Страница 11 из 92
Вдруг из чащобы метнулась тень. Стражники не успели поднять ружья, как хищный зверь набросился на юношей, смертельно ранил троих и скрылся в зарослях.
— Кот! Кот! — стражники бросились вслед за зверем, но было поздно. Его и след простыл.
Потрясенный отец скорбно склонился над истекающими кровью сыновьями.
— Несчастный, я не верил людям, говорившим мне о злобном нраве кота, и поплатился за это. Чудовище отняло у меня сыновей.— В отчаянии он рвал волосы на голове.— Догоните его, убейте! О, горе мне!
Вернувшись во дворец, Маджнун объявил, что тот, кто убьет скрывающегося в лесах зверя, получит большую награду. Много охотников вызвалось исполнить волю султана. Каждому хотелось покончить с взбесившейся тварью. Но дни шли за днями, а кот оставался неуловимым. На какие только уловки не пускались смельчаки: подбрасывали приманки, ставили хитроумные капканы — все тщетно. Словно какая-то неведомая сила оберегала кота. Немало охотников сложили голову. О коварстве людоеда рассказывали страшные истории.
Пуще прежнего закручинился султан Маджнун. «Никто не может сладить со зверем, этак он до меня доберется. Подстережет где-нибудь и — цап. Напрасно я не слушал жалобщиков».
Он увеличил награду за поимку кота.
Когда маленький Мкаа Иехони, седьмой сын, узнал о смерти братьев, он сказал матушке:
— Я пойду в лес. Либо чудище убьет меня, как братьев, либо я покончу с ним.
— Сынок,— взмолилась женщина,— пощади свою мать, не покидай меня. Погибших не воскресишь, только зря сам пропадешь. Мое сердце разорвется от горя.
— Нет,— упрямо повторил мальчик,— я должен пойти. Только прошу тебя, ничего не говори отцу.
Делать нечего, едва сдерживая слезы, матушка напекла сыну лепешек в дорогу и велела нескольким слугам сопровождать его. Мкаа Иехони взял длинное копье с острым наконечником, подпоясался отцовским мечом и, поклонившись матери в ноги, отправился в путь.
Он был совсем несмышленый, толком не знал, как выглядит зверь, которого ему надо убить. Сразу за оградой дворца навстречу ему попался здоровенный, свирепого вида пес.
— Ага, тебя-то мне и надо! — обрадовался юный охотник и пронзил бедного пса копьем.
Затем обвязал его тело веревкой и потащил домой, напевая:
Мамочка, мамочка, отвори скорей,
Я убил пожирателя людей.
Услышав голос сына, султанша, которая печально сидела у себя в опочивальне, выглянула в окно. Она увидела добычу сына и, всплеснув руками, сказала:
— Сынок, ты ошибся, это не кот, пожиратель людей.
— Какой же он, этот кот?
— О, гораздо крупнее пса и страшнее. Не ходил бы ты, малыш, в лес, остался бы дома.
— Нет,— притопнул ногой Мкаа Иехони,— пока не разделаюсь с котом, не сидеть мне дома.
Он вновь вышел за ворота. Долго шагал по дороге. Когда ему повстречалась цибетовая кошка, он подумал, что вот ее-то он и ищет. Изловчась, поразил ее копьем и отнес во дворец, напевая:
Мамочка, мамочка, отвори скорей,
Я убил пожирателя людей.
— Сынок,— вздохнула султанша, увидев цибетовую кошку,— это не кот, пожиратель людей.
В третий раз Мкаа Иехони покинул родной дом, не слушая отговоров матери, и опять вскоре вернулся, на этот раз волоча за собой убитую рысь. Он напевал все ту же песенку:
Мамочка, мамочка, отвори скорей,
Я убил пожирателя людей.
Султанша встретила его на пороге, печально покачала головой:
— Это не кот, пожиратель людей. Вот видишь, сынок, тебе никак не удается напасть на след убийцы твоих братьев. Не упрямься, откажись от опасной затеи. Ты даже не знаешь, где искать кота и как он выглядит. Ты устал, на тебе лица нет, уж не захворал ли? Прошу тебя, останься со мной.
Но мальчик стоял на своем:
— Либо я поймаю и убью людоеда, либо погибну. Иного быть не может.
