Страница 36 из 69
Я сдерживаю протест, когда он перестает трогать мою киску, как раз перед тем, как впадаю в забытье. Он оттаскивает меня от стены и перегибает меня через свой стол, не будучи нежным или милым. Воздух вырывается из меня при звуке опускающейся молнии. Потребность, пульсирующая во мне, заставляет отпрянуть назад, когда он грубо задирает мое платье, чтобы обнажить.
— Боже, вот это зрелище. Твоя наглая, сексуальная маленькая попка выгнулась, киска блестит и умоляет, чтобы ее трахнули. — Он шлепает меня по заднице, и это заставляет клитор пульсировать. — Я собираюсь оттрахать тебя так хорошо, детка. Ты будешь чувствовать мой член несколько дней.
Я его ненавижу. Но неоспоримо, что мне нужно это освобождение. Неопровержимо, как сильно я хочу этого с каждым моим вздохом.
Неизбежно, что я хочу его.
Колтон не теряет времени даром. Нет ничего ласкового или любовного. Его пальцы впиваются в мое бедро, когда он выпрямляется. Я откидываю голову назад с придушенным криком, когда его член входит в меня одним длинным движением, растягивая меня со жжением, которого жажду, которое заставляет меня чувствовать себя чертовски живой.
— Блядь, — протягивает Колтон, нависая надо мной. — Такая чертовски тугая.
— Заткнись и трахни меня. — Я сжимаюсь вокруг его члена, двигая бедрами, чтобы побудить его двигаться, чтобы хоть на время забыть обо всем на свете.
— Всегда с этим ртом. Мне нужно заказать тебе специальную силиконовую копию моего члена, чтобы засовывать тебе в рот, чтобы ты молчала? Тогда я смогу всегда быть в тебе. Заставить тебя подавиться моим членом, пока ты сидишь на искусственном члене. А потом заставлять тебя вылизывать фаллоимитатор дочиста, пока трахаю тебя.
Я вздрагиваю от мысленного образа, который это предложение вызывает в голове. Он задает такой темп, что мои язвительные слова выходят придушенными и хриплыми.
— Ты всегда такой разговорчивый во время секса? Кто-то может подумать, что ты одержим звуком собственного голоса или что-то в этом роде, красавчик.
— Знал, что ты считаешь меня красивым, соплячка.
Задерживаю хныканье, прежде чем оно вырывается наружу, когда он зажимает рукой мою шею и трахает так сильно, что стол дребезжит. Всепоглощающий жар охватывает мое тело в привычном, обжигающем жжении удовольствия. Моя грудь болит от силы желания, а сердцевина сжимается от манящей пульсации потребности. Он останавливается как раз тогда, когда я вот-вот кончу, и мне требуется вся моя сила воли, чтобы не закричать на него за то, что он снова лишил оргазма.
Перевернув меня, он задирает мою кофточку выше сисек, так что я оказываюсь полностью обнаженной перед ним. Огонь горит в его потемневших глазах, когда они перемещаются по мне. Затем он сгибает мои колени назад и снова входит. Его член заполняет меня все глубже, сырой взрыв между нами становится все более интенсивным, пока я не могу думать только о нем.
— Господи, — прохрипел он. — Что, блядь, такого в том, чтобы драться с тобой, что делает мой член настолько твердым, что он может просверлить сталь?
— Еще,— требую я.
Я стону, когда он увеличивает темп, и непристойный звук его члена, вонзающегося в мою киску, заполняет комнату. Он попадает в точку, которая зажигает меня грубыми движениями, сжимающими бедра и заставляющими меня двигаться. Мне трудно перевести дыхание, каждый неровный глоток воздуха сопровождается хныканьем от удовольствия.
— О Боже! — Я выгибаюсь, хватаясь за голову в поисках чего-нибудь, за что можно было бы ухватиться. Беспроводная клавиатура соскальзывает со стола из моих неуклюжих рук и падает на пол, когда мои пальцы обвиваются вокруг ее края.
Колтон хватает мое лицо, наклоняется близко, чтобы сказать мне в губы.
— Я твой Бог.
Доминирование в его тоне заставляет все мое тело напрячься, и я издаю придушенную мольбу. Его жестокая ухмылка растягивается, и он трахает меня сильнее.
