Страница 8 из 161
Доктор Доу к слухам о своей персоне относился с легким раздражением, что выражалось в его поджатых губах и утомленности во взгляде. Он искренне не понимал, чем заслужил подобное внимание — еще бы, он ведь не видел себя со стороны: черная тень с бледным лицом, прописывающая людям горечь, шипение, жжение, резню и, разумеется, постельный режим.
Что касается Артура Клокворка, то он хоть и был осведомлен о печальной славе доктора Доу, все же являлся одним из тех немногих, кто не считал его извергом с потаенным и неукротимым желанием открывать людей, как консервные банки. Да если бы не доктор, Бикни бы уже раз семь отправился на тот свет. Но, несмотря на это, во время нечастых встреч он, как и все, ощущал скальпельную холодность докторского взгляда и очень боялся услышать совет избегать соленых сладостей, нервного отдыха, честных полицейских, безутешного веселья и прочих пугающе-абсурдных вещей.
И вот сейчас, подбежав к своей двери, он уже намеревался засыпать доктора и мальчика, стоящего рядом с ним, целым ворохом вопросов, но так запыхался, что выдавил лишь:
— До-о-октор?
— Отдышитесь, мистер Клокворк, — сказал Натаниэль Френсис Доу. — И я бы советовал вам не бегать в потемках — здесь, как вам, должно быть, известно, множество старых люков с трухлявыми крышками. Вы знакомы с моим племянником?
— Добрый вечер, мистер Клокворк, — сказал мальчик. — Меня зовут Джаспер.
На вид Джасперу было около двенадцати лет. Он обладал настолько миловидными чертами лица, что его можно было принять за девчонку, зачем-то вырядившуюся в мальчишеский костюм. Подслушай сейчас Джаспер его мысли, он бы пришел в неописуемый ужас.
Но он не умел читать мысли и поэтому доброжелательно улыбался, что сильно контрастировало с эмоционально никаким выражением лица его дядюшки.
— Да-да, добрый вечер, — наконец выдавил продавец шестеренок и с тревогой поглядел на доктора Доу. — Что с ним? Что с Бикни, доктор?
— Прошу прощения, но причем здесь Бикни? — удивился Натаниэль Доу.
— Вы ведь пришли ко мне, чтобы сообщить… — испуганно начал мистер Клокворк, но доктор его прервал:
— О, нет! Что вы! Бикни здесь совершенно ни при чем. Мы пришли к вам по делу, мистер Клокворк. Вернее, за сведениями.
У Артура слегка отлегло от сердца, но он тут же нахмурился: что еще за сведения он может предоставить доктору Доу, который явился в такое время, лично, да еще и в Странные Окна?
Отметив недоумение продавца шестеренок, Натаниэль Доу спросил:
— Вы помните день туманного шквала? Мы с вами виделись незадолго перед началом бури. Паб «В чемодане». Вы пришли туда вместе с Бикни…
— Если он что-то украл у вас…
— Нет-нет. Меня интересует то, о чем вы с ним говорили, когда зашли в паб. Я понимаю, что прошло довольно много времени, поэтому напомню вам. Вы убеждали Бикни, что видели в Тремпл-Толл гремлина. Говорящего.
Мистер Клокворк сперва решил было, что его разыгрывают, и усмехнулся, но, увидев неизменное угрюмое выражение докторского лица, нахмурился.
— Вас и в самом деле это интересует?
Доктор выражал крайнюю сосредоточенность, Джаспер даже затаил дыхание.
Артур пожевал губами и растерянно проговорил:
— Да, я прекрасно все помню. И разговор — Бикни мне так, к слову, и не поверил! — и того гремлина.
— Значит, мы пришли сюда не зря, — подытожил доктор Доу. — Прошу вас, мистер Клокворк, сделайте одолжение — расскажите, что вы видели и слышали.
Артур на мгновение задумался, собираясь с мыслями.
