Страница 20 из 33
Серафим многозначительно повернулся ко мне, ожидая ответа, а я оглянулся на Николь и Мию, которые вели себя всегда тише всех. Николь подняла на меня большие глаза, в которых читался испуг. Вероятно, она слышала то, что не дано нам. После того, как Николь утвердительно качнула головой, я вопросительно посмотрел на Мию, но ее взгляд говорил сам за себя, и мне не нужно было узнавать ее решение, потому что она выбирает борьбу.
Серафим проследил за нашим переглядыванием и вздохнул:
— Что ж… Попробую тоже.
Валентин ожидающе подался вперед и облокотился на край стола, не сводя с меня темных глаз.
— А ты? — обратился он ко мне.
Конечно, я бы бежал с острова куда подальше, но почему-то во мне все больше росло чувство ответственности за этих ребят. Мне казалось, что мы должны быть вместе, и я согласился:
— Принимаю предложение.
Темный взгляд Валентина остановился на Мие.
— Мое счастье будет полным, когда я услышу и твой ответ.
Мия равнодушно повернула голову и ответила:
— Остаюсь.
Валентин снова откинулся на спинку стула и счастливо закрыл глаза. После этого он щелкнул пальцами, и появился человек с черными папками на подносе.
— Несказанно рад, друзья мои, — довольно произнес наш будущий шеф, в то время как перед каждым из нас легла папка. — Вы получили договора, которые мы сейчас же подпишем.
— Восемь договоров? — усмехнулся Ян.
— Очень надеюсь видеть тебя в наших рядах, — сказал Валентин. — Ты нужен нам.
Я был уверен, что наш бунтарь не бросит сестру. И не ошибся. Януш нервно постучал кончиками пальцев по столу, наградив укоряющим взглядом Стефанию, и покачал черной, как смоль, шапкой волос.
— Не обольщайтесь. Моя глупая сестра заставляет меня остаться.
— Праздник! — Валентин улыбнулся. — Умные люди всегда делают правильный выбор. Приступим, дорогие мои.
Вместе с папками на столе появились перьевые ручки и большая резная чернильница под серебро. Нам нужно было макнуть перо ручки в нее и оставить подпись на последней странице договора.
Первым макнул ручку Леон. Увидев бордовую каплю на кончике пера, он удивленно поднял брови, задержав на ней взгляд, затем расписался и довольно оглядел нас. За Леоном последовали остальные, а я наблюдал за Валентином, с какой жадностью он прослеживает подпись каждого, и выглядело это даже пугающе, будто мы связываем себя страшными узами и подписываем себе приговор.
Когда Николь вынула ручку, обмакнув ее в чернильницу, Мия посмотрела на собравшуюся на кончике пера бордовую каплю и перевела на меня свой убийственный взгляд, полный страшной догадки. Я понял, что она имеет представление о процессе, который сейчас происходит, и вопросительно качнул головой. Но Мия молчала, ничем не проявляя себя и заставляя лишь догадываться о реальном масштабе проблемы.
Наступила наша очередь проделать ту же процедуру. Мия ставила подпись с каменным выражением лица, чем меня напрягла, я и без того переживал за наши решения.
— Шампанского! — радостно приказал Валентин, после чего внесли фужеры с игристым напитком. — За удачную сделку, мои дорогие друзья!
Я сделал вид, что пригубил угощение, размышляя, в какую передрягу мы влезли и поглядывая на реакцию ребят. Все были в приподнятом настроении, только Николь сидела, напряженно глядя перед собой, и я понимал, что она слушает все вокруг. Мия же игнорировала шампанское, и, опустив глаза на кролика, монотонно переворачивала фигурку в тонких пальцах.
Весьма удовлетворенный событием, Валентин внимательно поглядывал на каждого из нас.
— Со дня на день приедут остальные совладельцы, — объявил он, — и мы перейдем к торжественной части начала сотрудничества, после чего вы получите личные вещи, кредитки и инструкции, далее начнется обучающий курс, а после, собственно, работа.
Через время нас отпустили отдыхать, и, окрыленные грядущей важной деятельностью, все разошлись.
Я встретил Мию за стенами института, сидящую на старых бревнах, поросших мхом и мелкой растительностью, и устроился рядом. Какое-то время мы молчали, но напряжения при этом не возникло. Листья высоких деревьев успокоительно шелестели, и мне казалось, что с этой задумчивой девушкой мы были знакомы всегда.
— Скажи, ты что-то знаешь о ситуации? — спросил я. — Твой взгляд во время подписания сложно забыть.
Мия мрачно посмотрела на меня.
— Это не подписание договора. Это серьезный ритуал.
— Это то, о чем я подозреваю?
— Почти уверена.
Мне почему-то стало не по себе. Мои усилия по блокировке памяти о внутриутробных событиях начали рассыпаться, обнажая эту память и всех, кто с этим связан.
— Что нам теперь делать?
— Плыть по течению, — спокойно отозвалась Мия. — Это не люди. Мы не можем предугадать их действия, нам неизвестен замысел, поэтому на данном этапе просто наблюдаем, ты сам об этом высказывался. Я не говорю о том, что у нас нет выхода. Выход есть всегда, только нужно открыть правильную дверь.
Я опустил голову, чувствуя себя так, будто привычный мир начал рушиться. Тяжелый питон обвил мою шею еще сильнее, удушая и все больше лишая кислорода. Еще чуть-чуть — и колпак отчаяния накроет меня, как сачок бабочку, а этого чувства я подсознательно боялся.
— Неужели это начало того, о чем говорил отец?
— Константин предупреждал тебя?
— Да. С самого детства он готовил меня к этой возможности, а мама пыталась оградить. Она считала, что я испытал много, еще не родившись, и хранила мое сознание мирным.
— Ты рос счастливым ребенком, — подтвердила Мия.
— Я навсегда остался счастливым сыном. У меня были лучшие родители.
— Были?
— Марк, тебя все ищут! — объявила Эвелин, неожиданно вынырнув из густых зарослей. — Пойдем, есть разговор, — деловито произнесла она, потянув за собой.
Мы побрели к правому корпусу. По дороге Эва держала меня под руку и всячески пыталась завязать разговор. Я понимал, что она неравнодушна ко мне, это исходило из ее существа с самого первого дня, но ответить ничем не мог. К сожалению.
Скоро мы подошли к ребятам. Серафим пробежал взглядом по нашей паре с Эвелин, и мне показалось, это его расстроило.
— Что, наши коронованные особы снова отлынивают от общения? — бросил Януш. — Нам показалось, что вы не очень-то рады подписанию договора, однако, подпись оставили.
— У нас нет выбора, — ответил я, осторожно освобождаясь от рук Эвы. — Пока нет.
— А у меня был, — поднял указательный палец Януш. — Но я остался, родная кровь уперлась.
— Ты у них первый в списке, — напомнила Мия. — Как интересный экземпляр. Тебя ни за что не отпустят.