Страница 4 из 9
К старосте я решил идти с оружием в Личном Кармане. Не то, чтобы слишком опасался его нападения на себя, но береженного, как говорится, и бог бережет. А чтобы оружие вместилось, принялся я в сундук, стоящий в сенях временно все мной добытое выкладывать. Хм. А поубавилось этого самого добытого. Вон сколько уже пустых флакончиков из-под зелья. Опять же амулеты те, в ритуале использованные, точно их у меня некомплект теперь. Словно электрические лампочки, выгорела та парочка, что в качестве инициирующих работала. Впрочем, и не горе совсем. Магия смерти очень уж специфическая штуковина, чтобы ее своим родным и знакомым пытаться прилаживать, а в сочетании с ее противодействием заклинаниям магии жизни, если таковое подтвердится, так и +2 к Силе магии нисколько подобное не компенсируют.
— О! А вот это вот ты мне не показывал! — Вдруг обрадовался отец после того, как я особо вычурную и объемную финтифлюшку выгрузил. Он тоже по какой-то надобности собрался из избы во двор выйти.
Скорее всего, именно так, не показывал. Мы же после того, как я начал флакончики с зельями Характеристик выкладывать, исключительно на них сбились. Не дошел я до конца показа всех своих трофеев.
— И что это? — Я уже настолько мысленно занялся продумыванием возможного разговора с нашим старостой, что интерес к своей добыче начисто утратил.
— Зарядное устройство для накопителей. Дорогая, я тебе скажу, штука. У нас в штабе дивизии возле такого же постоянно часовой был выставлен. Точнее, он не только зарядное устройство, конечно, охранял, знамя дивизии тоже, но относительно пригляда за зарядкой заступающий на пост часовой всегда дополнительные особые напутствия получал.
— Так нам и заряжать, вроде, пока нечего. — Попытался спустить я на землю родителя, который, похоже, прямо сейчас начал какие-то планы на использование этой самой зарядки строить.
— Нечего, но это пока. Знаешь, сколько всяких полезных штук людьми почти не используется только оттого, что там накопители постоянно заряжать требуется?
Ну, пообсуждали мы с отцом возможные варианты устройств со встроенными накопителями магической силы. В принципе, в самом деле, перспективы открываются головокружительные, только одна проблемка… точнее две. Первая, то, что все эти устройства вряд ли даже в Барнауле в широкой продаже распространены, а вторая — соседи. Ну, не скрыться в деревне от их всевидящего ока. Обязательно что-нибудь высмотрят, а там и до властей слухи дойдут. И пожалуют к нам снова люди со стылым взглядом. Та же винтовка, что я чекистам выдавать отказался, не особенно-то им и нужна была. С дорогим, редким артефактом все куда как серьезнее может получиться.
С Иваном Тимофеевичем повстречался неподалеку от ворот его дома, он откуда-то со стороны тракта возвращался. Не пришлось даже в калитку тарабанить, привлекая внимание соседей.
— Пойдем, Саша, расскажешь, как съездил. — Пригласил меня наш староста к себе на двор, распахивая настежь калитку. Как-то сама собой в памяти всплыла птичья ловушка с дверцей — захлопкой. Птичка залетает внутрь, садится на жердочку, с которой так удобно клевать корм — и все! Попалась птаха!
— Ну, рассказывай, Александр, как съездил. Не тяни. — Настойчиво попросил меня хозяин, едва я на его подворье вступил (а дверца, то есть калитка, за моей спиной действительно захлопнулась, отрезая меня от взглядов со стороны улицы).
— Нормально съездил. Степаниду вашу с Семеном в Москве до самой их комнаты проводил, которую они там в двухкомнатной квартире сняли, и потом, после Гатчины, еще раз туда заезжал. Степа на работу в Наркомпрос устроилась и еще к тому же на вечерние курсы в университет ходить начала, да и Семен тоже на работу устроился. — Принялся рассказывать я новости, но был перебит.
— Про Степу с ее мужем ты мне попозже расскажешь, а сначала поведай, как в Гатчине у тебя все прошло.
— В Гатчине? Вообще без проблем. Приехал на вокзал тамошний, спросил дорогу у тетки, пошел через парк. После парка еще раз дорогу у постового милиционера уточнил. — С излишними подробностями принялся повествовать я, словно не замечая, что староста желает от меня поскорее услышать информацию именно о самом последнем отрезке моего пути. — Кстати, улицу, на которой стоит тот дом, куда вы меня отправили, переименовали. Теперь это улица Карла Маркса.
— Бог с ней, с улицей. — Не выдержал Иван Тимофеевич, — ты мне про то, как товар передал, рассказывай.
— А-а! Там просто все. Пришел, постучал в ворота. Открыл мне неприветливый мужик. Выслушал он те слова, что вы велели ему для опознания сказать, про приветы от друга Ивана, провел в дом. А там уже другой человек принял все от меня, содержимое моих сумок в свой шкаф сложил и отправил восвояси.
— А в руки тот человек тебе ничего не дал после того, как у тебя весь привезенный тобой товар принял?
— Хм. Ничего вроде. А что он мне должен был дать?
— Ну, жетон такой серебряный. С орлом, летящим по небу.
— А-а! Жетон дал. Только я его дома оставил. Думал это он мне, как посыльному в книжках баре дают, монетку непонятную за труды выдал. Хотел ее в Москве в магической лавке за амулет предложить, да застеснялся чего-то.
— Где этот жетон? — В нетерпении вопросил Иван Тимофеевич, только что в драку от нетерпения не полез.
— Так дома оставил. — На самом деле, в том шкафу я, в числе прочих непоняток, под два десятка таких серебряных жетонов с летящим орлом прихватил. Думал тоже, амулеты какие-нибудь, хоть магией от серебряных кружочков и не пахло. Так ведь далеко не от всякого амулета магией несет.
— Неси скорее. Он очень важен. Это знак для меня, что передача успешно прошла, и из товаров ничего по дороге не пропало.
— Сейчас сбегаю, Иван Тимофеевич.
До дома и обратно к старосте я действительно мчался бегом. Очень хотелось побыстрее уж с этим опасным дельцем разобраться. Все же, как здорово получится, если ко мне никаких претензий у контрабандистов не останется.
— Вот он, этот жетон! — Старосте тоже настолько не терпелось с меня этот странный жетон получить, что он аж за ворота вышел и по направлению к моему дому двинулся. Так что передача на улице произошла.
— Уф! Все в порядке! — С немалым облегчением выдохнул мой наниматель, внимательно осмотрев, чуть ли не облизав, отданный ему жетон с птицей, расправившей в полете свои крылья. — Молодец, Сашка! Какой же ты молодец! — И, словно опомнившись, поинтересовался: — а больше ты в том доме или возле него ничего подозрительного не видел? Ну, там людей каких-нибудь, за домом наблюдавших или еще чего. Просто тот дом вскоре после того, как ты в нем побывал, ограбили.