— Да, гремлин… что ж… Я видел его в тот же день — в день туманного шквала. Часы только что отзвонили полдень. Я хорошо помню, потому что именно в это время я обычно и собираю свою шестеренки. Туман уже сгустился и вообще было довольно промозгло, но я все равно решил прошвырнуться по Шестереночной балке. Там, среди лома, можно отыскать что угодно. Однажды, к слову, я нашел на одной из куч восьмизубое колесико Богвина, а мой знакомый паромеханик, мистер Мунк, утверждает, что он откопал там одну из самых первых моделей часового шумописца и внутри оказалась… что бы вы думали? Нипочем не отгадаете: двухголовая зубчатка Гирра! Редкость редкостная. В общем, я не упускаю ни одного случая там порыться — есть у меня мечта как-нибудь отыскать легендарную звездчатую шестеренку «Ззанрад», о которой грезят все связанные с делом зубчатых колес. Кто знает, может, она тоже там лежит, погребенная в одной из куч…
— Гремлин, мистер Клокворк, — напомнил доктор Доу отклонившемуся от темы продавцу шестеренок.
— Да-да. В общем, я отправился в балку. В тот день на Железном рынке почти никого не было — многие решили не открывать свои лавки из-за шквала (это только компания «Клокворк и К°» работает без выходных). Так вот, я только-только взобрался на одну из куч ржавого лома и даже уже углядел почти нетронутый корпус весьма перспективного автоматона, когда мои планы были жестоко нарушены. Кто-то бросил в меня латунной дредноутовой заклепкой, а вы знаете, доктор, какие они тяжеленные. Увернулся от заклепки я лишь чудом, но от оскорблений и незаслуженных насмешек я уже увернуться не смог. У кучи стояли сыновья господина Когвилла, лавочника с Железного рынка, так сказать, главного конкурента предприятия «Клокворк и К°». Они хотят меня отвадить, как будто шестереночное дело позволено вести только господину Когвиллу в его лавке «Когвилл и сыновья»! Эти дуболомы все время пытаются меня поймать и избить: они считают, что я краду у них покупателей. А я просто честно продаю шестеренки, никого я не краду, понимаете?!
— Да, это крайне возмутительно, мистер Клокворк, — безэмоционально сказал доктор. — Что было после того, как эти невоспитанные господа швырнули в вас дредноутовой заклепкой?
— Не прекращая осыпать меня унизительными фразочками, они полезли ко мне, намереваясь как следует проучить, — продолжил продавец шестеренок. — Они выглядели очень довольными оттого, что я, мол, наконец, попал к ним в руки. Но не тут-то было — я готов к любым неожиданностям и в окрестностях Шестереночной балки всегда заранее присматриваю путь к отступлению: мы уже и прежде встречались с этими недружелюбными парнями. В общем, я столкнул им навстречу лежавшее у моих ног колесо, сбежал с противоположной стороны кучи и бросился прочь, а сыновья господина Когвилла погнались за мной. Пытаясь от них скрыться, я спрятался в трубных рядах. Притаился. Братья Когвиллы пробежали мимо, не заметив меня. Немного выждав, я уже хотел было выбраться, когда неожиданно услышал поблизости голоса. Их обладатели стояли за рядом печных труб, спорили. Один — я его не особо разглядел — джентльмен в полосатом черно-сером пальто — его звали… ммм… — продавец шестеренок сморщил лоб, припоминая, — Фиш, кажется… Да! Точно Фиш! Так вот, этот Фиш пытался успокоить разъяренного собеседника, который, в свою очередь, предстал передо мной во всех подробностях. Он был ростом Фишу чуть выше колена. И это не был какой-то там карлик или ребенок. Нет, это было существо, которое я узнал сразу же, как увидел. Это был гремлин.
— Как вы поняли, что это именно гремлин? Вы их видели прежде?
— Да, у меня был старый справочник по вредителям шестереночного дела, изданный в Льотомне, и там были картинки с гремлинами.
— А у вас еще есть этот справочник? — спросил Джаспер, большой любитель книг.
— Боюсь, что нет, — потупился мистер Клокворк, — было очень голодное время, никто не покупал шестеренки, и я обменял его на пару луковиц у мистера Бо, старьевщика с канала. И хоть я давно не держал ту книгу в руках, я сразу вспомнил иллюстрации и приложенные фотографии. Коротышка, стоявший за рядом печных труб, вне всяких сомнений, был гремлином. И этот гремлин представлял из себя не просто какое-то неразумное, грызущее все подряд создание, нет! Говорил гремлин превосходно, лишь немного картавил. Его голос чем-то напоминал птичье карканье. И имя у него было подходящее… то ли Клапкин, то ли Каркин… я точно не могу припомнить. Но это и не важно! У гремлина было имя! Имя, представляете?! Это все для меня окончательно решило: есть имя — значит, разумное существо.