Страница 22 из 78
– Да, хорошая мысль, – согласилась она и, обойдя его, направилась в кухню. Старалась не приближаться к нему, не касаться. Потому что не знала, как поступит в противном случае – отодвинется, или они снова окажутся на полу.
– Если не возражаете, я бы хотел умыться.
– Да, хорошая мысль, – повторила Аллисон, взглянув на свои грязные руки и понимая, что производит впечатление полной идиотки. Кстати, именно так она себя и чувствовала.
Услышав шум воды наверху, она подошла к кухонной раковине, налила в ладони жидкости для мытья посуды и тщательно вымыла руки. Пальцем коснулась губ, тех самых, которые целовал бродяга. Надо выдраить их, почистить зубы. Но легкий ментоловый аромат напоминал ей о поцелуе, и она не хотела этого лишиться.
Вернувшись из ванной комнаты, Билл вел себя так, будто ничего не произошло. А, собственно, как еще он мог себя вести? Ведь он же был… То есть она была… Она не знала, как закончить эти фразы. Ей было неизвестно, кто он такой, да и в себе самой она уже не была так уверена…
Когда часы пробили полночь, Билл встал и потянулся.
– Ну вот, – сказал он. – Теперь я в любую минуту могу превратиться в принца. Пока этого не случилось, давайте занесем мебель, а уж закончим завтра.
– Принято. Я совершенно вымоталась. – Аллисон встала, стараясь держаться подальше.
Они внесли мебель, поставив ее поближе к двери, чтобы легче было выноситиь снова. Когда Билл заносил последний предмет – большой торшер, Аллисон вспомнила Рика, назвавшего его ленивым бездельником. Кем бы он ни был, ленивым его не назовешь. Он работал много и обещал сделать еще больше.
И все же пусть он даже окажется эксцентричным миллионером, изображающим бездомного, она обязательно умудрится ему заплатить. Она не хотела быть у него в долгу… да и ни у кого другого тоже.
– Я завтра дома буду в восемь или в половине девятого, – сказала она. – В субботу всегда много работы.
– Так и запомним, – пообещал он с улыбкой.
Идя за ним к двери, она внезапно вспомнила, что ему не на чем доехать, а до его привычных мест несколько миль.
– Ох! – воскликнула она. – Давайте я отвезу вас домой… в ваш район или куда скажете.
Он непонимающе смотрел на нее с минуту, потом улыбнулся, сверкнув зубами в гуще бороды, той самой, которая недавно касалась ее лица.
– Да нет, спасибо. Обойдусь. – Он взялся за ручку двери.
– А я настаиваю. Мне все равно надо заскочить в магазин, – придумала она на скорую руку. Если он и в самом деле бездомный, она не может позволить ему шагать так далеко после тяжелой работы в ее доме. А если нет, интересно посмотреть, как он вывернется.
– У меня есть свои способы добираться, – уверил он ее выходя на веранду.
– Я заплачу вам за такси.
– Нет… – Он спустился с веранды.
– Телевизионная студия близко от «Новой надежды». Давайте я завтра вечером за вами заеду.
Он повернулся вполоборота, улыбнулся и помахал ей рукой, как будто получал удовольствие от разговора.
– Нет, – сказал он, – у нас, бездомных, собственная гордость. – И ушел.
Все любопытнее и любопытнее, подумала она, закрывая дверь. Вспомнив, что это слова из «Алисы в Стране чудес», Аллисон покраснела, она, как правило, терпеть не могла всяческие прозвища, но ей нравилось, когда он называл ее Аллис, звучало так мило и непосредственно.
Она налила себе бокал вина, забралась в постель и принялась читать журналы, но статьи о моде и новых диетах ненадолго удержали ее внимание. Записная книжка все еще лежала рядом с сумкой. Она протянула руку и взяла ее, удивляясь, что оттуда не торчат фотографии Билла.
Она поискала их в сумке, потом вывалила все содержимое сумки на постель. Фотографии пропали.
Она подняла голову и невольно посмотрела на лестницу и на двери в ванную комнату и спальню. Последняя была открыта. И тут она вспомнила: записная книжка с фотографиями лежала на кровати. Значит, на виду у любого, поднимающегося по лестнице. Билл торчал наверху достаточно долго для того, чтобы… Нет, это просто смешно!
Аллисон допила вино и откинулась на подушку. С одной стороны, ей хотелось, чтобы Билл взял фотографии, это бы подкрепило ее теорию. Но с другой, она не хотела думать, что он может рыскать по чужому дому, что-то искать. И насчет записной книжки она не уверена. Может, просто куда-то засунула фотографии. Ладно, у Рика остались негативы, он может нашлепать сколько хочешь. Большое дело.
Но обычно ей ведь несвойственно терять вещи, особенно важные вещи. Испытывая ненависть к себе, Аллисон проверила бумажник. Отдав всю наличность Кей и Джин, она забегала в банк. Двадцатка была на месте. Аллисон облегченно вздохнула. Исчезли только фотографии.
Тут ее вдруг озарило, ей далее странным показалось, как она могла забыть это. Камера ведь тоже пропадала, а потом появилась в комнате Меган, на комоде.
В первый вечер Билл появился в ее доме и попросил разрешения воспользоваться ванной комнатой. Он заметил камеру в машине и, вне сомнения, понял, что она его сфотографировала. Так, может, он в тот вечер взял аппарат, не нашел там пленки и вернул его – комната Меган прямо напротив ванной, туда легче попасть, чем в ее спальню.
Значит, он не был вором, подумала она с радостью. Тому подтверждение – возвращенная камера и двадцать долларов в бумажнике. Ему нужны были лишь фотографии. Он хотел скрыть, кто он такой. Она улыбнулась.
– Я иду за тобой, Билл, или Брилл, или как тебя там.
Потом, однако, ее радость несколько омрачилась. А что, если у него есть законная причина прятаться? Что, если он проходит по программе защиты свидетелей? Тогда ей придется отказаться от репортажа. Но ей почему-то представлялось маловероятным, что правительство поселило своего свидетеля на улицу.
Она резко поставила бокал и укорила себя за то, что придумывает еще одну сказку. То есть делает именно то, в чем обвинял ее Рик. Ей нужно, чтобы он оказался кем-нибудь другим, тогда она могла бы сделать свою передачу. А может, она хочет этого в качестве оправдания тем чувствам, которые она испытала, когда он ее поцеловал?..