёл в сторону.

— Вы удивительные создания, способные как на разрушение, так и на созидание. Но знаешь, что мне больше всего понравилось?

Он сделал паузу, но мне на подобные мелочи было плевать. Меня, если честно, трясло. Лицо жгло, глаз не открывался, второй слезился, и вся картинка расплывалась. Я прикусил губу, чтобы не показывать, насколько мне больно.

Единственное, чего мне хотелось в тот момент, — это вырваться. Вырваться и уничтожить этого урода. Сам лягу, но прикончу тварь.

А на его пафосные паузы в речи мне было насрать.

— Ваши эмоции! — продолжил он. — Некоторые из вас способны терпеть боль, но почему-то быстро ломаются, когда речь заходит о страданиях других. У тебя простой выбор, человек. Твои друзья… — он указал рукой на учеников. — К которым ты, конечно же, привязан эмоциональной связью, будут умирать один за другим, пока не согласишься применять меня в себя.

Слова с делом у него не расходились.

Всё произошло слишком быстро. Я различил лишь смутные силуэты. Одно из тел, удерживаемое жгутами, ушло вперед, и сверху на него рухнул обломок здания. Удар, грохот и мерзкий, чавкающий звук. Кто бы это ни был, он даже вскрикнуть не успел.

В этот момент я перестал чувствовать боль.

Она никуда не ушла. Просто колдун оказался прав. Страх за других был куда сильнее, чем страх за себя. Глаз? Да плевать. Отращу новый. Найду способ.

А вот смерть товарищей — это всё безвозвратно.

Я не мог различить, кто именно умер. Может, кто-то из моих парней. Может, Пушка. И если так, я их подвёл. Не смог защитить.

Какие-то доли мгновения у меня звенело в ушах. Я не слышал, что там продолжает вещать колдун.

— Принять в себя, урод?! — проорал я ему. — Ну, иди сюда, сука! Я тебя буду переваривать с особых смаком, мудила!

Этот крик послужил катализатором событий.

В один момент произошло несколько вещей. Я не знаю почему, но сказанное послужило для колдуна самым настоящим приглашением. Наверняка обрадовавшись, он прямо из рта выпустил в меня поток черной хрени. Которая врезалась мне в грудь, залилась в лицо, проникла в рот, ноздри и даже глазницу. Принялась впитываться через кожу.

Что происходило вокруг, я не видел. Зато чувствовал. Мозг сам достраивал картину, как разворачиваются события. Тич, который тоже как-то оказался здесь, смог применить нематериальность и выскочить из пут. Оказавшись у колдуна за спиной, он взмахнул саблей. Саблю я тоже не видел и не чувствовал. Догадался по характерному движению чужой руки. Голова колдуна отлетела, и поток гадости в мою сторону прервался на середине.

Но сам колдун не умер. Он убрал часть пут, и в Тича полетели обломки. Верс, который уцелел, на этот раз, зная, чего ждать, успел среагировать. Поймал телекинезом камни и направил их на колдуна, размазывая его гребаное тело.

А я… Я в этот момент со всей дури закручивал круг, чувствуя, как эта сволочь пытается взять моё тело под контроль.

***

Такен не стал давать ответ на предложение о мире. Несмотря на аморальность этой идеи, остановило мужчину совсем другое — никто не даст гарантий, что, выиграв время и порезвившись, легион не окрепнет настолько, что спустя год или два его будет уже не остановить.

Поэтому бить его надо было прямо сейчас, пока ещё оставались шансы.

Как раз вовремя, за спиной колдуна появилась Мария и Люций.

— Оставляю его на вас, — сказал Такен.

Мария кивнула и выпустила молнию, прямо куда-то вниз.

— Такен… — позвал колдун. — Я предложил мир, но ты отказался. Мне остаётся одно… Вам, шиноби, я объявляю войну!

— Какой грозный демонёнок, — ничуть его не боясь, Мария подошла к колдуну вплотную. — Посмотрим, что ты такое.

***

Тамара наслаждалась каждым днем, проведенным в крепости дяди Такена.

