Страница 53 из 161
— Кенгуриан — вовсе не нелепое имя, — понуро ответил брат.
— Оно даже не настоящее!
— Вы все сговорились против меня! — воскликнул Хоппер, вырвался из сестриных рук и, развязав уже почти готовый узел, принялся переделывать его, решив, судя по всему, что справится лучше.
— Я тебе не верю, Хмырр. Я всегда знаю, когда ты мне врешь или чего-то не договариваешь. Что стряслось? Ты ведь себя никогда так не вел. Что произошло? Ты… — Лиззи затаила дыхание и от ужаса собственной загадки даже замерла и ахнула, поднеся руки ко рту. — Ты… кого-то встретил? Все дело в какой-то дамочке?
Хмырр глянул на нее тяжелым взглядом, но не выдержал и отвел глаза.
— Ну, не совсем в ней, — начал бубнить он себе под нос, — но, может, отчасти и в ней и…
— Говори внятно! Ты помнишь, что мы говорили про бурчание?!
— Я повстречал одну… ну… девушку. Она… она просто замечательная, Лиззи! Ты просто не понимаешь! — Он горячо повернулся к сестре, подошел к ней и взял ее руки в свои. — Ты не поверишь, кажется, я… того… ну… эээ… ну, когда живот болит…
— Отравился пирожками у «Патти Пи»? Говорила я тебе, чтобы ты их не ел?!
— Нет же, я влюбился, понимаешь?
Лиззи вздрогнула и почувствовала, что теряет сознание. Она мягко опустилась на край кровати.
— Что еще за новость? — пораженно прошептала она. — Кто она?
— Лиззи, я…
— Отвечай мне! Кто она?
Хоппер был напуган. Он опасался, что Лиззи, как строгая мамочка, пойдет к каналу, отыщет там рыжеволосую Гилли Уортон и запретит ей даже близко подходить к нему.
— Ну?
— Ее зовут Гилли, она дочь лодочника с Брилли-Моу, и она меня ненавидит. Это она сделала. — Он ткнул пальцем в синяк и поморщился. — Ты зря переживаешь, Лиззи, у меня нет никаких шансов.
Лиззи поджала губы, они задрожали — это был верный признак того, что она вот-вот разрыдается. Кажется, она не услышала, что у ее брата нет никаких шансов.
— Это Бэнкс все подстроил, я уверена…
— Что? — удивился Хмырр. — При чем тут Бэнкс?
— Он просто хочет, чтобы ты бросил меня, чтобы я осталась одна и тогда он явится и…
Хмырр знал, что Лиззи считает его напарника своим личным злодеем, но относился к этому несерьезно. Он считал, что Бэнкс просто безобидный толстяк.
— Ну, не плачь. Он никуда не явится и…
И тут во входные двери дома раздался тяжелый стук. Отзвук от него незваным гостем прошел через темную прихожую, поднялся по лестнице, проскользнул в щель приоткрытой двери комнаты. Лиззи вздрогнула.
— Хоппер! — раздался крик с улицы. Бэнкс все же явился. — Выходи! Опоздаем!
— Ты не переживай, Лиззи. Все будет хорошо. Мне пора. Приду поздно.
Хоппер поцеловал сестру в щеку и потопал к выходу. Вскоре до Лиззи донесся стук захлопнувшейся двери, и он будто вырвал ее из горестных мыслей.
— Хмырр, постой! — Она бросилась следом за братом вниз по лестнице, подхватила что-то с вешалки, распахнула дверь и воскликнула: — Ты забыл… шарфик.
Но на улице уже никого не было.
***
Полли не могла уснуть. Она лежала в своей узкой кроватке на верхушке шкафа, глядела в потолок, до которого могла достать рукой, и раз за разом прокручивала в голове все произошедшее за сегодняшней день.
Пока горел свет, пока по дому ходили люди, она по сути не оставалась наедине со своими мыслями, но стоило дому затихнуть, а свету погаснуть, как в ее голове будто бы раскрылся театральный занавес, и из-за него выскочили, кувыркаясь и кривляясь, злобные уродливые шуты гадких мыслишек. Они устроили шоу «Попробуй засни!».
