Каменное сердце

Нет, я не питала ложных надежд по поводу своей силы или хлипкости двери. Дом Кресса был построен на славу. Однако в минуту отчаяния мозги отключились, и я взяла разбег, чтобы вынести дверь с плеча.

Даже думать не хотелось, что было бы, если бы Яков ее не открыл. Как минимум я получила бы перелом.

Парень распахнул дверь в спальню, уверенный, что освобождает инквизитора, и увидел меня. Он выпучил глаза и замер на месте. Я не сумела затормозить и влетела ему в грудь.

Яков сдавленно охнул и обхватил меня руками. Это произошло на уровне рефлексов. В тот же момент на второй этаж поднялся Кресс и застал картину маслом: скривившийся от боли Яков и я, зажатая в его объятиях.

— Жить надоело? — рявкнул инквизитор.

Я поспешила отстраниться от Якова, помня, что мне вроде как запретили с ним контактировать во избежание преждевременной смерти. Неловко получится, если инквизиция приедет, а ведьма уже самостоятельно убилась об проклятие.

Однако Яков испугался не меньше моего и для верности отскочил аж у противоположной стене. Может, Кресс и с ним проводил профилактическую беседу?

— Он мне открыл, — попыталась сгладить углы я.

— Вижу.

— Думал, ведьма тебя заперла, — добавил Яков.

— Понятно.

Кресс продолжал буравить парня взглядом. Я готова была поклясться, что видела в черных глазах инквизитора отблески проклятий.

— Пойдем готовить кашу? — предложила я, растягивая губы в улыбке. — Гленна скоро проснется.

— А мы с ней уже сходили в Злейск, — доложил Яков, обрадованный сменой темы. — Встали спозаранку, собрали вещички, навестили родителей. Мы же теперь здесь живем?

— Что?! — воскликнула я.

— Что? — удивился инквизитор.

Яков многозначительно покосился на мои огненные волосы и ткнул себе пальцем в лоб. Видимо, он намекал на слегка пожухший миртовый венок. Парень всерьез взялся за свое лечение.

Я гаденько ухмыльнулась. Наверняка они в деревне наткнулись на Лику. Увидел, с какой милой прелестницей обжимался по кустам, и сразу вдохновился предложением Кресса полечиться. Еще бы! С такой гюрзой, как Лика, опасно целоваться. Ядом захлебнешься и все, хана ежикам.

— А Гленна… — уточнил Кресс.

— Чтобы блюсти честь госпожи ведьмы. То есть травницы… Ну, племянницы. Тарьи, в общем.

Я вздохнула. С такой тесной компанией об отдыхе даже мечтать не придется. Я направилась к лестнице, и Яков последовал за мной, но наткнулся на суровый взгляд Кресса и замер у стены.

Поравнявшись с инквизитором, я прошипела:

— Тебе каши жалко?!

Кресс проигнорировал меня. Он не спускал глаз с уже позеленевшего от волнения Якова.

— Прекрати, — возмутилась я. — Он твой гость. Пациент, в конце концов! Если он кого-то угробит своим проклятьем, мы сожжем его во дворе.

— Вместе? — деловито уточнил Кресс.

Я закатила глаза. Одним словом, инквизитор. Ему только дай уничтожить что-то или кого-то, связанного с магией. Я терпеливо кивнула. Кресс тут же отвел взгляд от Якова и последовал за мной на кухню. Он лучился удовольствием. Не знаю, откуда столько радости от простого обещания утилизировать труп бедного Якова совместно.

Видимо, о лучшем досуге инквизитор и мечтать не мог.

— Гленна хотела поговорить с тобой, — мимоходом сообщил он. — Какие-то новости от охотника, Йозефа.

Глава 62

Новостей было несколько. За скромным завтраком Гленна весело щебетала о мелочах: о семенах редких цветов, которые ей подарила матушка, о рассаде и новом виде укропа, который вывела Авдотья. Все было мирно и чинно. Яков помалкивал. Он нервно косился в сторону инквизитора и постарался отодвинуться от меня на противоположный край лавки, используя Гленну, как живой щит.

Кресс довольно щурился. Кажется, он мечтал о сожжении ведьм во дворе. Нет лучше досуга для инквизитора, чем работа. Пикник во дворе с казнью еретиков как способ сблизиться с семьей. Ненормальный!

— Кресс сказал, что новости есть, — напомнила я.

Гленна смешалась. Она бросила быстрый взгляд на Кресса и потупилась.

— Лекарства нужны? — догадалась я. — Попробую сделать…

— Нет, — сказал Кресс, смакуя каждый звук.

— Да. Заговоры использовать не стану.

— Нет, — повторил Кресс. — Не раньше, чем твоя магия угаснет или наоборот, раскроется снова.

Я промолчала. У инквизитора были свои планы на меня, однако ни один охотник не станет посвящать жертву в детали построения ловушки.

Завтрак подошел к концу и вся наша честная компания разбрелась по комнатам. Мальчики — во двор, дрова колоть, девочки — в светелку, вышивать гладью и вязать. Гленна села ко мне поближе, распутала нитки. Собравшись с мыслями, она сказала:

— Того инквизитора, альбиноса, видели на мосту. Через неделю-две он вернется в Злейск.

Я невесело хмыкнула. Выходит, мне осталось жить всего неделю. Перспективы не радовали. Я взяла в руки моток ниток и принялась перематывать его на катушку, чтобы было удобнее потом работать. Ощущение шерсти, скользящей между пальцев, успокаивало. Мои руки утратили ловкость из-за обморожения, но кое-какие навыки удалось восстановить. Я попробовала сплести что-то. Даже грубая шерсть выскальзывала из пальцев. Ничего не получилось, и я вернулась к медитативному наматыванию нитки на катушку.

— Это не все, — тихо сказала Гленна. — Отец видел оленя.

— На охоте?

— Да.

— Что ж, мои поздравления с отличным уловом. Рога можно было бы продать, только весной их сбрасывают. Зато мяса побольше, чем зимой.

— Нет, — покачала головой Гленна. — Олень был мертвым. Кто-то оставил на боках чудовищные порезы, едва не разорвав животное на части.

— Чаща всегда была опасным местом, — пожала плечами я. — Должно быть, твой отец забрел слишком глубоко.

— Он был на опушке, — сказала Гленна. — И вокруг него выжженная земля.

— Пожар? — удивилась я.

Гленна посмотрела мне в глаза. Я видела ее испуг. И правда, Йозеф не стал бы мне ничего сообщать, если все дело было в лесном пожаре и мертвом олене.

— Земля расплавилась. Песок превратился в хрупкие твердые пластинки. И отец нашел скелет какой-то твари. Парочку костей словно пожевали и выплюнули.

— Хочешь сказать, в лесу завелся кто-то очень большой? — осторожно произнесла я. — Настолько большой, что напал на тварь из Чащи и сожрал ее? И он появился на опушке, близко к Злейску, далеко от магии и зачарованных земель. Кто-то большой и огнедышащий бродит рядом с нами?

Гленна кивнула.

— Может, ты знаешь, что это за тварь?

— Я ведьма, а не криптозоолог.

— Кто-кто? — не поняла Гленна.

— Я не изучаю магических тварей и другие порождения Чащи, — пояснила я. — Однако у меня есть предположение.

Гленна скомкала в руках платок, который пыталась вышивать. Она с такой силой сжала ткань, что аж пальцы побелели. Я не могла читать мысли, но прекрасно понимала, о чем думает Гленна. Пока я не скажу, в ней будет жить надежда. Гленна продолжит верить в чудо до тех пор, пока ее наивность не разобьется о реальность.

Мне хотелось пожалеть ее и промолчать. Может, я ошибаюсь. Может, все не так плохо, как кажется. Чаща полна сюрпризов, так что на опушку мог забрести даже кто-то из другого столетия.

— У меня есть предположение, — решила не щадить ее чувства я. — Это дракон.

Глава 63

Дракон. Столько смысла в одном коротком слове. Не только в Злейске знали, чем чревато появление этого создания в окрестностях.

Драконы никогда не приходили к нам с добром. Эти огромные доисторические ящеры могли только разрушать. Единственная причина, по которой на них не объявляли охоту, заключалась в том, что драконам не было никакого дела до людей. Они пролетали мимо, равнодушные к городам и деревенькам.

Драконы. Совершенные машины для убийства, слишком опасные, чтобы существовать с ними по соседству. К счастью, ящеры предпочитали горы с их снежными пиками. Большая часть этих монстров обитала в Костотрясах, находящихся по ту сторону моста, неподалеку от Оплота. Если бы не страсть драконов к золоту, мы бы вряд ли о них узнали. Первое столкновение людей и ящеров произошло несколько сотен лет назад, в Орлятах. Драконы начали грабить обозы шахтеров, забирая золото, после чего в горы поднялись инквизиторы с острыми алебардами и огромными арбалетами. Ящерам пришлось отступить и покинуть насиженные места, перебравшись на север, к Змеиной пасти и Костотрясам.