Он ушел далеко-далеко, туда, где пасутся зебры. С одной из них Мкаа Иехони вернулся и опять услышал от матери:
— Нет, это не кот, пожиратель людей.
То же самое случилось и позже, когда мальчик принес тушу жирафы.
— Уж лучше бы дома сидел, чем без толку бродить по лесам. Посмотри на троих старших братьев, они даже не помышляют о том, чтобы убить кота-людоеда. Почему же ты не последуешь их примеру? — уговаривала султанша сына. Но того слова матери только раззадорили. Он снова собрался в путь.
Однажды, пробираясь сквозь густые заросли в незнакомом лесу, Мкаа Иехони наткнулся на спящего носорога.
— Тише, наконец я вижу людоеда,— обрадовался мальчик.
— Где, хозяин? — насторожились слуги.
— Вон там, под деревом. Он крепко спит. Ишь какой огромный! Спешить не будем. Прежде как следует подкрепимся, а потом нападем на него. Место удобное. Если же он растерзает нас, что ж, на все воля Аллаха.
Они вынули из котомок кукурузные лепешки и досыта наелись.
— Ну, теперь окружайте зверя, у каждого пусть будет по два ружья наготове,— распорядился Мкаа Иехони.— Из одного цельтесь, другое пусть лежит рядом. Выстрелим все вместе по моему знаку.
— Как прикажешь, хозяин,— сказали слуги.
Они подкрались к дереву, возле которого лежал носорог. Раздался залп. Зверь вскочил на ноги и бросился на охотников. Однако те, не мешкая, подхватили запасные ружья и пальнули еще раз. Носорог рухнул как подкошенный. Его острый рог чуть-чуть не дотянулся до Мкаа Иехони.
Целых два дня охотники несли тушу ко дворцу. Мкаа Иехони весело напевал:
Мамочка, мамочка, отвори скорей,
Я убил пожирателя людей.
Он был уверен, что не ошибся. Каково же было его огорчение, когда мать встретила его словами:
— Нет, сынок, это не кот, пожиратель людей.
Многие приходили во дворец дивиться на носорога. Такой громадины в этих местах никому не доводилось видеть. Все сочувствовали малолетнему охотнику, которому никак не удается выследить кота. Султан Маджнун, прослышав о подвигах младшего сына, уговаривал Мкаа Иехони отказаться от мести. Пусть опытные следопыты рыскают по лесам в поисках чудовища. Но мальчик не послушал отца.
— Мои уши закрыты для твоих слов, прощай,— только и сказал он султану.
Долгим и утомительным оказался путь на этот раз. Мкаа Иехони и его спутники пересекли много рек, гор, лесов и наконец наткнулись на громадные следы. Следы привели их на открытую поляну, посреди которой стояло высокое дерево. В тени ветвей, прислонясь к стволу, стоял слон. Он не шевелился, видимо спал.
— Вот и людоед. Вон там, в тени дерева на поляне,— сказал Мкаа Иехони слугам.
— Видим, хозяин. Приблизимся к нему?
— Если мы все вместе приблизимся к зверю и он увидит нас, нам несдобровать — всех перебьет. Поступим иначе: кто-то один подкрадется к дереву и посмотрит, закрыты ли у чудовища глаза и в какую сторону обращена его морда.
Раб по имени Киработо вызвался сделать это. Приземистый, ловкий человечек пополз вперед. Высокая трава скрывала его. Оставшиеся с нетерпением ждали возвращения смельчака. Наконец он вернулся.
— Что ты увидел? Это кот-людоед?
— Не знаю,— ответил Киработо.— Наверное, он. Уж больно велик, с огромной головой. Клянусь, я никогда не видел таких больших ушей, как у этого зверя. Он спит.
— Хорошо,— сказал Мкаа Иехони,— давайте перекусим и нападем на него.
Они вынули из котомок кукурузные лепешки, обмакнули их в черную патоку и наелись досыта. Покончив с едой, Мкаа Иехони сказал своим людям:
— Слуги, доведется ли нам увидеть восход солнца? Каждому предписана своя судьба. Кому написано на роду спастись, тот спасется, кому суждено погибнуть, тот погибнет. Если я паду в схватке с чудовищем, пусть оставшиеся в живых скажут моим родителям, чтобы не горевали о своем сыне.