За стеной негромко сопела тетушка Евфалия. Странно, что она вообще могла спать — с ее-то паранойей. Полли нисколько бы не удивилась, если на самом деле тетушка сейчас не спала, а вместо этого поставила на граммофоне запись собственного сопения, в то время как сама сидела в углу с ножом в руках, в любую минуту ожидая нападения.
По возвращении, помимо неприятной сцены с доктором, Полли ждал разговор с тетушкой Евфалией. И она устроила племяннице форменный допрос.
— Где ты была весь день? — спросила тетушка.
— Я просто решила прогуляться. Последовала твоему же совету, — оскорбленная подозрительностью Евфалии Трикк, ответила Полли. — Мы были в кафе «Вирчунс» в пассаже на этой… как ее… площади.
— «Мы» — это кто? — спросила въедливая тетушка.
Полли тяжко вздохнула, давая тетушке понять, как она относится к ее допытливости и подозрительности, но взгляд тетушки сообщил, что лучше все честно ответить.
— Я познакомилась в городе с девушкой-посыльной. Ее зовут Китти Браун.
В ответ на это тетушка бросила быстрый взгляд на книгу «Как победить злого гения. Справочник и инструкция». Она пробормотала себе под нос:
— Пятая глава… все, как в пятой главе.
Полли раздраженно схватила книгу, быстро нашла пятую главу и прочитала: «Один из важнейших инструментов злого гения — это связь. Злого гения от простого убийцы, похитителя, шантажиста и прочих подобных личностей отличает то, что первый почти никогда не станет ничего делать сам. Он не станет пробираться в дом к вашей бабушке и бить ее канделябром по голове, когда она будет беспечно мурлыкать какую-то песенку за вязанием. Для подобного у него есть план, есть свои исполнители. Зачем ему пачкать руки и подставляться, когда можно подсыпать перцу вашей бабушке в ее вязание и довести ее до… вступления завещания в силу путем непрекращающегося чихания. И он провернул бы все небанально, подошел бы к вопросу творчески, с изобретательностью. Злой гений — художник, но и конструктор.
Все сложные планы состоят из многочисленных процессов, порой происходящих в совершенно разных местах и подчас в одно время. Даже злой гений не может находиться в нескольких местах сразу — это вообще никому не под силу, если не брать во внимание ворбургского паразита Вурмскадлинга. К тому же, как мы не раз упоминали, злой гений почти никогда не действует самолично, и для приведения шестерней его плана в движение у него есть конверт, полный агентов. Наиболее же хитроумные злые гении никогда лично не встречаются со своими агентами и сами не передают им приказы, чаще всего у них для этого есть специальные люди — связные. Наиболее удобно, когда эти связные не привлекают к себе внимания по роду своей деятельности и при этом много и часто перемещаются по городу. На эту роль лучше всего подходят различные посыльные, почтальоны, курьеры, торговцы вразнос. Кто может просчитать: доставляет ли посыльный из рыбной лавки двух карасей к обеду для миссис Роузвуд или же передает замаскированный приказ агенту действовать, спрятанный в рыбьих желудках? И вот уже кухарка миссис Роузвуд, милая недотепа Сьюзи, превращается в орудие: толкает маятник и толкает хозяйку из окна. А все потому что какой-то неприметный парень в фартуке с надписью «Мистер Рыббс и К°» на велоцикле с корзинкой привез ей пакет из лавки.
Без подобных связных злым гениям пришлось бы лично прятаться за углом с биноклем, подстерегать своего агента, улучать момент, чтобы его перехватить, пока никто не видит, и передавать ему сообщение, пока никто не слышит. Сплошная морока и неоправданный риск.
Поэтому если вы все же решили встать на опасный путь противостояния злому гению — и не важно, таинственный ли это заговорщик, оплетший своими щупальцами городской совет, или же ваша маленькая сестренка, задумавшая неладное, — относитесь с подозрением и особым вниманием к людям, которые что-то там привозят и передают. Ваш булочник, оставляющий специально для вас самый пышный багет. Молочник, которого вы знаете целых сто лет и который знает поименно всех ваших многочисленных кошек. Приветливый мальчишка, сын мистера Бьюри из бакалейной лавки, который всегда был таким вежливым и обходительным. Любой может оказаться одним из них. Остерегайтесь и будьте начеку…».
— Тетушка, ты серьезно?!
Но тетушка была крайне серьезна. И верно — паранойю нельзя недооценивать. Что тетушка подтвердила практически сразу же: