Страница 14 из 32
Патрисия решила, что будет стараться всем нравиться, стараться быть идеальной девочкой во всех смыслах. Но теперь, когда она была так счастлива, она не могла избавиться от чувства вины перед дядей Гасом. И, казалось, что он понял ее угрызения совести.
– Эй! – притянул он ее к себе на колени, когда они были одни на кухне. – Я думал, мы с тобой договорились об этом ребенке. Я думал, он нас не будет заботить, пусть все будут от него без ума, а мы с тобой будем без ума друг от друга. Ты меня подвела.
– О, дядя Гас, мне очень жаль! – умоляюще проговорила Патрисия. – Я не думала, что он будет таким милым! В любом случае, мы все еще можем любить друг друга больше всех?
– Я не знаю. – Дядя Гас пожал плечами и отвернулся, как будто ему больно. – Я думаю, мы можем попробовать, если у тебя не пропало желание.
– Не пропало! Мы можем! – воскликнула Патрисия.
Патрисия крепко обняла дядю Гаса и громко поцеловала его прямо в губы. В этот момент вошла тетя Джанет.
– Что это вы тут делаете? – спросила она.
– У нас с Патти небольшое деловое совещание, – самоуверенно сказал Гас. – В конце концов, она моя партнерша на моем сладком маршруте.
Патти радостно улыбнулась. Дядя Гас заставил ее чувствовать себя так хорошо.
В 1981 году Джей Роберт Нэш, по моему мнению, лучший из пишущих о преступности и преступниках, опубликовал книгу под названием «Посмотрите на девушку», беллетризованную энциклопедию преступниц с елизаветинской поры до наших дней. Перелистывая его последнюю коллекцию криминальных фактов, на странице 91 я увидел полностраничные фото знакомой мне Патрисии Коломбо. Ей Нэш посвятил статью «Патрисия Коломбо – убийца» на три с половиной страницы. В ней он поведал то, о чем не писали чикагские газеты, – подробности, делающие историю еще интереснее. Например, два года спустя после начала отбывания тюремного заключения Патрисию обвинили в организации секс-вечеринок – она сводила привлекательных сокамерниц с двумя высокопоставленными сотрудниками тюремной администрации. Впоследствии оба должностных лица были сняты с работы, однако никаких указаний на предъявление обвинений Патрисии не было. Так совершила она что-то или нет? Далее в статье говорилось, что, будучи в заключении, Патрисия училась на курсах в колледже Университета Северного Иллинойса и хотела получить степень в сфере искусств.
Теперь мне и впрямь стало любопытно. Патрисия Коломбо организовывала секс-вечеринки для сотрудников тюремной администрации и пыталась получить высшее образование? Деловая донельзя. Или, поскольку официально обвинений предъявлено не было, вся шумиха о секс-вечеринках – не более чем подстава? Патрисия Коломбо не первая из знаменитых заключенных, которой достается только из-за близости к тюремным разборкам.
Но у меня в голове мелькнула еще одна, куда более занимательная мысль: а не раздвоение ли личности у Патрисии Коломбо?
И снова, как и в двух предыдущих случаях, это дело – и эта женщина – меня заинтриговали. Мне показалось, что когда-нибудь я в этом поучаствую.
Вольно или невольно.
6
Май 1976 года
Пока поздним вечером следующего после обнаружения тел понедельника Рэй Роуз беседовал в ресторане «Денни» с Норманом Гленном, его сестра Нэнси нервно расхаживала взад-вперед по кухне родительского дома. Взволнованная, она говорила матери:
– В этом виновата Патти. Я это знаю.
Миссис Гленн не шелохнулась.
– Нет, – тихо возразила она, – ты можешь ее подозревать, ты не знаешь.
– Мама, – почти умоляюще проговорила Нэнси, – она мне сама однажды сказала, что хочет кого-то найти, чтобы убить родителей, стать опекуном Майкла и вырастить его. Она даже пыталась заставить двух моих знакомых парней совершить это убийство ради нее!
– Каких еще двух парней? – спросила миссис Гленн.
Нэнси растерялась.
– Просто двух парней, мама. Ты их не знаешь.
«Осторожно, Нэнси», – одернула она себя. Кое о чем лучше матери не рассказывать.
Нэнси Гленн было девятнадцать, как и Патти Коломбо. В старшей школе они были лучшими подругами, но потом виделись редко. По окончании учебы Нэнси работала медсестрой в больнице Алексианского братства в Элк-Гроув-Виллидж, а Патти – в большой аптеке «Уолгрин» в паре кварталов от нее. Время от времени они случайно встречались, возможно, обедали, иногда сплетничали по телефону. Они все еще считали себя подругами, пусть уже и не такими близкими. Месяцев восемь назад Нэнси позвонила Патти и пригласила пойти на свидание вслепую.
Сейчас Нэнси подумалось, что скорее всего именно тогда и начался весь этот проклятый кошмар – кошмар, который мог привести к убийству.
Большего Нэнси матери сказать не могла. И беспокоилась, что и так рассказала слишком много. Рассказывать же матери о своих и Патти отношениях с «двумя парнями» немыслимо. Но ей надо донести до матери, что она не шутит о Патти.
– Мама, этот парень, Лэнни, я купила у него «Камаро», сказал мне, что Патти несколько месяцев назад пыталась заставить его вместе с другом убить ее родителей.
– Она говорила не всерьез, – парировала миссис Гленн.
– Мама, она всерьез, я знаю! Лэнни сказал, что она занималась с его другом сексом, чтобы попытаться заставить его совершить ради нее это убийство.
В этот миг Нэнси с матерью услышали, как открылась и закрылась входная дверь. Мгновение спустя на кухню вошел Норман Гленн в сопровождении незнакомца.
– Нэнси, – сказал ей брат, – это полицейский, который ведет дело об убийстве Коломбо.
– Мисс Гленн, меня зовут Рэй Роуз, – представился старший следователь. – Со слов вашего брата я понял, что у вас есть информация, которую нам следует знать.
Нэнси понурилась и вздохнула. Едва сдерживая слезы, она произнесла:
– Да, думаю, есть.
– Мы можем об этом поговорить? – спросил Роуз.
– Хорошо, – сказала Нэнси. – Но не здесь. Я не хочу будить отца. Я ничего ему об этом не говорила.
– Понимаю, – сказал Роуз. – Почему бы нам с вами не пойти куда-нибудь выпить кофе. Прямо сейчас никакого официального заявления или чего-то подобного от вас не требуется. Мы просто немного поговорим, хорошо?
Нэнси сглотнула и с глубоким вздохом произнесла:
– Хорошо.
Роуз отвел Нэнси Гленн в круглосуточный ресторан «Фронтир», они устроились в дальнем углу в отдельном кабинете, и полицейский молча слушал ее рассказ.
– Его зовут Лэнни Митчелл, – заговорила она. – На самом деле он Лэнион, но ему нравится, когда его называют Лэнни. У него очень милая улыбка. Искренняя. И он сам вроде как милый. Роста невысокого, но я тоже. И он настоящий пижон: всегда носил выходные костюмы и рубашки с открытым воротом. И он действительно умел завязать разговор и дать людям почувствовать себя непринужденнее…
– Итак, вы утверждаете, что это ваша первая машина? – спросил Лэнни Митчелл, заполняя заявление на водительские права.
– Да, мистер Митчелл, – вежливо ответила Нэнси.
– Эй, – его лицо осветилось самой лучезарной улыбкой, – что за «мистер»? Зовите меня Лэнни.
Они стояли в небольшом офисе продаж близ главного демонстрационного зала большого шикарного автосалона «Фрэнклин-Уэбер Понтиак» в Шаумберге, соседнем пригороде к западу от Элк-Гроув-Виллидж. Зарплата помощницы медсестры давала Нэнси ощущение независимости, и только что она купила милый голубой «Камаро» 73-го года – в кредит, с обычной для молодых одиноких покупателей возмутительно высокой процентной ставкой. Однако Нэнси платежи не беспокоили, теперь у нее была машина, и не просто, а «настоящая вишенка»[5], по выражению этого очень симпатичного парня, которого она уже звала Лэнни. При этих словах Нэнси покраснела и опустила глаза, а Лэнни тотчас же извинился, объяснив, что у него вырвалось по привычке, ведь ему не часто выпадает удовольствие общаться с такими милыми созданиями, как она.
5
Английское слово «сherry» переводится не только как «вишня», но и как «новенькая», а еще – «девственница». (Прим. пер.)