Страница 63 из 122
— Спокойней, Алексис, — учитель поднял руку, — будем контролировать.
— Доченька, ты не помнишь наш разговор о маме? — словно взмолился отец.
— Какой из них? — спросила я. — Моя мама самая хорошая, никогда не перестану искать ее.
— А если нечего искать? — сокрушенно произнес папа.
— Ой, знаете, с вами иногда тяжело. — Я обвела взглядом присутствующих. — Дайте паузу, не давите, не следите. Пойду, прогуляюсь до Зои.
Оказавшись за воротами, я побрела в сторону дома Барковских. Странное ощущение заполняло меня: чувство опустошенности и в то же время полнота знаний. Я шла по знакомой улочке, но чувствовала отчуждение, мне был знаком каждый куст, каждый изгиб дороги, но возникало чувство чужеродности всего этого. Что-то внутри меня ныло и страдало по миру с той стороны стены, но вместе с тем это пугало.
— Сашка! — кинулась ко мне Зоя, увидев во дворе. — Что-то случилось?
— Нет, ничего серьезного. Пришла посоветоваться.
Кузина удивленно подняла брови, провожая меня в дом.
— Посоветоваться? Александрина Лима пришла просить совет?
— Не язви, Зоя. Да, нужен твой взгляд. В прошлый раз мне назначили УЗИ, время подошло, как думаешь, стоит делать?
— Что за вопрос? Конечно! Это обычная процедура для беременных. Что тебя смущает?
— Сама не знаю. Я столько раз была на грани выкидыша, вдруг все это повлияло на плод. Боюсь услышать что-нибудь, ну ты понимаешь.
— Тебе в любом случае нужно будет сделать эту процедуру. Зачем ты думаешь о плохом? — Сестра заглянула мне в лицо. — Хочешь, пойду с тобой?
— Да. Наверное, да. Позже договоримся. — Я оглядела гостиную. — Как вы все? Как дядя?
— Все хорошо, — ответила кузина и тут же обеспокоенно покачала головой. — Саша, ты мне не нравишься. Что происходит?
— Я сама себе не нравлюсь. Не знаю, Зоя. Какое-то предчувствие, и так неспокойно, будто мне нужно что-то сделать, важное, серьезное. А еще страх… Отовсюду страх, как дым сгущается вокруг меня.
— Тебе нужно уехать. Просто отдохнуть, все равно куда, но подальше от дома, пока срок позволяет. Ты себя загонишь с такими играми. Хочешь, поищу туры, решу с билетами?
— Нет, не надо. — Я поднялась и направилась к выходу. — Нельзя уезжать, у меня много дел. Не провожай, созвонимся.
За воротами дома Барковских я увидела Константина, он стоял, опершись плечом о фонарный столб, и перекидывал через пальцы что-то в виде четок. Пришлось подойти к нему с вопросом:
— Меня ждешь?
— Так точно, — кивнул парень. — Отвечаю за тебя головой.
— Папе не следовало тебя дергать.
— Алексис ни при чем, это моя инициатива.
Оглядев Костю, я вздохнула:
— Тебе не надоело со мной нянчиться?
— Саша, мне нужно вытащить тебя из пропасти. Это для меня жизненно необходимо. И я не могу позволить себе ошибиться или проглядеть какой-то момент. Уж прости.
Мы брели по дороге молча. И это хорошо, потому что мне нужно было разобраться в себе, в странном состоянии, накрывшем меня. Как жить дальше? Что предпринять, чем руководствоваться?
Я понимала, что совершила такой шаг, от которого просто так не откажешься. Инициация в сообществе «СМиД» повесила на меня определенные обязательства, наделила знаниями и силой. А взамен потребует что-то ценное. Чем мне нужно пожертвовать? Что это будет?
Мне дали большие возможности, высокое положение и вместе с этим огромную ответственность. Но я получила что-то еще. Что-то мощное и важное, это чувствовалось изнутри. То, что, порой, опередив мои мысли и решения, действовало само по себе, затмевая мое мировосприятие, и тогда у меня случались провалы в памяти. На стороне солнечного города это было нормально, но на моей стороне такое поведение выбивалось за рамки разумного.
Я чувствовала, что приближается что-то очень важное, какое-то событие, которое перевернет мою историю. И все это вызывало во мне несовместимые чувства: радости и жуткого страха.
Следующие два дня прошли как обычно, ничем не отличались, разве только что мое беспричинное волнение возросло. Я проводила папу в очередной рейс, пообещав ему слушаться учителя и Константина, и мне пришлось быть послушной, потому что авторитет Тоши Кимура влиял безоговорочно.
Как-то Костя застал меня во дворе на лавочке, в тени любимой пушистой туи. Присев рядом, он опустил голову и долго смотрел в землю, после чего тихо произнес:
— Тебя что-то гложет, вижу. Поделись со мной, постараюсь понять.
Я вздохнула:
— Ты прав. Именно гложет. Что-то приближается ко мне, очень значимое. И мне страшно.
— Страшно? — настороженно переспросил Константин.
— Да. Как я устала от этого. Как я устала…
— Тебе нельзя оставаться одной. Это уже не шутки. Прими мое присутствие, с таким состоянием нужно быть осторожнее.
— Разве я не приняла твое присутствие, когда пустила жить в своем доме?
— Это не то. Мое присутствие должно регулировать твое состояние и окружение, для этого мало просто жить в одном доме. Не убегай от меня, позволь находиться рядом. Хочешь, я буду незаметным, буду молчать, но быть рядом мне необходимо.
— Будь, — устало согласилась я. — Мне кажется, во мне не осталось сил.
— Только не сдавайся, плохой признак. — Костя заглянул мне в лицо. — Я тебя не брошу, буду помогать. Верь мне.
Последние слова показались очень теплыми.
— Скажи правду, я тебе не безразлична?
Вопрос смутил моего куратора, но он попытался скрыть это.
— Уже говорил, хочу помочь. По-человечески.
— Значит, тебе почти все равно. То же самое, что снимать кота с верхушки дерева. Помочь просто по-человечески.
Я поднялась и побрела по аллейке на задний двор.
— Саша! — Константин вскочил следом.
— Оставь меня, — отмахнулась я. — Это правда, мне не за что тут держаться, никто никому здесь не нужен, все только делают вид.
— О чем ты? Постой, давай поговорим…
— Не мучай себя. Считай, ты сделал все, что мог.
— Так нельзя! Я не могу сейчас тебя оставить, мы ведь столько прошли. У нас с тобой одна цель.
Я остановилась и, оглядев парня, задумчиво произнесла:
— Знаешь, говорят, из комы возвращаются те, кого ждут на этой стороне.
— Тебя ждет отец, — заметил Константин.
— Папа всегда меня ждет. Ты совсем не понимаешь, о чем речь? Только папа за мной и поплачет, стоит попробовать себя там, где я нужна.
— Александрина, ты говоришь нехорошие вещи. Это серьезная тема.
— В том-то и дело, что мне известно о серьезности, ты даже не представляешь, как мне это открыто.
— Что произошло? — Костя отчаянно покачал головой. — Где я пропустил? Что с тобой, Саша?