Истен

Я снова окунулась в то время, когда все вокруг имеют цель и смысл, а я просто существую. На какое-то время здесь я сумела заглушить боль, но теперь…

Вниз по ручью.

Вдыхаю прохладный влажный воздух. Шаг. Еще один. Странно, что боль ушла. И все остальное. Шелест листвы, раскаты грома, все где-то далеко. Слышу в ушах стук сердца, остальное приглушено.

Никогда не подходила так близко к краю. Не видно границ леса. Справа бурный поток может сбить с ног. Внизу озеро. Высоты достаточно, чтобы вышибло из тебя все, что можно.

Я сделала вдох и закрыла глаза.

– Кристина, стой!

Из меня вышибло воздух. Полились слезы, и я судорожно вздохнула. Шла сюда не колеблясь. Выходит, какая-то часть меня надеялась, что кто-то отговорит? Та, маленькая Кристина, с длинными ресницами и пухлыми щечками, будто смотрит сейчас на меня. Ее лицо искажено, она надрывно плачет. Зачем я с ней так поступаю и почему не нашла другого выхода?

Я медленно повернулась. Уилл стоит, вскинув руки и, кажется, затаил дыхание. Уже накрапывает дождь. Стоять на камнях становится скользко. Меня отделяет пару шагов от края обрыва.

– Ты никогда не оставляешь меня одну, – крикнула я, хотя Уилл не более чем в трех метрах.

– Вижу, что не зря.

– Уилл…

– Не делай этого.

Уилл говорит шепотом, а мой голос разносится по всей видимой территории.

– Нет-нет, – начала я дрожащим голосом. – Мне бы только забыть.

Я подняла руку и раскрыла ладонь, большим пальцем прижимая две крохотные вещи. Уилл опустил руки и выдохнул.

Был в моей жизни эпизод. Я зашла в медицинский кабинет ночью, превышая свои полномочия. Рылась в ящиках. Мне нужно было что-то седативное, чтобы успокоиться или уснуть. В прозрачной баночке из-под знакомого мне препарата около пятнадцати капсул, с прозрачным веществом. Меня остановил доктор Глайнс. Пожилой худощавый мужчина. Врач широкой специализации в лагере. Он объяснил, что одна капсула способна стереть память последних шести лет, оставив при этом личностные качества и приобретенные навыки. Если я кому-нибудь проболтаюсь, он расскажет, что я без его ведома проникла сюда.

Я впервые в лагере, подчинилась кому-то без ропота. Доктор Глайнс ведь мог не раскрывать мне значение этих капсул? В его взгляде я прочла, что должна знать об этом. На мой вопрос кому еще о них известно, он упомянул только Уилла. Сомневаюсь, что Глайнс рассчитывал, что я использую их по назначению. Если это нужно скрыть от Марии, значит, когда-нибудь эта информация прояснит другое.

Дело времени, что именно.

– Уилл, я просто хочу все забыть.

– А делать это на краю обрыва, чтобы смягчить падение?

Я прыснула от смеха, но Уилл даже не улыбнулся якобы шутке.

– Не знаю, просто пришла сюда. Почему-то, – соврала я.

Капсулы были на случай, если я не решусь. Маленькая Кристина в сердце продолжает умоляюще на меня смотреть. Мне тяжело делать ей больно.

– Крис, прекрати. Я знаю, что тебе тяжело, я каждый день вижу боль в твоих глазах, вижу, как ты пытаешься это скрыть. Но лучшие времена будут! Слышишь? Все можно изменить, но не то что ты хочешь сделать.

– Я слышу их крики! То, что сделал со мной отец, – я схватилась за горло. Голос надрывается, шею будто стягивает веревкой. – Уилл, я каждый день проживаю все заново. Я проживаю в своей голове все, что случается с другими. И я больше не могу.

– Обещаю, мы справимся, только дай мне руку.

Уилл уже был ближе, протягивая раскрытую ладонь. По моему лицу стекала вода, дождь все сильнее. Стоять здесь опасно.

– Уилл, прошу, уходи.

– Кристина, ты не можешь всех спасти. Это правда, – он сделал шаг ближе. – Но один, два человека это что мало? Пять или десять. Да, хотя бы один!

Его голос сорвался. А в моей голове числа. Десять, пять, два, один. Что-то рассеивается в голове. Я начинаю понимать, к чему клонит Уилл.

– Но что станет с этими людьми, если ты сделаешь это? Помоги тем, кому можешь. Кто без тебя не выживет.

Я не знаю, говорит ли Уилл о себе или моем брате. Но кое-что я поняла. Насколько была сосредоточена на том, что я не в силах сделать. Такой склад ума любого приведет в отчаяние. Я никогда не задумывалась, о тех незначительных единицах людей, для кого я могу стать спасением. Тогда к списку кому я не могу помочь, добавятся еще те, кому могла бы.