Это было в миллион раз интереснее, чем первые годы её жизни. О них Тамара уже смутно помнила. Остались лишь эмоции. Бесконечное чувство страха, тревоги, голода и мысли о том, что в любой момент тебя могут убить. А если не убьют, так сама загнешься.

Но то было давно, и вспоминать об этом девушка не хотела. Следующий отрезок её жизни тоже вышел интересным. Она путешествовала с мамой и папой. Оставалась под их защитой. Видела много всего интересного. Смогла вырасти и окрепнуть. Но жизнь в крепости была ещё занимательнее. Столько детей собралось в одном месте. Очень большая стая. А кормят-то как вкусно! Особенно Тамара оценила торты. Жаль, что их готовили очень редко. Но мама договорилась с поварами, её пустили на кухню, и она приготовила для Тамары отдельный торт.

Который та и умяла. В одиночку. Чего нисколько не стыдилась. Если бы кто-то спросил про это, девушка и не поняла бы вопроса. Если ты можешь съесть — то ешь. Иначе и отобрать могут. Что поделать, некоторые привычки не уходят, какой жизнью ни живи.

Тамаре было интересно абсолютно всё. Она с жадностью впитывала знания, культуру людей, те неуловимые мелочи, которые наполняли быт в крепости. Ходила на лекции и узнавала историю этого мира. Тренировалась со всеми курсами. Кто-то из учеников был откровенно слаб, но девушка видела, какими сильными они станут через пару лет.

В её жизни появились и вещи, не связанные с тренировками. Как говорила мама: занятия, недостойные юной леди. Папа же подмигивал и по секрету говорил, что социализация и общение со сверстниками — дело важное.

В данный момент, забравшись с ногами на чужую кровать, Тамара резалась в карты. Напротив неё сидела Валя, которую оставили в крепости. И ещё два парня. Они были слабоваты, на вкус Тамары, но весело шутили и рассказывали забавные истории.

— Надо бы спать идти, — сказала Валя, зевнув. — Завтра тренировки никто не отменял.

— Давай ещё одну, — предложил Киж.

Тамара бросила на него лукавый взгляд. Неделю назад мама позвала её и прочла лекцию на тему любви между мужчиной и женщиной, как легко на ней обжечься, как меняется поведение мальчиков, когда они хотят чего-то от девочек, и что не дай боги Тамара залетит по малолетству. Тогда Мария оторвёт голову и ей, и виновнику.

Угрозы Тамару не особо впечатлили, но новое направление её заинтересовало. С того момента девушка начала подмечать, как и к кому относятся парни. Некоторые из них и правда начинали себя вести странно при девушках. Как Киж. Которому нравилась Валя, и он был готов страдать завтра на тренировке, лишь бы провести с ней лишнюю минутку.

— Нет, — сказала Валя твердо. — И так ночь уже. Давайте идите к себе, — замахала она руками.

Парни выйти не успели. Внезапно в крепости пробил колокол.

Что такое колокол, Тамара знала. Видела и слышала в одном из пригородов, который они проезжали по пути сюда.

— Чего это? — спросил Киж.

Тамара нахмурилась. Колокол звонил тревожно и не успокаивался. Такого раньше в крепости не было. А всё новое — потенциально опасное.

Ничего не объясняя, девушка открыла окно и прыгнула наружу. По просьбе родителей, все свои физические возможности она на тренировках не демонстрировала. С легкостью зацепившись за карниз, Тамара, пользуясь шероховатостями стены, быстро забралась наверх.

Вдоль стены зажигались огни. Там же раздавалась стрельба. Появились всполохи применения сил.

Тамара ещё пока не понимала, что именно происходит, но точно видела, что на крепость напали. Оставалось понять, кто именно и что делать лично ей.

***

«Думай, думай, думай», — билась в голове мысль.

Колдун, как и в прошлые разы, восстанавливался почти мгновенно. Я не знал, в насколько хорошем состоянии находится Тич, но дела у него шли плохо. Как и у всех нас. Наш капитан рубил и рубил, я чувствовал разряды молний и то, как утекает время.