— Черт, твоя киска так хорошо трепещет. Ты близка ко мне, не так ли? Давай. Покажи мне, как тебе это нравится. Как тебе нравится принимать мой член, моя маленькая красивая шлюшка.
Резкий крик вырывается из меня от его грязной похвалы, заставляя разрываться на части.
Он стонет в ответ, зарываясь в мою шею, а потом просовывает руки под задницу и впивается в меня. Его член пульсирует глубоко внутри, и он кончает, пока я все еще нахожусь на волнах забвения. Я впиваюсь ногтями в его густые волосы, натягивая их, чтобы удержать его пронзенный язык на месте, пока он дразнит ртом мою чувствительную кожу. Долгие минуты мы не двигаемся, потерянные в сырости того, что вспыхнуло между нами.
Плечи Колтона напрягаются, когда его поцелуи с открытым ртом достигают моих сисек, и он поднимает голову.
Я смотрю, как вожделение исчезает из его взгляда, пока не остается только гнев. Он отталкивает меня от себя, оставляя лежать на столе, а сам переключает свое внимание на компьютер, закрывая файлы, в которых он застал меня за подглядыванием.
— Ты закончила загрузку выходных данных с краулера?
Медленно моргаю. Он ничего не собирается говорить после этого? Пока его сперма стекает по моим бедрам?
— Я не одна из твоих бездумных VR-порноботов, которых я нашла на твоем локальном диске. — Мои слова выходят бездыханными и дрожащими. — Ты не можешь просто трахать меня каждый раз, когда хочешь избежать разговора. Я же не брошу его.
— А я не могу? — Колтон сокращает расстояние между нами, чтобы прижаться своим твердым телом к моему. Я выгибаюсь на нем, и он мрачно усмехается, говоря грязным тоном, пока тянется вниз, чтобы провести пальцами между моих ног. — Видишь? Твое тело умоляет меня так сильно, что все, что я слышу, когда нахожусь рядом с тобой, это то, как эта киска взывает ко мне.
Тепло пробегает по мне, разбиваясь о возмущение. Я не должна находить это таким горячим, и все же. Блядь. И все же. Моя набухшая киска пульсирует, и я не могу контролировать движение бедер против его руки, чтобы получить больше, несмотря на то, что мы только что трахались. Это движение вызывает у меня злую, довольную ухмылку.
Я прикусываю язык, чтобы подавить слабое хныканье, когда его пальцы скользят по моим чувствительным складочкам, собирая его сперму и проталкивая ее обратно внутрь. Его взгляд пронзает. Я борюсь с желанием отвернуться, чтобы спрятать лицо или позволить удовольствию, которое он доставляет, медленно лаская пальцами мою киску, мелькнуть на моем лице, не собираясь отступать перед вызовом в его выражении. Этот вызов ничем не отличается от всех остальных, которые он бросал, и я полна решимости не позволить ему сломить меня.
— Блядь. — С грубым ругательством он наклоняет голову, чтобы взять ртом мою шею, проводя пирсингом по точке пульса. — Мне нравится, когда эта киска возбуждена и расслаблена, когда из нее вытекает моя сперма. Мне хочется, чтобы ты села на мой член и провела остаток дня, трахая его обратно в свое тело, пока я просматриваю данные.
Я вцепилась в его предплечье, задыхаясь от того, как под моими пальцами напрягаются мышцы.
— Но Снайдер...
— Оставь это. — Угрожающе рычит он и выдергивает пальцы. — Или я буду трахать твое горло своим членом, пока оно не станет таким сырым и опухшим, что ты не сможешь говорить.
Намек на парня, который меня ненавидит, снова появляется, пересиливая его беззаботную самоуверенность. Моя голова дергается назад. Я думала, что раз он стал более открытым и шутливым в последние две недели, значит, он наконец-то понял, что для меня это не личное. Я начинаю чувствовать, что не имеет значения, личное это или нет, он воспринимает все предательства одинаково.
Не знаю, почему я хотела найти способ наладить с ним отношения. Чтобы заслужить его прощение. Те крупицы моей правды, которые я предложила ему, не имеют значения. Он не готов дать мне то же самое без доверия.
Я не должна хотеть от него ничего подобного, потому что мне не нужен никто, кроме меня самой. Вот почему я не люблю парней. Почему я не люблю любовь.