Каменное сердце

— Ты не помогаешь.

— Господин инквизитор, — закатила глаза я, — мне просто не хочется давать ложных надежд. Потому что если жители Злейска решат, что опасность невелика, никто не попросит инквизицию разобраться с драконом.

Кресс выгнул бровь. Он посмотрел на двух жителей деревни, и те стыдливо отвели взгляд. Кажется, до него начало доходить.

— Инквизиторов никто не любит, — усмехнулась я. — Без надобности никто их не пригласит.

— О тебе же сообщили, — поморщился Кресс. — А ведьма куда менее опасна, чем дракон.

Я покачала головой. Если бы он только знал, сколько всего я успела натворить в Кровижцах во время казни родителей…

— Нужно будет поговорить со старостой. Пусть Йозеф созывает Вече, — сказал Кресс. — Завтра я провожу вас в деревню.

Решение было принято. Мы провели вечер в задумчивом молчании, каждый переживал о своем. Ночью, когда Кресс уже улегся рядом со мной и заснул, я попыталась зажечь хотя бы маленький огонечек магии. У меня не получилось. Внутренности скрутило от напряжение, а сердце мертвым грузом застыло в груди. Я в ужасе хватала ртом воздух, не в силах спасти свое тело. Малейшее напряжение чуть не убило меня.

Кресс подскочил на кровати, услышав мои надсадные хрипы. Помочь он не мог, поэтому лишь прижал к себе, убаюкивая, пока ток магии не восстановился и мне не полегчало. Кресс укачивал меня, укутав в одеяло.

— Глупая ведьма, — прошептал он.

Внезапно я расплакалась. Магии не было. Я не могла поставить над деревней защитный купол. Злейску и его жителям грозила опасность, а у меня не было сил их защитить.

Кресс все понял, но промолчал. Он позволил мне уснуть у себя на руках, в безопасности. Утром я проснулась одна.

Ребят нигде не было.

Глава 66

Они пришли спустя час, когда я уже вся извелась и приготовила пару десятков пузырьков с усыпляющим зверя зельем. Кресс молча посмотрел на мои ногти. Каждый палец заканчивался острым черным коготком. Волосы кровавой волной падали на плечи.

Инквизитор не мог этого знать, но догадывался, что моя душа снова полна холодной ярости и отчаяния. Я металась по комнате, перебирая охапки трав и гневно отпихивая мирт в сторону. От его запаха уже тошнило. Мне хотелось сорвать венок с головы Якова и растоптать его.

Цветы добра! Идиотизм. Добро никому не поможет. Схватку с монстром может выиграть лишь другой монстр, порождение магии и зла.

Я могла победить дракона. Моей магии хватило бы, чтобы стереть ящерицу в порошок. Конечно, то была верная смерть и для меня, но лучше уж так. Кресс отнял у деревни последний шанс на спасение, напоив меня отваром с огненной ягодой. Я хотела ненавидеть его за это. Злиться на инквизицию. Обвинять ее во всех бедах. Я хотела, но не могла.

Когда Кресс вошел в дом, я кинулась к нему. Во мне боролось желание придушить его и расцеловать, обругать за глупость и попросить не бросать меня. Столько противоречий, что я задыхалась. Так и не решив, что собираюсь делать с инквизитором, я остановилась.

— Они отказались, — лаконично пояснил Кресс.

Он снова посмотрел на мою когтистую руку, сжимающую флакон с зельем, развернулся и вышел. Я нерешительно двинулась за ним, одернула себя и остановилась. Пусть идет, куда ему надо. Это не моя проблема. Разве что на битву с драконом не пущу. Пусть Кресс точит копья, чинит арбалеты и полирует темную сталь мечей. В горы он не пойдет.

Яков развел руками. В комнату прошмыгнула Гленна, за ней вошел Йозеф и Ара. За их спинами мялась горстка других деревенских.

— Что происходит? — спросила я.

— Староста сказал, что дракона нет. И проблемы нет. И инквизицию он в деревню не пустит. Мы больше не станем им платить за защиту, — буркнул Йозеф.

— Неужели он не боится, что Оплот пришлет людей, чтобы казнить неверных?

— Пес его знает, — сплюнул охотник. — Однако Лика и ее мамаша уже выехали из Злейска. Вчера, как только я пришел в их дом и сказал о драконе. Крысы.

