Страница 8 из 8
– Сегодня у нас намечено посещение неординарной достопримечательности, – объявил с утра экскурсовод.
Глаза Степана блеснули и болезненно увлажнились. Углы рта потянулись к сощуренным глазам в этаком маньяческом предвкушении.
День выдался ясным. Сергей с Кириллом звонко отомкнули ключом входные ворота, и хозяин ступил во владения. Стены, степенные в своей прохладе, казалось, застыли в выжидательном поклоне, внимая покорным молчанием гулким шагам нового графа. Двери услужливо распахивались, лакейски поскуливая петлями. Солнце рвалось в окна, стараясь произвести впечатление.
Залы и комнаты поменьше портретно представлялись (позвольте отрекомендоваться) сквозь дымку плотно застоявшегося в одиночестве воздуха. Лучи ясного дня веерообразно топырили лучи в вялом тумане вспугнутой пыли, продырявливая пространство, зазывая посетителей вглубь. Усталые ткани портьер прятали в тяжелых густых тенях свои никому не интересные тайны. Брошенная на произвол судьбы мебель сонно пускала корни в полы и брюзжала недовольно, если ее пытались подвинуть. Седоватый полумрак не выказывал вторженцам ни враждебности, ни дружеского расположения. Его незримая мина скорее была надменной и пренебрежительно-безразличной.
Познавание затейливых лабиринтов, образованных каменными, штукатурными, а то и дощатыми поверхностями, венчалось ежеминутно удивлением. Арочный анатомически ошибочный проем, принуждавший отвесить поклон, раскрывался ширью скрипучего зала. Помпезный портал с массивными резными кронштейнами под потолком вдруг приводил в крохотную тупиковую комнатушку неясного назначения. Коридоры, изменяя по ходу ширину и высоту, выписывали виражи, периодически подставляя под ноги ступени в совершенно неожиданных местах: за поворотом, в проеме, у столь же случайной боковой дверцы. И ступеней этих всегда оказывалось не более трех. Автор проекта будто бы издевался над будущими обитателями. Допустить, что такие причуды следовали пожеланиям заказчика, здоровое сознание просто не могло. Фраза «это можно переделать» рефреном пульсировала в голове Кирилла, облегчая его мелкие чесоточные страдания от знакомства с абсурдом, усмехающимся в лицо очередному хозяину.
Покуда Сергей с Кириллом в молчаливом сосредоточении часовщиков разведывали детище воспаленной архитектурной мысли, автобус с российскими туристами, среди которых непоседливо приплясывал на сидении Степан, неотвратимо двигался в сторону Casa sulla Roccia. Наш путешественник вращал головой, успевая зарегистрировать глазом каждую закорючку антуража, и поминутно вытягивал шею, хватательно всматриваясь в картинку за лобовым стеклом, лихорадочно торопя появление обещанного чуда.
По сторонам слитной полосой нудно скользили мандариновые деревья вперемежку с придорожным кустарником, вздрагивая время от времени торчащими вторыми этажами частных домов. Иногда стена растительности проваливалась в разверзшиеся просторы, невольно целуя лоб наблюдателя оконным стеклом автобуса, и вдалеке обязательно являлась незначительная церковка, кое-как доминируя в композиции. Застой в спине и постепенно сгущающаяся исподтишка дрема были сметены внезапным поворотом дороги, распахнувшим зрелище.
Автобус прокатился еще с сотню метров и плавно затормозил. Туристы стали подыматься с мест, будя уснувшие суставы, и дисциплинировано топтаться в направлении выхода. Степан, нетерпеливо пыхтя, продвигался наощупь, ибо зрение его всецело было занято уже состоявшимся предметом любопытства, столь некомфортно и фрагментарно наблюдаемым в окна. Наконец, споткнувшись совершенно закономерно на ступенях, перебираемых ногами так же вслепую, он одурманено вывалился из транспорта, засеменил в попытке сохранить равновесие и устремился к искомому чуду, будучи с ним уже абсолютно наедине, оставив попутчиков с гидом где-то в параллельном измерении.
Пестрая толпа о сорока головах, временно сплоченная повествованием экскурсовода, рассчитанным с точностью до минут, шагом двинулась к основанию скалы. Считалось, что площадка под обрывом одарит путешественников и выгодной видовой перспективой, и возможностью приобщиться косвенно к традициям, наблюдая свалку, детище культурной эволюции. Кроме того, сам дом все-таки являлся частной собственностью, что значительно сужало перечень допустимых ракурсов.
Сергею с Кириллом, преодолевающим пространство тремя десятками метров выше, открывались в то же самое время иные картины. Заросли планировки, наконец, расщедрились залом, внезапно раздавшимися в стороны стенами и взлетевшими сводами. Зал сочно звучал красками, будоражимыми обилием солнца, плещущего сквозь целых пять окон. Высоченные проемы радостно предъявляли вошедшим живой мир, о котором те почти что забыли. В центральном проеме шириной с ворота стояла массивная дверь, и по чьей-то неразумной забывчивости обе створки ее оставались раскрыты. Ослепительно желтая и ошеломляюще широкая полоса света прорезала закутавшийся в паутину покой дома, словно шоссе в новую жизнь. И по этому шоссе внешний мир вливался торжественно, мягко и радостно.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.