– Крис, очнись! Дай руку! – кричит Уилл.

Только не вижу его. Ливень застилает глаза, и я насквозь промокла. Куда ступить? Я лихорадочно поворачиваю голову, но ком подступает к горлу. Я схватилась за голову. Хочу закричать. Перекричать шум от воды.

Порыв ветра пошатнул меня, затем острая боль в колене вышибла воздух. Я ухватилась за край выступа, и сразу почувствовал жжение в ладони. Рука соскальзывала от влаги и крови. Второй рукой пыталась ухватиться, но ее схватил Уилл.

Я чувствую, как выскальзываю и мне смертельно страшно. Только бы Уилла не потащить за собой.

– Ра… Рамирес, – Уилл тяжело дышит, лицо красное. – Если ты мне не поможешь, я полечу вместе с тобой. Ну же, помоги мне.

Я пришла в себя. Мигом проанализировала, что Уилл может, как и я соскользнуть с обрыва. Он удерживает нас одной рукой, держась за острый обломок валуна. Я нащупала выступы в стене и переместила свой вес на ноги. Слева зловеще шумит водопад, пытаясь задеть нас и увлечь за собой. Я чуть подтянулась, дав Уиллу возможность сделать рывок.

Он подтянул меня, и я сумела схватиться за край двумя руками.

– Я вытащу тебя.

Он так и сделал. Подтянул меня за плечи и увлек подальше от края. Вдруг все затихло. Нет, ливень даже усилился, а водопад не прекращал свой путь. Просто я оказалась в объятьях Уилла и сотрясалась рыданиями.

Где бы я ни оказалась, он не даст мне упасть. Хорошо это или плохо? Я замотала головой. Потому что уже не знаю.

– Ты совсем обо мне не подумала.

– О тебе в самую последнюю очередь.

– Давай, рань своими словами еще сильнее, глупая. Поверь, тебе можно.

Он обнял крепче, насколько это возможно, а я цеплялась так, будто все еще падаю.

Стремительно падаю в этой битве с Кано, Марией и кто знает еще с кем и кого прихвачу по пути.

И никому не известно, чем все обернется.

Глава 18 Кайл

День в самом разгаре.

Никто бы не поверил, что вчера ливень длился до полуночи. Вокруг царил удушающий мрак. Если бы человек был погодой, кажется, у кого-то в тот день иссякло терпение.

По какой-то неясной причине и мне было плохо. Я много смеялся, разговаривая с Томом Колином, а потом возникло гнетущее чувство. Я все пытался найти причину, но от этого становилось еще тревожнее. Не смог взяться ни за одно дело. Просто глядел в невидимую точку. Глаза жгло, а горло сжималось. Уснуть не мог. Полночи так и просидел в расстегнутой рубашке. Брюки смяты от всяческих движений. Я и сидел на полу, и лежал, подогнув колени.

Открыл глаза, когда первые лучи проникли через окно. Казалось, что не только погода пришла в норму. Я воспрянул духом, уверенный, что и мне этот день принесет, что-то хорошее.

Может, даже изменит мою жизнь.

⁕⁕⁕

Гвардейцы не взглянули на меня. Я открыл дверь в кабинет в отца. Он сразу поднялся со своего места и воскликнул:

– А, сын! Выглядишь уставшим, – отец прищурился. От него мало что скроешь. – Не выспался?

– Погода, – пожал я плечами. – Болела голова.

– Бывает-бывает, сынок, – проговорил он себе под нос.

Как обычно, бесконечно перечитывает какие-то бумаги, о чем-то задумывается. Сегодня только при этом издает еще смешки.

– Вы чему-то радуетесь, отец?

Он поднял голову, глаза так и горят.

– Да, я очень рад. Скоро нам с тобой предстоит одна важная поездка.

– Куда?

– Увидишь.

Меня не удивить важными поездками, но вид отца сейчас особенно загадочный. Я бросил взгляд на монитор за его спиной. В новостном заголовке крупными буквами Эллингтон, остальное не смог разглядеть. На экране люди возле какого-то здания. Крупным планом показываются счастливые лица случайных людей. Я опустил глаза на стол, чтобы собраться с мыслями и снова – Эллингтон. Газета, которую отец каждое утро предпочитает электронным устройствам. На главной странице черно-белое фото. Пишут что-то о королеве. А сама она улыбается. Искренне. Я удивлен. Обычно улыбки всех диктаторов натянутые. Не знал, что королева Эшли такая красивая. Что ее красота в изящной простоте и искренности. Хотел разглядеть и других людей, стоящих за ней, но мое внимание привлек отец: