Страница 113 из 122
— Понимаю, — выдохнул парень, сжав кулаки.
— И это его жертва, — качнул головой отец Адриан. — Она спасительна.
— Смотри же на меня! — с вызовом обратился Константин к Самаэлю. — Теперь ты знаешь все и видишь мое сердце. Да, я люблю ее, и это то, что ты искал. Я признаюсь. Оставляю все свои силы ради нее. Я меняю будущее. Не ты.
— Его жертва перед тобой. Теперь вы должны уйти, — напомнил седой клирик. — Отзывай своих братьев.
— Будь проклят! — завыл верховный, с ненавистью глядя на Костю. — Ты обратник! Обратник… Так вот для чего тебе такой сложный шифр, под ним ты все это скрывал. Жертвенно любящий обратник — что может быть хуже… Ты несешь в себе Того, Кого превзойти мы не можем.
— Отзывай братьев, — строго повторил старец. — Время идет.
Королева с трудом оторвала взгляд от парня и, встав у стены с раскинутыми в стороны руками, начала что-то шептать. Вскоре в комнате один за другим появились тринадцать фигур. Мрачно кивнув главному, каждый перешагивал по ту сторону стены.
Тоши Кимура считал проходящих:
— Второй, двенадцатый, шестой, десятый, первый, четвертый, третий, седьмой, одиннадцатый, девятый, пятый, двенадцатый, восьмой.
— Мы уходим, — глухо отозвался Самаэль. — Но я вернусь, моя миссия не закончена. И каждый из вас это знает. Война только началась.
В комнате постепенно стих ветер и опустилась температура. Все возвратилось на свои места, но уже перед самым переходом отец Адриан окликнул королеву:
— Стой! Ты думаешь, я не заметил? Зови еще одного.
— Все тринадцать, — развела руками она. — Сенсей считал.
— Отзови тринадцатого, — медленно повторил старый клирик, нащупывая в складках одежды на груди священнический крест.
— Уже идет, — закатила глаза королева. — Проклятый старик.
В комнате появилась темная фигура, которая приблизилась к схимонаху со словами:
— Старый знакомый… Мы не исчезаем просто так, тебе известно, как никому другому.
— Асмодей, приказываю тебе уйти! — твердо сказал ему старец.
— Ухожу, — древний покачал головой. — Но я успел посетить кое-кого, и это сюрприз.
После стена скрыла тринадцатого и начала затягиваться, словно быстро заживающая рана. Королева оглядела всех и, подойдя к границе, качнулась и рухнула на пол.
— Саша! — бросился к бездыханному телу Константин. — Саша! Только не уходи! Что с ней? — Парень оглянулся на седого клирика. — Он вышел?
— Да, — подтвердил отец Адриан. — С помощью Божией мы победили.
— А что с Александриной? — осторожно спросил Тоши Кимура. — Она не дышит? Нужно вызвать врачей.
Схимонах склонился над замершим телом и осенил его своим священническим крестом, висевшим на цепочке.
— Помилуй, Боже, — взмолился он. — Создание твое жестоко страдало, вмени ей мученичество сие в награду и возврати к нам по великой милости Твоей.
— Она умерла? — растерянно произнес Костя, поддерживая безвольно свисающую голову. — Почему она такая? Почему? Господи… Не поступай так со мной… Нет…
В следующую секунду все трое замерли, глядя на исчезающую синеву девичьего тела, которое быстро обретало признаки жизни.
— Она очнулась, — прошептал учитель.
— Слава Тебе, Боже наш! — перекрестился старец. — Слава Тебе!
Я никак не могла понять, что со мной происходит. Было ощущение, что меня медленно покидает очень глубокий сон, и вроде бы реальность уже проступила сквозь мое сознание, но дурман ото сна никак не хотел отпускать.
— Саша, — позвал голос Константина, — Саша, пожалуйста, очнись.
— Мне кажется, ее состояние налаживается, — заметил Тоши Кимура. — Пульс пришел в норму.
Я открыла глаза и увидела три застывших в ожидании лица, знакомые, ставшие уже родными. Как радостно было встретить их первыми после кромешной тьмы, которая окружала меня последнее время.
— Что со мной? — растерялась я.
— Уже все хорошо, — улыбнулся отец Адриан, приглаживая свои растрепанные волосы.
— Ты вернулась… — тихо произнес Константин, сжимая мою ладонь. — Вернулась…
Учитель с облегчением вздохнул и покачал головой:
— Ну и повозились мы с тобой. Ты ничего не помнишь?
Помолчав, я пожала плечами:
— Помню. Сейчас все совершенно отчетливо, но вот последние минуты что-то… Почему я на полу?
— Так, давай начнем с другого, — предложил мужчина. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?
— Нет. Просто странное ощущение во всем теле.
— Тогда поднимаемся и идем в более удобное место.
Я заметила, что Константин за все время не проронил больше ни слова, просто смотрел на меня с особой нежностью и радостью, как никогда не смотрел, будто очень долго ждал встречи — и вот она произошла.
Отец Адриан в это время принес воду и протянул мне, а учитель принялся расспрашивать обо всем.
— Александрина, ты такая сильная, я, взрослый мужик, был поражен твоей стойкостью. Ты все помнишь, что было?
— Знаете, сначала воспоминания были как в тумане, сейчас все четко и ясно. Мне самой странно, что такие события поглотили меня и вернули в неизменном виде.
— Значит, рассказывать нет смысла. Ты сама все знаешь. Удивительно… Ты смотрела изнутри, с другого ракурса на все это, на нас. И помнишь все разговоры между той и нашей стороной?
— Помню, — я кивнула и посмотрела на Костю. — Спасибо тебе.
— За что? — словно очнулся он.
— За жертву, что спасла меня. И всех нас. Я видела тебя в тот момент, когда ты… Когда ты обменял свои силы на спасение мира. И если мы с Марком останемся в живых, будем благодарить тебя до последнего вздоха.
— О чем ты? — вздрогнул Костя, снова взяв меня за руку. — Вы живы, все будет хорошо.
— После всего ужаса, что перенес мой сын, моей мечтой будет его благополучное рождение и дальнейшая жизнь.
— Так, думаю, самым разумным сейчас будет обратиться к врачам, — заметил Тоши Кимура. — Уже рассвет, сегодня приедет Алексис, не хочется, чтобы хозяин дома лишний раз расстраивался.
— Я отвезу тебя в больницу, — сказал Константин. — Так будет лучше.
Врачи обследовали меня и не нашли ничего плохого в состоянии, которое я испытывала. Предложение лечь на сохранение было мной отвергнуто с обещанием быть осторожной в последние дни перед родами. На этой счастливой ноте мы вернулись домой.
Тоши Кимура к тому времени оплатил приходящих уборщиков, чтобы вычистить последние следы происшествия, и, возвратив отца Адриана в монастырь, уехал в клуб.
Мы с Костей остались одни. Я видела некое смущение со стороны своего спасителя и решила не мучить его.