Страница 11 из 20
Глава 4. Узники
Мне не нравился этот город. Не понравился сразу, как только я сбежал по трапу на этот берег. Словно вернулся лет на двести назад, в эпоху Карнского расцвета. Тихие улочки, низкие дома, цветы на окнах, девушки в длинных закрытых платьях. Я, естественно, понимал, что этому городу много лет, и любые изменения в нём будут происходить медленно. Но это раздражало!
— Ирвин! — подскочивший ко мне Санат, тяжело дыша, тянул две сумки. Я поморщился и забрал свою, в очередной раз напомнив себе, что здесь я — простой путешественник. — Что теперь делать?
Посмотрел на своего слугу и по совместительству друга. Свела же нас когда-то судьба с этим щуплым пареньком, в котором жизни на ноготь. Тогда даже я не мог представить, как всё обернётся. И вот он уже тот, без кого не обходится ни одно моё путешествие.
— Найди постоялый двор, — я поднял глаза к небу, вспоминая название, — «Серебряная подкова». Сними комнату, закажи ужин, а я пока прогуляюсь по городу.
— Может, лучше вдвоём? — осторожно осведомился Санат.
Мой телохранитель, хотя посмотрев на нас двоих, непосвящённый подумал бы, что наоборот. Это я — король, которого обучали этикету и правильным наукам, а его — просто убивать, если что-то угрожает жизни. Но за последние пять лет друг научил меня многому, так что его переживания безосновательны.
— Да что со мной случится в этом сонном городе? — развёл я руками.
На меня тут же наткнулся какой-то тип, злобно зыркнул подбитым взглядом, но натолкнувшись на мою ухмылку, ввязываться в драку не стал. И правильно, я пока добрый, но жизнь уже успела научить себя защищать. Но руки всё-таки убрал.
— Влипнешь в историю, Ирв, — тяжело вздохнул Санат, отбирая у меня сумку. — Как есть влипнешь, я же тебя знаю!
— Не паникуй, надо же мне приглядеться и понять, как действовать.
На выходе из порта пришлось раскошелиться на целых два серебряных. Не такие уж и большие деньги, но бравший их служака у меня доверия не вызвал. Но он добросовестно записал липовые имена в книгу прибывших и отпустил нас с миром. Что ещё нужно, чтобы почувствовать себя счастливым?
И вот время движется к закату, а я слоняюсь по улицам чужой столицы и понимаю, что и здесь не будет ответов на мои вопросы. Своё королевство я уже исколесил вдоль и поперёк, надеясь случайно найти или увидеть ту, из-за которой жизнь теперь была не мила. Нет, первые пять лет я был бесконечно благодарен богам за отсрочку, за свободу и счастье. Разобрался с отчимом и его интригами, но не казнил, хотя надо было. Пожалел из-за матери, которая, как оказалось, любила его гораздо сильнее, чем меня, и сослал в дальнее имение, выбраться из которого можно, лишь когда болота замёрзнут. Королева Маритана с видом мученицы отправилась вслед за супругом.
Я торопился, совершил кучу ошибок, но сумел их вовремя исправить. Я стремился стать достойным имени отца и, смею надеяться, стал.
А она не пришла.
В тот самый день, спустя пять лет, я стоял в Храме Всех Богов, высматривал блондинку с кудряшками среди немногочисленных посетительниц и ещё верил, что она придёт. Как и на следующий год. И ещё год. А потом перестал. Я знал, что она жива, брачные татуировки не лгали, светились мягко, напоминая, что моя судьба связана с ветреной девчонкой, нарушившей наш договор. С инспекцией я объехал всю Аменцию, навёл порядок в самых дальних городах, отстроил храм Лакко, надеясь, что бог мне ответит.
И этот борец за правду отправил меня в Шерб!
Я отступил в сторону, пропуская группу девушек, которые стрельнули в меня заинтересованными взглядами и тут же ускорили шаг. На мне был плащ, я привычно натягивал его на себя, чтобы поменьше использовать магию. Кто знает, как к ней отнесутся местные защитные артефакты?
Но всё равно поведение девушек удивляло. За сегодня я их встретил немало — и совсем юных, и пожилых, красивых и совершенно обычных. И все они ходили в обществе мужчин или группами по пять. Ну и нравы в этом королевстве!
Пора было возвращаться, чтобы успеть нормально поужинать и подумать о том, как действовать дальше.
Замер, в потрясении разглядывая то, чего никак не ожидал увидеть. Храм Лакко! Откуда он здесь? Храм давно позабытого божка, о котором и у нас-то вспомнили лишь благодаря приказу сумасбродного короля. А здесь?
Применил магию, теперь уже не боясь, что на неё отзовутся охранные чары, откинул капюшон и поднялся по лестнице, не отрывая взгляда от золотых букв, опоясывающих колонны.
— «Лакко — правда, Лакко — ложь, где ты не ищешь, там найдёшь». Так себе стишки, но ты, наверное, оценил, — хмыкнул я. И вошёл в храм.
Он был не таким, как тот, что построил я. Снаружи монументальный, но внутри небольшой и простой, наполненный воздухом и светом. Я по глупости пытался задобрить старого бога, а тот, кто творил это место, действовал от души. Уверен.
— Принимаешь ли ты на себя ответственность, сын мой?
Я развернулся и увидел, как из тени появился жрец в сером одеянии. Невольно хмыкнул, решив, что сегодня мы с ним похожи.
— Принимаю, отец.
— Что привело тебя в храм, сын мой? — он пригласил меня к алтарю.
— Поиски истины, отец, — я встал боком, чтобы видеть, что происходит вокруг. Просто привычка, взращённая недоверчивостью Саната.
— Истины нет. Ты молишься тому, кто лучше других даёт понять, что правда и ложь — две стороны одной медали. Ты думаешь, что тебя обманули, — я нахмурился, услышал, как стукнула дверь, но не стал смотреть, кого ещё принесли боги, поглощённый словами жреца. — И это так. Ты обманулся и был обманут. Но та ложь для кого-то — правда.
— Объясни.
Голос прозвучал хрипло. Неужели этот несносный божок наконец-то решил мне помочь?
— Мог ли ребёнок солгать или сказать правду? — ясные глаза жреца смотрели на меня почти равнодушно, но в то же время слишком понимающе, он знал больше, чем говорил. И это злило. — Пять лет Лакко дал тебе, чтобы возмужать, вырасти, стать сильным. И ещё пять — ей, чтобы осознать, что может быть дороже всего.
— И что же?
Жрец покачал головой:
— Не тот вопрос.
— Почему Лакко не дал нам просто пять лет, а не… десять? — с трудом спросил то, что имело значение.
— И снова не тот вопрос, сын мой, но я отвечу и на него. Та, кто не вступила во взрослый возраст, не может снять с себя ответственность.
— Она несовершеннолетняя? — прошептал, едва веря в то, что слышу.