Страница 3 из 12
Первую неделю оставшиеся без дела маги пили. В городе не осталось ни одной таверны, которую не разгромили бы студенты. Затем в плане развлечений последовал один единственный в городе дом плотских утех. Мадам Исидур держала свое заведение в Суассоне более двадцати лет, и ни увещевание пасторов, ни требования почтенных матрон города, ни даже демонстративный отказ лавочников снабжать сие развратное место продовольствием, никогда не мешали ей.
Но против магов мадам не продержалась и суток. В результате, все матроны города чуть ли не со слезами провожали телеги, увозившие из нашего городка весь допустимый разврат.
Потому как недопустимый разврат остался.
Он выбрел ближе к закату из гостиниц, в которых были расквартированы студенты и Суассон столкнулся лицом к лицу с пониманием того, что их честных дочерей от жаждавших развлечений магов более не спасет ничто.
Кто мог, девиц на выданье отправил в деревеньки к родственникам, пусть даже самым дальним. У кого родственников не было — в ближайший женский монастырь. Но пользующаяся положением аббатиса неимоверно подняла цены, и позволить себе спрятать свою дочь за высоким каменным забором смог далеко не каждый. Единственным спасением для девушек стал своеобразный комендантский час — мы не появлялись на улицах после полудня, оставаясь в домах родителей и нанимателей. Вот так-то я и узнала, что в нашей комнате под крышей, бывает адски жарко летом.
А двое суток назад случилось то, чего никто не ожидал — его высочество и лорд Каенар изволили пить кофе ранним утром. Именно тогда, когда все приличные девушки спешили по делам в лавки, на рынок, на улицу Роз за лучшими сортами чая.
Поговаривали, что между молодыми мужчинами состоялся примерно такой разговор:
«Надо же, а в Суассоне есть девушки».
«Но не сказать, чтобы хоть одна из них, заслуживала нашего внимания».
«О, не скажите, герцог Риддан, на безрыбье… К тому же, нет ничего прекраснее прелестных женских ножек, вы со мной согласны?»
После чего оба мага вскинули руки и в единый миг все юбки на всех девушках укоротились до неприличия, породив панику, крики, попытки опозоренных дочерей прикрыться всем, чем возможно, и негодование разъяренных родителей. А тем временем, пока длилась суматоха, принц и герцог увлеченно записывали имена тех девушек, чьи ножки показались им достаточно соблазнительными.
К вечеру разъяренный мэр потребовал от магистра Бериона не только извинений, коие уже никого не устраивали, но и разбирательства по поводу произошедшего. Поговаривали, что именно лорд Каенар предложил возместить ущерб всем девушкам города, и так как речи о материальном ущербе не шло, он предложил возместить ущерб моральный.
Завтра, в смысле уже сегодня, на улице Роз, примыкающей к центральной городской площади, Его Высочество и герцог собирались принять всех пострадавших девушек и исполнить по одному желанию для каждой.
И даже сейчас, спустя десять лет, я прекрасно помнила тот день, робких исполненных волнения девушек и покровительственно-надменных, преисполненных осознания собственной власти и могущества магов. Маги — развлекались, и развлечение вышло на славу. Ныне я понимаю это, но тогда, то, что они делали, казалось мне наивысшей добродетелью. Как наивно…
— То есть, — Тинра встала, и тоже сходив за водой, плюхнулась на мою кровать, — ты больше не собираешься, как и остальные дурочки, идти к этим двум магам, чтобы они исполнили твое желание? Да ни в жизнь не поверю!
В прошлый раз я пошла…
Глупая, наивная и до безумия влюбленная в того, кто этого не заслуживал. Я не просила сделать меня краше, не умоляла, дать мне приворотное зелье, и не желала денег или украшений. Моей единственной просьбой были капли исцеления для того, пострадал в очередной пьяной драке и процесс выздоровления был крайне болезненным — уже в пятый раз лекарь ломал его руку, в надежде, что кости срастутся правильно. Мой Можан. Самый красивый парень в Суассоне. И самый беспутный. Азартные игры, выпивка, девицы и привлекательные вдовушки, а так же молодые скучающие жены — последние были опаснее всего, ведь любой обзаведшийся рогами муж, стремился расправиться с посмевшим посягнуть на брачные узы.
Когда я впервые встретила Можана, он был избит, правый глаз почти заплыл и ничего не видел, но левый смотрел весело и приветливо.
«Малявка, тебе помощь нужна?» — и широкая ладонь протянулась ко мне, брошенной шайкой грабителей на мостовую и беспомощно пытающейся подняться.
Он протянул мне руку, а я отдала ему свое сердце…
Но никогда Можан не считал меня своей девушкой или невестой. Я была приятелем, порой помогающим ему выбраться из неприятностей и не более. «О, малявка пришла! Притащила что-то поесть? Давай сюда». Почему-то меня это устраивало. Почему?
Спустя несколько лет после нашего брака, принц Эльтериан узнал, для кого я просила капли исцеления. И все кости Можана были переломаны в императорской тюрьме, а когда зажили, сросшись криво и косо, были сломаны снова.
Можан погиб спустя два года невыносимых пыток. И я ничего не смогла сделать для того, кто когда-то протянул мне руку помощи. Абсолютно ничего.
— Ты чего побледнела так? — Тинра вскочила с кровати. — Сенна, может, я за мадам Бомари схожу?
— Ннет, не стоит! — выдохнула испуганно.
— Ты чего это командуешь? Что за тон? — возмутилась соседка.
Командую? Наверное. Привыкла…
— Прости, пожалуйста, не нужно тревожить мадам Бомари, я в порядке. Тинра, а напомни мне, если не составит труда, какое сегодня число?
— Так десятое… Асьен, не нравишься ты мне. И откуда ты только слов таких понабралась? Нормально говорить не можешь?
Десятое… Десятое число срединного месяца лета 1865 года, от создания Империи династии Эвердан.
А пятнадцатого числа на принца Эльтериана будет совершено покушение, за которым стояли остатки ордена Заклинателей. Юные послушники, в ту злополучную ночь отсутствующие в клане, ударили разом и все могло бы закончиться смертью его высочества, но Заклинатели были ранены лордом Каенаром, и не сумели нанести последний фатальный удар. Однако жизнь принца все равно оказалась под угрозой, и я выхаживала его более месяца…
— Капли исцеления и лорд Каенар…
— Сенна?! — не на шутку встревожилась Тинра. — Ты же сказала, что не пойдешь?