Страница 78 из 122
— Понял. Тем не менее выбор за тобой. Темный использовал твою ахиллесову пяту, чтобы управлять, они всегда так работают с людьми, ты же знаешь. Видимо, твоя рана очень свежа, поэтому не углядел внедрение. Мы не должны иметь привязанностей, чтобы нас не могли взять врасплох, это закон.
— Учитель, я в сложном положении, — подавленно выдохнул Костя. — Мне тяжело, как никогда. Никакие истязания в Тибете не сравнятся с тем, что я переживаю сейчас.
— Если ты хочешь двигаться дальше, заблокируй это в своем разуме, забетонируй, чтобы исключить даже ростки. Тогда будет толк. Но делай свой выбор. Думай, мой дорогой ученик, думай.
— Это было так странно, — шептала мне Зоя. — Он сидел и будто не дышал, пока учитель пытался вырвать его из астрального плена, но все было бесполезно. Тогда мы опрокинули на бедолагу ведро ледяной воды, тут он сразу вернулся. Я уже там все убрала.
— Костя выходил в астрал? — нахмурилась я. — Зачем? Что это значит?
— О, это не ко мне, — ответила кузина и подняла руки. — Меня попросили побыть с тобой, и раз тебе лучше, я пойду, хорошо? Заеду в офис.
— Да, конечно, спасибо. — Я попрощалась, и когда сестра скрылась за дверью, свесила онемевшие ноги с кровати.
Что происходило, пока сон одолевал меня? Выход в астрал может быть только острой необходимостью, зачем Косте понадобилось так рисковать?
Размышления о моем друге оживили воспоминание нашего пребывания на озере. Память выдала картину, где умиротворенные после моего приступа мы сидим, крепко обняв друг друга. Сильные горячие руки держали меня тогда очень нежно и оберегающе, словно показывая, что только это важно и только эти руки смогут защитить меня.
Прихрамывая, я спустилась по лестнице. В гостиной тихо разговаривали ставшие мне близкими учитель и Константин, но, увидев меня, Костя изменился в лице и вдруг поспешно вышел на улицу.
— Что с ним? — недоумевая спросила я.
— Скоро вернется, — заверил мужчина, приглашая присесть. — Как ты сама?
— Неплохо. Только очень мышцы болят, и ноги с трудом слушаются.
Тоши Кимура ощупал мои ноги и покачал головой.
— Думаю, массаж облегчит твое состояние. Константин у нас массажист… Впрочем, лучше я сам займусь тобой.
Мне показалось, что учитель, что-то недоговорил о своем ученике, более того, сменил тему.
— Давно хотел спросить… — замялся мужчина. — Мне известно, что произошло на озере. Скажи, вот в такие моменты ты себя чувствуешь, но не можешь действовать? Или как это происходит?
Я задумалась, пожимая плечами.
— По-разному бывает. Но всегда остается знание себя, даже если ты не владеешь телом. То есть я всегда в себе, но бывает, что очень глубоко, потому что тот, кто внутри, действует помимо моей воли. Он каким-то образом подавляет меня, и я оказываюсь как бы закрытой, все вижу и слышу, но моим языком, руками и ногами управляет другой. А когда он пропадает, я не все помню, но остается ощущение поломки всего тела.
— То есть, у тебя не хватает сил, чтобы управлять собой?
— Да, наступает безволие, бессилие. Как это остановить, не знаю.
— Не ходи на ту сторону. Постарайся. А мы будем исправлять этот духовный порок. Иначе он подчинит тебя полностью, тогда будет очень тяжело.
Я смотрела перед собой и понимала, что мне сложно выполнить это условие. Ведь возникает какой-то зов с той стороны, и меня тянет вопреки всему.
В этот момент входная дверь хлопнула, и в гостиную вошел Костя. Сжимая в руке букетик белоснежных ландышей, он присел передо мной и протянул цветы:
— С возвращением.
Тоши Кимура настороженно перевел взгляд на своего ученика, наблюдая, как тот оглядел меня и после устроился в кресле напротив.
Я растерянно разглядывала цветы, пытаясь угадать, что происходит с моим куратором.
— Спасибо. Как они пахнут!
— Рад, что ты с нами, — кивнул Константин, и его лицо постепенно приобрело то же холодное и отстраненное выражение, что и всегда.
Учитель заметил это и спросил:
— Ты сам в порядке?
— Как всегда, — с каменным лицом ответил парень.
— Я как раз говорил Александрине, чтобы она не уходила на ту сторону, а мы попытаемся исправить ситуацию, — пояснил мужчина и обратился ко мне: — Ты ведь понимаешь, что это одержимость?
— Да, — тихо ответила я, понуро глядя на цветы. — Конечно, понимаю. Когда он во мне восстает, до тошноты страшно и противно. Хочется выкинуть его из себя, скорее избавиться.
— Мы должны сделать это вместе, — заключил Тоши Кимура. — В одиночку никто ничего не сможет. Помоги нам.
— Не пускайте меня туда, — попросила я, отчаянно покачав головой. — Прошу вас. Мне не удается пересилить ту тягу.
— Саша, ты сама должна нам помочь, — отозвался Константин. — Когда это начинается, не разрывай связи с нами, цепляйся, борись, слушай наш голос, а не тот, что тебя зовет с той стороны. Это главное, потому что против воли не идет даже… Бог.
Услышав последнее, учитель озадачено оглядел своего ученика и согласился:
— Это так. Против воли тонкий мир не работает. Темные духи могут завладеть и нанести вред только с согласия человека. Звучит странно, но древние прельщают, действуя с самых чувствительных сторон, и люди поддаются. Если быть стойким, отсекать любое общение с темным миром, уметь отказываться — они бессильны. Но стоит уделить им внимание — пропало дело, чего стоит один Морок, которого знаете под именем Ментор. Этот древний так искусно пользуется духовными ранами людей, что даже не заметишь, как он заморочит и внедрится в разум, подавая то, что человек хочет, но по разным причинам не может иметь. — Мужчина посмотрел на меня и постучал пальцами по подлокотнику дивана. — Ты упоминала про историю с матерью, Ментор этим сразу воспользовался, подал тебе ее в лабиринте, затем на площади, он зацепил тебя на крючок, и ты добровольно заглотила его.
— Но ведь я хотела найти маму, поэтому его старания увенчались успехом.
— Вот ровно об этом и говорю. Для темных душевные раны человека, как ведро крови в океане для акул. Они этим и кормятся, но мало того, они губят душу, ведут к погибели. От них нужно бежать, и лучше всего, не оглядываясь.
— Боже… Если бы знать об этом раньше, — прошептала я, закрыв глаза. — Сколько раз мы с друзьями добровольно шли к ним в руки. Двое ребят теперь потеряны. Для нас это были игры.
— А сколько других молодых играют в такие игры, — печально произнес Константин. — Вызывают духов, шутят с ними, долго смотрят в бездну, а потом бездна начинает смотреть на них.