Я кивнула. Лучше и не скажешь.

— А почему вы здесь? — уточнила я.

— Кресс сказал, что в стародавние времена этот дом околдовала карга. Получается, здесь сейчас безопаснее всего, — пояснила Гленна. — К тому же, он пообещал защиту. Сказал, что деревню сторожить не станет, но дом свой собирается оборонять.

— Все, кто презирает старосту и его трусость, собрались здесь, — произнесла Ара. — Надеюсь, ты не против, ведьма.

— Это не мой дом, — пожала плечами я.

Арахна криво улыбнулась, блеснув острыми зубами. Не знаю, что смешного она нашла в моей фразе, но Гленна тоже неожиданно развеселилась. Все зашли внутрь и начали укладывать пожитки. В избе стало слишком шумно и я выскользнула во двор. Там сидел Кресс, разбирая стрелы по двум колчанам.

— Готовишься к обороне? — тихо спросила я.

— Да. И не вздумай меня осуждать. Я видел, ты сделала зелий.

— Пригодятся, — флегматично ответила я, усаживаясь на соседний пенек. — Усыпляет на раз-два.

— И дракона? — улыбнулся Кресс.

— Не знаю. Как раз будет отличный повод проверить. Только смотри, чтобы никто не открыл пузырек. При контакте с воздухом зелье начинает резко испаряться.

— Хорошо, уберу подальше. У нас нынче многовато соседей.

— Да, — кивнула я, посмотрев в голубое небо, по которому плыли тени облаков. — Многовато у нас соседей.

Глава 67

Утром меня посетило странное чувство, будто я попала в прошлое. Я встала с пустой кровати и растерянно огляделась. Как и вчера, я проснулась в одиночестве. В доме было ужасно тихо. Я соскочила с постели и быстро оделось, заплетя стремительно темнеющие волосы в толстую косу. Плюнув на любую конспирацию, я покрылась плотным платком. Деревенские должны были уже давно догадаться, что страшная тетка и ее племянница — одно лицо.

Спустившись на первый этаж, я обнаружила на кухне Арахну. Она помешивала варево на плете, изредка поглядывая в окно. Кажется, там Йозеф и другие мужчины тренировались стрелять из лука. Арахна заметила меня и снова улыбнулась своими острыми зубами. Порождение Чащи вернулось домой. Я видела, что женщина чувствует себя гораздо лучше, стала миролюбивее и расслабленнее.

— Доброе утро, — поприветствовала я.

— Доброе.

— Гленна еще спит?

— Она наверху, занята вышивкой, — покачала головой Ара. — Кажется, она решила готовить приданное.

— Разочарована?

— Я просто не понимаю, почему девушки всегда выбирают… таких.

— Первая любовь, — улыбнулась я. — Она всегда наивная, слепая и невинная. И чаще всего самая искренняя, хоть достается порой не тем людям.

— У тебя тоже была наивная первая любовь? — поинтересовалась Ара.

— Худшая из всех возможных, — уныло ответила я. — Моя первая любовь была слепой и глупой. Все закончилось смертью и разочарованием. Я не смогла это остановить.

— Наивная фея превратилась в страшную ведьму. А все потому, что полюбила не того?

— Не знаю, — вздохнула я. — Не того или не в то время. Я знала, что моя первая любовь… Думаю, мне сделали предложение только из-за лавки родителей, ведь мы были богаты. Я была слишком молода, чтобы принять эту горькую правду, продолжала настаивать… В общем, очередная глупая история любви.

— Грустная история, но она закончилась, — мудро заметила Ара. — Вторая будет лучше.

— Да, — улыбнулась я. — Первая любовь лишь тренировка. Гленна еще успеет передумать.

— Хорошо бы.

Ара предложила мне тарелку пшеничной каши с маслом, щедро плеснув мне сливок и протянув баночку меда. При виде сладкого золота я просияла. Завтрак был отличным, но мне предстояло еще заняться приготовлением зелий и лекарств. Хоть магия меня оставила, а руки стали неловкими, я еще способна была что-то делать.

Однако впереди меня ждал длинный день, полный тревог и забот. Чтобы немного отсрочить работу, я поднялась к Гленне. Та и правда собирала себе приданое, вышивая на рубашках защитные узоры.

Я постучалась, привлекая ее внимание, и прошла в комнату.