Страница 27 из 33
Памятуя о том, кем могут быть все эти люди, я снова оглядел ребенка альбиноса и подошел к Валентину с вопросом:
— С вами несовершеннолетний. Это шутка?
Валентин покачал головой:
— Мы не изверги. Стивен наш брат, просто его тело однажды перестало расти. Когда уже ты начнешь нам доверять?
— Рад видеть тебя, Марк, — сказал вдруг появившийся рядом Стивен.
Его голос напоминал детский, но в более низком исполнении. Я обернулся и увидел очень внимательный взгляд прозрачных глаз с красными зрачками. Веер белых ресниц делал этот взгляд почти инопланетным.
— Привет, — растерялся я, рассматривая необычное лицо маленького человека, не в силах оторваться.
— Марк, — кивнул мне подошедший Тор Йохансон. Этот альбинос хоть и был взрослым, но выглядел не менее странно. — Давно хотел с тобой увидеться. Мы ждем тебя, твою работу, твое появление.
Вид двух альбиносов сбил меня с толку, даже более, чем остальные члены сообщества, сплошь одетые в черные одежды и выглядевшие одинаково молодо, стройно и подтянуто.
— Ты не такой, как все, — тронул меня за руку Стивен. Он склонил голову набок и прищурил глаза, как-то пытливо глядя снизу сквозь мое лицо. — Ты наш. Ты знаешь.
От признаний Стивена мне стало не по себе, чтобы скрыть это, я задал новый вопрос, указывая на троих похожих мужчин:
— А те трое? Они в родстве?
— Это братья Рабовски, — ответил Валентин. — Карл, Сэм и Алан. Тройня.
В этот момент братья словно услышали нас и появились рядом, приветствуя меня:
— Марк, рады знакомству.
— И особенно сотрудничеству, — добавил Карл.
Почти вся группа помощников Валентина, кроме двоих у темной стены, стояла вокруг меня. Это очень давило и нарушало мое личное пространство. Я чувствовал какое-то удушье, что-то сковывающее и стягивающее, от чего хотелось немедленно освободиться, удалиться как можно дальше, потому что с каждой минутой пребывание среди этих людей становилось все более невыносимым.
— Тебе тяжело с нами, — заключил Стивен, внимательно разглядывая мое лицо. — Очень жаль.
— Он привыкнет, — уверенно произнес Валентин, и, шагнув ближе, обратился ко мне: — Брат, мы очень нуждаемся в тебе. Потерпи, это пройдет.
От близкого присутствия главы института мне стало совсем плохо, я из последних сил держал себя, потому что передо мной все кружилось, а вокруг — звучало. Звуки распространялись по всей территории, плыли в пространстве, окутывая голосами. Да, это были голоса. Они шептали, звали и манили, и этим наводили дурман.
— Позвольте, — вдруг раздался знакомый голос. — Мне тоже нужен Марк.
Голос словно отрезал от меня странное звуковое состояние, вырвав в реальную обстановку, и я увидел Мию. Она подошла ко мне, заставив толпу расступиться, взяла за руку и без объяснений потянула за собой.
— Конечно, идите, мои дорогие, — напутствовал нас Валентин. — Набирайтесь сил, завтра начнем курс.
Мы вышли в коридор и направились на улицу, за правый корпус ближе к ограде. Когда впереди появился заросший зеленью забор, Мия остановилась и указала на старую кирпичную кладку, покрытую мхом.
— Надо поговорить, — сказала она, присаживаясь. — Завтра нас разберут по косточкам.
Я словно очнулся, присел рядом и огляделся.
— Спасибо, что вытащила меня. Там… Эти люди, эти голоса…
— Знаю. Сама слышу их. Это исходит от места силы. А ты словно не сопротивляешься, что с тобой?
— Знаешь, когда вокруг меня собираются они, что-то происходит, что-то меняется во мне. Я будто теряю ощущения, к которым привык, а взамен этого раскрывается иное. И оно похоже на чувство, что заполняло меня во внутриутробном состоянии. Такое шокирует. Это снова во мне. Как паралич. Я не хочу его испытывать…
— Они активируют тебя своим присутствием, — скорбно произнесла Мия. — Готовят тебя.
— Для чего?
— Для миссии. Все это из-за тебя и для тебя, постепенное знакомство с тринадцатью, с будущей деятельностью.
— А я не могу собраться с силами. Не могу заставить себя, потому что всю жизнь ограждался от этих мыслей, как от проказы. Знаю, что время пришло, но где найти силы для противостояния?
— Здесь столько скрытого, столько тайн, которые нужно разгадывать. Чтобы идти на шаг впереди, нужно понять специфику, проникнуть в тайны, тогда мы что-то сможем.
— Мне кажется, я не готов. Совсем не готов…
— Марк, соберись. Вот теперь ты будешь нужен, потому что завтра нас начнут тестировать, а силами владеем только мы с тобой.
— Нет, мои силы загадка для меня. Я не знаю, чем именно владею. Только ты из нас по-настоящему владеешь способностями.
— Не раскисай, — строго сказала Мия. — Это недопустимо. Главная фигура в игре — ты.
— А как же Серафим? — напрягся я. — Его нельзя раскрывать, он наша тайная гарантия свободы. Если Джозеф повесит проекцию блока, мы будем бессильны без Серафима.
— Сейчас все разговоры мимо. Выход один — завтра. Все поймем завтра. Как действовать, что нам предстоит. Давай реагировать по мере развития ситуации. Только ты сам соберись, без тебя все провалится.
Вечером я лежал на кровати в своей комнате, когда раздался стук в дверь, и появилась Эвелин. Она скромно прошла, оглядывая убранство апартаментов, и присела рядом.
— Марк, мне страшно. Боюсь завтрашнего дня, этот курс, это раскрытие способностей.
— Сейчас каждый стоит перед неизвестным, — ответил я, поднимаясь и свешивая ноги. — Будем помогать друг другу.
— Да, ты ведь поможешь мне, не оставишь? — Эвелин подвинулась ближе и прильнула к моему плечу. — Только от тебя я чувствую защиту, поэтому заранее прошу о помощи.
Поведение Эвелин вводило меня в ступор последнее время, ведь у меня не было опыта общения с противоположным полом в таком ключе. Я попытался успокоить ее, поглаживая по спине, но это привело к обратному эффекту.
— Я буду такой, какой ты скажешь, — зашептала она, перебираясь на мои колени. — Не отталкивай меня, Марк…
От напора любвеобильной дамы мы повалились на кровать.
— Эва, остановись, — растерянно произнес я, стараясь подняться. — Что ты делаешь!
— Снова не так! — отпрянула она. — Что тебе не нравится? Скажи!
— Даже не знаю, как еще объяснять…
— Почему ты так поступаешь со мной? Я же девушка, знаешь как обидно получать отказ.
— Понимаю. Но в этом деле я тебе не помощник.
— Тебе нравится блондинка, — разочарованно подтвердила Эвелин. — Но в ней же ничего нет! Женского ничего!
— Послушай, ты очень красивая, дело не в тебе. Я не смогу ответить взаимностью, потому что однажды был поврежден.
Эва непонимающе оглядела меня.
— И что? Чем поврежден?