Страница 56 из 122
— Не лезь ко мне в голову! — оборвала я, чувствуя мысли блондина в себе. — И отойди от меня. Ты раздражаешь.
Ментор остановился передо мной и с ненавистью произнес:
— Этот вход нужно закрыть. Я сделаю это.
— Не позволю. Этого не будет, и хватит скулить! — Отскочившая от меня волна отшвырнула блондина к двери. — Не мешай мне. Легко уничтожу.
Развернувшись к стене, я увидела двух людей в своей комнате.
— Саша! — Константин раскрыл глаза, осторожно приближаясь.
Тоши Кимура прищурился, глядя на меня.
— Учитель? — удивилась я, поняв, что уже перешла на свою сторону, только не заметила как.
— Здравствуй, Александрина, — мужчина улыбнулся. — Наша звездочка, очень рад тебя видеть.
Я перевела взгляд на застывшего рядом Константина, память выдала порцию его признаний, и от этого на сердце стало очень тепло. Протянув руки, я обняла парня.
— Как хорошо дома. Скучала по всем вам.
— Твой папа здесь, — растерянно пробормотал Костя.
— Папа? — Оторвавшись от объятий, я кинулась в гостиную. — Папа! Пап!
— Доченька! — Отец выбежал навстречу. — Сашенька! Господи!
Чуть позже мы устроились на диванах, я крепко обнимала папу, будто не видела его тысячу лет, а наши гости расположились напротив. Чувство безграничного счастья разливалось во мне теплым потоком, и я не могла насладиться им.
— Саша, ты же понимаешь, что нам нужно поговорить? — осторожно спросил Костя, когда я готовила чай на кухне.
— Понимаю. Когда?
— Как можно скорее, это серьезно.
— Хорошо, только отнесу отцу чай. Готовь свои вопросы.
Когда я вернулась на кухню, меня ждали двое: учитель и молодой духовный куратор. Присев перед ними через стол, я кивнула:
— Можно начинать.
— Спрошу в лоб, — начал Тоши, — у тебя было посвящение?
— Да.
— Присяга была?
— Сказали, что была. Там все на латинском, мне показывали таблички со словами, и я их произносила в нужный момент.
Учитель нахмурился и помолчал, затем продолжил:
— Тебе известно, что присяга это торжественная клятва верности?
— Известно.
— Хорошо, кому ты давала клятву и в чем клялась?
Я задумчиво посмотрела в сторону, вспоминая то красивое торжество.
— Не знаю, народу, наверное. Членам сообщества. Обещала охранять и защищать город.
— Ты сейчас предполагаешь? — спросил Константин. — Или владеешь латинским?
— Логически размышляю, — ответила я.
— От кого нужно защищать город? — Тоши прищурился. — Там есть враги?
— Город окружает тьма, которую на границе сдерживают избранные члены «СМиДа», иначе тьма накроет город, и его затянет воронка.
— Это они тебе так сказали? — насторожился Костя.
— Я лично была в том месте. Там граница города заканчивается и начинается пространство, где время и мысли и все окружающее движется в одном направлении — в утробу гигантской воронке. Она живая, я говорила с ней, и она держит мою маму. В этот раз мне не дали как следует узнать то мрачное место, но в следующий раз, я добьюсь своего.
— Что именно ты хочешь сделать? — Тоши многозначительно глянул на помощника.
— Хочу войти в нее, узнать, что она скрывает, потому что воронка не дает увидеть себя, она очень мощная, очень. Это самое загадочное и сильное место в том мире, и там находится мама. Мне нужно вытащить ее оттуда.
— А если твоей мамы там нет? — предположил учитель.
— Не отвечаю на подобные вопросы.
— Нормальный вопрос…
— Нет! Не нормальный! — возмутилась я. — Потому что она там! Я видела ее не раз, а у воронки она была слабая и измученная. Кто хочет видеть свою мать такую? Есть желающие?
— Прости, — тихо произнес Костя. — Никто не захочет видеть близкого человека в таком виде, ты права. Но у нас для тебя неприятные новости.
— Все только пугают, — пробурчала я. — Но вы все опоздали. Я съела свой страх на завтрак в прошлой жизни.
— Ты поменялась? — настороженно спросил Тоши. — Какие-нибудь возможности появились? Как ощущаешь себя?
— Ощущаю лучше, чем всегда! Перемены колоссальные, другая вселенная.
— Как думаешь, лучше ты стала или хуже?
— Обмельчали вопросы. — Я постучала пальцами по каменной плите стола. — Полагаю, разговор исчерпан?
— Устала? — Костя собрался подняться, ожидая моего ответа. — Отдохнешь? Могу проводить.
— Мне известна дорога в спальню, — усмехнулась я. — Усталость удел слабых. Дух выше плоти.
— Ты очень изменилась, — заметил учитель. — Расскажи, что нового в тебе?
— Все новое. В том моем мире у меня много безграничных способностей, а остальные почти безграничные.
— Ты не оговорилась? — нахмурился Тоши. — В «моем мире»?
— Я соображаю, что изрекают мои уста. Тот мир подстраивается под меня, а в этом мире я должна подстроиться. Там для меня нет преград, а здесь одни преграды, там я проникаю мыслью в любой уголок, слышу пространство, а тут живу как слепая мышь под полом. Продолжать?
— Саша, когда будешь готова слушать правду, отзовись. — Мужчина покачал головой и добавил: — Но предупреждаю, новости тебе не понравятся.
— Готова слушать, — кивнула я и откинулась на спинку стула. — Раздирает интерес.
— Хорошо. Скажу так: ты находишься под влиянием темных сил, город, который ты так хвалишь, не существует, и матери твоей там нет. Это наваждение от врага.
— Все? — спокойно спросила я.
— В общем формате — да, а так разговор нужен более детальный.
Я поднялась во весь рост и усмехнулась:
— Это ваша правда? — Молниеносно у меня появилось давление в голове и глазах, в руках жар, в теле напряжение от нахлынувшей силы. Я схватилась руками за край каменной столешницы и рывком перевернула стол, который полетел на моих оппонентов. — Вы смешны и жалки в вашей правде! Думаете, что постигли истину? Да вы свой мозг постигнуть не в силах, призраки! На кого вы жилы свои рвете! — Я видела ошарашенные лица учителя и куратора, которые отскочили от перевернувшегося стола, как мячи, это даже повеселило. — Утомили вы меня, пойду, посмотрю, как я тут жила.
Ноги понесли меня на второй этаж, в спальню, где я все внимательно оглядела и, почувствовав себя странно, опустилась на кровать, завалившись на нее без сил, как мешок.
— Она спит, — шепнул Алексис, присаживаясь на диван. — Что с ней? Как она могла перевернуть этот стол, его два здоровых мужика еле затащили, там каменная столешница.
— Это не она перевернула стол, — ответил Тоши Кимура, покачивая головой.
— Не она? — хозяин дома растеряно моргнул. — А кто тогда?
— Тот, кто находится в ней. Боюсь, мои самые худшие опасения подтверждаются.
— Неужели мы опоздали? — выдохнул Константин.
— Процесс запущен. Теперь будет зависеть от нюансов.