Страница 25 из 122
Как оказалось, я упала с лестницы, в лодыжке трещина, множественные ушибы и легкое сотрясение.
— Беременность сохранили, — добавила врач. — Пока отдыхайте, не вставайте, берегите себя и ребенка.
Когда она вышла, я виновато посмотрела на папу.
— Прости. Не успела тебе рассказать. — Мне было стыдно перед отцом, как маленькой девочке, которая разбила дорогую вазу, спрятала осколки, а их нашли.
Папа долго молчал, глядя перед собой, затем глубоко вздохнул и покачал головой:
— Главное, поправляйся, доченька. Ты меня очень напугала.
— Скажи, пап, откуда эти цветы?
— Не знаю, может, кто из друзей принес? Я задремал, когда очнулся, они уже стояли. Как ты себя чувствуешь?
— Все хорошо. Ты иди, отдыхай дома, поспи нормально. Позвони Зое, пусть привезет мне мою сумку и телефон.
Когда папа ушел, я начала восстанавливать картину происшедшего. Мое пребывание в сообществе зеркального мира, наше веселое общение в актовом зале, разговор с Саймоном, глаза Даниила, волшебство Ментора, цветок… Пионы! Я оглянулась на букет, малиновые пионы очень похожи на те, что растут на площади, откуда трамвай увез маму, и такой же цветок мне подарил Ментор. Кто же принес их в палату? Хотелось это выяснить.
С приездом Зои стало понятно, что никто не мог привезти цветы, потому что о моем пребывании в больнице никому не известно.
— Как ты так смогла, Саша? Что ты делала ночью на лестнице? — отчитывала меня кузина.
— Возвращалась из мира Даниила, — улыбаясь, ответила я.
Зоя покачала головой:
— Твоя фантазия тебя погубит. Хотя бы докторам не рассказывай, а то отсюда уедешь в другую клинику.
Конечно, разговор на тему зеркального мира у нас не сложился. Только один человек мог спокойно и понимающе говорить об этом, и он приехал меня навестить вечером того же дня.
— Здравствуй, Саша. — Константин постучал пальцами в приоткрытую дверь палаты. — Можно?
— Привет, проходи. Как ты узнал, что я здесь?
— Твой отец сказал. Я часа два назад заезжал к тебе, хотел поговорить.
— А, значит, цветы тоже не от тебя?
— Нет, — Костя оглянулся на букет, — проблема в чем-то?
— Понимаешь, это странно, никто не сознался, а они стоят. Я бы не обратила особого внимания, если бы не малиновые пионы. Точно такие растут на той стороне, только там я их видела, а в последний вечер Ментор показал мне фокус и подарил такой же пион.
— Сколько новостей за короткий период. — Константин присел на стул у кровати и мельком глянул на меня. — Ты подружилась с Ментором?
— Не то чтобы подружилась… Он всегда разный, не знаю от чего зависит его настроение, но вот вчера он показал целое волшебное представление, а по завершении в его руке был такой же пион. Этот парень был очень мил со мной всю ночь.
Костя закашлялся, прикрывая рот кулаком.
— Не понял?
— Эм… Не так выразилась, — пришлось поправиться и скрыть улыбку. — Просто эту ночь я провела на той стороне, и Ментор был вежлив и обходителен, что странно для него. Я привыкла к совершенно другому Ментору.
— Всю ночь вы были вдвоем? — Костя бросил на меня подозрительный взгляд.
— Нет, там все были, а когда Саймон ушел, остались я, Даниил и Ментор, и мы до утра болтали в здании сообщества.
— Подожди, я скоро. — Константин поднялся и вышел за дверь. Минут через десять он вернулся и снова опустился рядом.
— Выяснил вот что: цветы в отделение принес курьер в форме фирмы «Флорист», сказал передать в твою палату, санитарка принесла, заметила там карточку с твоим именем. Тебе виднее, от кого они.
Я заглянула в букет, там действительно была карточка с моим именем.
— Точно мне, — растерянно протянула я. — Только вот больше некому дарить мне цветы, тем более, что я попала сюда рано утром, очнулась, а они стоят — такие же, как на той стороне.
— Не очень приятная догадка.
— Костя, — я глубоко вздохнула, качая головой, — меня туда тянет. Очень.
— Вижу.
— Ничто не интересует, ничто не останавливает здесь, только мысли о той стороне. Просто взрыв тоски. Я не знаю, что делать…
Слезы хлынули из моих глаз неожиданно для меня самой, огромный ком боли и обиды сжал грудь, словно щупальца гигантского спрута. И я заплакала.
Константин пересел на край кровати и неловко погладил меня по плечу, словно хотел бы успокоить мою истерику, но не понимал как.
— Прости, — судорожно всхлипнула я, смахивая слезы с щек. — Не знаю, что со мной. Сейчас успокоюсь. Просто я так устала, мне кажется, на шее висит тяжелый камень, он душит, тянет на страшное дно, и у меня уже нет сил бороться.
— Ничего. Мне известно, что это, — понимающе ответил Константин. — Мы вместе поборемся, я не оставлю тебя. Только помни об этом, хорошо?
Я закивала, ощутив спокойствие. Мне нужна была такая поддержка.
Когда мое состояние позволило разговаривать дальше, Костя попросил описать картину всего, что произошло на той стороне, параллельно он записывал что-то в блокнот и рисовал непонятные схемы. После мы тепло попрощались, и когда мой помощник ушел, чувство одиночества снова накрыло меня с головой.
Ночь оказалась бессонной, по палате распространился аромат малиновых пионов, словно цветы специально выпускали такие дурманящие дозы запаха, которые напоминали мир сообщества «СМиД» и терзали душу. За все пребывание в клинике отправитель цветов так и не выяснился.
После выписки я еще прыгала с загипсованной лодыжкой, гематомы светлели, тело меньше болело. Беременность, как ни странно, протекала почти бессимптомно, иногда я забывала, что пребываю в интересном положении. И, честно сказать, меня все меньше волновали проблемы в моем мире, потому что было куда нырнуть от них, сбежать и раствориться в добром и безболезненном существовании за стеной.
С Константином мы как-то сблизились на фоне общей темы, и я видела, что он реально заинтересован помочь. Он не давил на меня, просто подсказывал и старался быть корректным. Как-то я даже подумала: а что если Костя до сих пор ко мне неравнодушен? Зачем я ему сдалась, почему он тратит на меня свое время, возится с моими проблемами, ведь у этого парня есть личная жизнь, плотный график работы, и вообще, много других людей, которым требуется помощь.
Папа пробыл дома десять дней и опять ушел в рейс. Одиночество окружило меня мрачным кольцом с новой силой, я мучилась от желания сбежать по ту сторону стены, понимая, что становлюсь зависима. У Зои были свои заботы, а Костя старался мне не надоедать, это чувствовалось.