Страница 108 из 122
Через время Константин забежал в гостиную, с неким ужасом оглядывая пространство.
— Что случилось? — спросил Тоши Кимура, приподнимаясь с кресла.
— Они готовы. И минута определена. Их очень много.
— Ты знаешь, когда? — глянул на парня седой клирик.
— Скоро. Это наступит после обеда, но до полуночи — завтра.
Ощущая странное гудящее приближение, Костя направился в комнату под лестницей. Он обомлел, увидев, что стена временами становится прозрачной, открывая взору серое бескрайнее пространство и множество существ, обитающих в нем. Темные духи кишащей массой подбирались все ближе к границе перехода, но, не имея пока власти преодолеть ее, собирались в мутные сгустки материи.
— Это заполнит наш мир, если они победят, — скорбно произнес отец Адриан. — У нас нет права уступать.
— Что-то невозможное… — потрясенно покачал головой Тоши Кимура, глядя на стену. — Вся моя жизнь летит кувырком, все познания обесцениваются, когда видишь такое. Разве это можно победить?
— Это нужно победить, — твердо сказал старец. — Вся слабость ваша в сомнениях. Будь в вас веры с горчичное зерно, вы бы сказали горе той — перейди, и перешла бы, и ничего не стало бы невозможного для вас, об этом говорил Господь. Если сможете доверить Богу себя и свои силы — прыгнете выше своей головы.
В этот момент из туманного пространства за переходом вырвалось страшное лицо и с силой стукнулось о прозрачную стену. Это была королева. Она дико рассмеялась, обнажая нечеловеческий оскал, чем повергла в шок всех присутствующих.
Константин вскрикнул и попятился назад.
— Саша! Господи…
— Да поможет нам Бог, — перекрестился отец Адриан.
Зависая в воздухе, королева погрозила пальцем и унеслась вглубь тумана, уводя за собой шлейф темных фигур. После этого стена снова обрела свой прежний вид.
Всю ночь Константин проходил из угла в угол, запершись в своей комнате. Он слышал монотонные стуки земных поклонов старого схимника за стеной.
Последние дни изменили жизнь парня так сильно, что он растерянно пытался найти себя, словно прежний Костя растворился и в свете событий почти не оставил следа. Страшный выпад королевы даже напугал его, будто встряхнув железно закованные эмоции, освобождая что-то новое, незнакомое до этих пор.
Как быть? Константин остановился и перевел взгляд на стену, где висело небольшое деревянное распятие. Долгое время рассматривая крест с распятым на нем отвергнутым Богом, парень вдруг прошептал: «Помоги спасти ее. Я не могу потерять подарок моей жизни. Ты ведь все можешь. Покажи, чего ты хочешь от меня?»
Звезды ярко мерцали на ночном осеннем небе. Прохладный ветерок слабо шептал в сухой желтой листве, обрывая ее и неся над голой землей. Костя не спал. Он не мог остановить связь с той стороной стены, куда затянули самое дорогое. Нужно было понять, как себя вести, что сделать, чтобы непременно вернуть ее. Пусть она живет. Пусть не так, как она мечтает. Пусть не так, как мечтает он, но чтобы здесь, рядом, без одержимости, как жила раньше, как все обычные люди. Нужно победить. Нужно вернуть ее. Вернуть…
Как только забрезжил рассвет Константин сел в машину и умчался в монастырь отца Адриана.
Ворота к тому времени открывал старый монах, и его очень удивил торопливо забежавший на территорию парень, который, озираясь по сторонам, скрылся в ближайшем храме.
Еще было совсем тихо. Молодой послушник в черном подряснике зажигал лампады у больших икон, высокий монах ставил в подсвечники свечи. Костя поглядывал на них, медленно и осторожно ступая вдоль стены, словно желая быть незамеченным, пока не дошел до правого предела. Войдя внутрь, он увидел большое деревянное распятие, от пола метра три высотой. Пораженный величиной, парень приблизился и нерешительно коснулся ступней, пробитых гвоздями. Пальцы вдруг ощутили тепло, наполняющее все его тело, и отчего-то захотелось плакать. Задыхаясь от странного чувства, Константин опустился на пол и лег лицом вниз, раскинув руки в стороны. Что с ним происходит, он понять не мог, только залился слезами, шепча: «Прошу Тебя, помоги… Помоги спасти ее, подскажи, как… Я все сделаю, только дай узнать… Ты однажды забрал у меня две жизни, теперь верни мне их! Верни через нее и Марка. Возврати их… Не оставь нас… Прошу…»
Сколько времени прошло с момента у распятия, Костя не понял. Он вообще не понял, что с ним произошло. Как на автомате вернулся домой и снова закрылся в комнате, прислушиваясь к тому миру за стеной, к решению врага.
«Дай мне знать, что делать, — прошептал парень, подойдя к кресту на стене. — Дай мне эту веру, которой я смогу победить. Не допусти беды, ты ведь… Бог. Ты ведь любовь. Я потерял двоих, не мучай меня теперь, оставь двоих для жизни. Дай мне знак, как действовать. Я верю тебе. Верю… Прости меня за все».
Время подходило к обеду, к той отметке, после которой включится счетчик.
— Как нам себя вести? — спросил старца Тоши Кимура. — Каким образом мои силы могут помочь? Что нам делать, просто молиться? И как это делается, что говорить?
— Молиться можно своими словами, — ответил отец Адриан. — Бог живой, Он есть везде и всегда, разговаривайте с ним, просите, Он слышит и все разрешит. Только нужно довериться Ему, как дети доверяют любящему отцу.
— Что же получится, вы будете в одиночку бороться, а мы только рядом постоим в этой борьбе? — Костя нахмурился и качнул головой. — У нас с учителем много сил, мы могли бы применить их. Помочь вам.
— Доверьте ваши силы Творцу и попросите применить их во благо спасения жизней, — ответил старый клирик. — Но только в этой борьбе, а после оставьте эти фокусы и обещайте исправиться.
В этот момент где-то зазвонил телефон. Звук раздавался сверху, и Константин побежал на второй этаж. Немного погодя, он спустился со словами:
— Алексис звонил. На мобильный Саши. Просил позвать дочь, я сказал, она в душе.
— Он поверил? — спросил Тоши Кимура.
— Кажется, да. Он завтра приезжает.
Все замолчали, размышляя, что увидит хозяин дома завтра: конец света или улыбку любящей дочери. И первый вариант был весьма прискорбный. Для всех без исключения.
Так, в молчании, прошел час. Все были очень напряжены, никто не ел, и спать было невозможно, физические силы оказались под ударом, моральные — на пределе. И вот в такой момент Константин поднялся с кресла с каменным лицом и объявил:
— Они идут. Началось.
Все бросились в комнату под лестницей, где отец Адриан остановился в самом центре. Он в полголоса что-то зачитал и после добавил: