Планета миражей

Роза покачала головой.

– Пойдем, чайку попьем, – предложила она. – Мартин сказал тебя активизировать. Заманчиво звучит, да Рэд? Я приглашаю тебя в гости на хозяйскую половину. Мне кажется, начать проще с этого.

Она прошла вперед, оставив дверь открытой. Рэд смерил взглядом расстояние и провел ладонью по правому бедру. Нога в колене почти не сгибалась, и первые шаги дались нелегко. «Задача сведена к известной», – с горечью подумал Рэд, ковыляя за хозяйкой по короткому широкому коридору. Еще несколько минут назад он хотел уехать отсюда. Интересно, как бы он это сделал, а главное – куда? Домой? Он вспомнил особнячок родителей на Южном мысе. Рэд, конечно, попытался заявить права на наследство, когда поумнел и сообразил, что теряет. Но дело затягивалось. Он и в лучшие времена не помнил, на каком этапе бросил его в очередной раз. «Кажется, особняк – мой, но все еще законсервирован. Я даже какие-то долги по нему выплачивал. А чем там вообще дело кончилось? Надо позвонить адвокату». В висящем на стене зеркале появилось отражение, Рэд скользнул по нему взглядом и чуть не упал. Человек, которого он там увидел, действительно выглядел психически неполноценным. Лицо осунулось. Свободная светло-коричневая роба с рукавом три четверти, которую он вместе с такими же почти пижамными брюками обнаружил на стуле, только подчеркивала худобу. Глаза запали. Волосы как будто пеплом присыпало. Седины, которая раньше едва пробивалась на висках, значительно прибавилось. «Долетался, – подумал он, – доигрался с Пространством. Как Роза тогда сказала? Больше в жизни не поднимусь выше третьего этажа? Вот-вот».

В комнатке, куда Роза его привела, было немного не прибрано и ужасно уютно. Рэд отдышался, откашлялся после первых самостоятельно сделанных глотков и вытер пролитый чай салфеткой, которую ему сунули в руку. Дальше дело пошло лучше. Смывая ароматным чаем мерзкий привкус белковых коктейлей, он еще раз выпытал все подробности своего появления в доме Розалии Мэй, но как можно согласиться на роль сиделки для незнакомого человека на неизвестный срок так до конца себе и не уяснил.

– Твои ребята очень переживали, – сказала Роза, чувствуя, что пауза затягивается. – На вас на всех троих было больно смотреть. Позвонишь им, Рэд?

– Да. Конечно, но не прямо сейчас, – рассеянно сказал он. – Роза… почему я вообще оказался не в изоляторе СКБ…

Он прикусил язык – кое-кто слишком любил избавляться от свидетелей.

Розалия очень вовремя отвлеклась на вызов с домашнего терминала, и Рэд стал невольным свидетелем разговора в ходе которого обсуждалась организация новогодней вечеринки в соседнем спортклубе. Две почтенные пожилые дамы азартно спорили, кому в этом году рядиться болотной ведьмой, пока Роза не намекнула, что у нее гости.

«Я в этой жизни определенно что-то пропустил», – подумал Рэд.

– Я никогда спортом не увлекалась, – смущенно пояснила Розалия, подливая чай, – сколько ко мне претензий из-за этого было перед первой экспедицией! Тренировки по общей физической подготовке для научной группы тоже обязательны… Чуть из состава не вывели. Муж тогда руководство уговорил… Началось все с того, что соседка попросила мальчика сводить на баскетбол. У сына соревнования, а у нее деловая встреча как назло.

– Несостоявшийся любитель животных? – спросил Рэд. И словно услышав, что говорят о его благодетеле, котенок влетел в комнату. Он остановился, распушил усы, прежде чем Рэд успел руку протянуть, подпрыгнул, оттолкнувшись всеми четырьмя лапами, и унесся по своим кошачьим делам.

– Такой зашуганный был – не поверишь, – вздохнула Роза, – отдам в приют для животных. Весь дом перевернул. Как к тебе в комнату просочился – ума не приложу. Та дверь на него не должна была среагировать, – она помолчала. – Я пришла в наш спорткомплекс, а там – целый мир! А у меня – депрессия по поводу выхода на пенсию. Так вот и пристрастилась.

– Роза, вы – чудо.

Она рассмеялась:

– Вот и Мартин то же самое сказал. Рэд, как же я теперь из дома буду уходить? Раньше у меня карманный сигнализатор всегда с собой был, и я могла не бояться, что ты что-нибудь натворишь.

– Я не сожгу дом и не повешусь, можете хоть в Олимпийских Играх участвовать! Значит, у вас здесь не курят…

– Выйдешь на крылечко. Там хорошо, на улице. Правда, с подогревом дорожки коммунальщики перемудрили. Опять лужа у крыльца.

«Лужа у крыльца, – мысленно повторил Рэд. – Лужа у крыльца, приблудный котенок, новый год и болотные ведьмы в соседнем спортклубе… Может, я в самом деле с ума сошел и мне в отделение надо? Вчера звездная война была».

– Спасибо за чай, Роза.

Утром Гардон позвонил Клайну сам, сказал, что готов к сотрудничеству и извинился за свое поведение. «Он, видите ли, готов к сотрудничеству», – пробормотал Клайн, и коллеги, оказавшиеся свидетелями разговора, бросились его шумно поздравлять. Затем состоялся сеанс связи с Блохиным, и через несколько часов обрадованный Виктор уже раскланивался с хозяйкой на пороге дома.

– …не беспокойтесь, мы договорились, что прокатимся, – говорил он, когда Рэд вышел в коридор, опираясь на костыль, полукругом обхвативший предплечье. Виктор замолчал и обернулся.

– Здравствуй, Рэд. Давно не виделись.

– Привет.

– Ты когда-нибудь был на полюсе родной планеты?

– Нет.

– Вот и я тоже. Съездим? Машина во дворе… Помочь тебе?

– Ну, помоги.

Над южным полюсом Аналога-2 висел небольшой развлекательный комплекс, который так и назывался «Полюс». Под ним зарывались в настоящие белоснежные льды бесконечные лабиринты конструкций климатехников. Именно климатехники и составляли здесь большую часть посетителей, да еще влюбленные парочки и компании студентов. При желании можно было зайти во внутренние помещения, но Виктор счел за лучшее припарковаться на платформе с вывеской «Автозаказ» и остаться в машине. Он взял себе какую-то ерунду, чтоб отстали.

– Ничего не хочу, – сказал Рэд в ответ на его вопросительный взгляд. – Расскажи, чем дело кончилось.

– Экипаж допросили с пристрастием, прогнали через медкомиссию, заставили выучить наизусть официальную версию событий и предоставили отпуск, который по желанию можно продлевать до года, – Виктор усмехнулся. – Только уже без оплаты. Из официальной версии, за которую мы все расписались, естественно, выпал эпизод в Лиге-31…

– Это понятно.

– Что еще тебе рассказать… В верхушке космофлота и СКБ полетели головы. Корпус «Эталон» расформировали, переименовали и собрали заново. Был громкий политический скандал, в результате которого Аналог-2, и так игравший в Объединенном Совете ключевую роль, еще больше упрочил позиции, а в колониальных территориях до сих пор вспыхивают вооруженные конфликты. События в районе Альгарро представили, как трагическую случайность. В данный момент сектор закрыт для полетов. По слухам время действия наших экспериментальных образцов с L-80 оказалось длительнее расчетного. Что там сейчас происходит известно только СКБ и научной группе, возглавляемой Бертом Стоуном, но к нему теперь не подступиться.

– Полковник Дэйв? – спросил Рэд.

– О, вот у кого все в полном порядке! В звании его, правда, не повысили – припомнили угон «Гепарда», зато повысили в должности. Он распрощался с АСП и осел в Управлении СКБ начальником отдела информации, всячески обласканный политической элитой родной планеты и новым руководством.

– А Дорвард?

– А Дорварду – хоть бы что! Как всегда. Непотопляем как линкор. Выполнял задание Департамента – и все тут, – пожал плечами Виктор.

– Слушай, Виктор, – задумчиво произнес Рэд. – Клайн, когда мне рассказывал, как я к ним попал, подозрительно ласково улыбался и явно чего-то не договаривал. Теперь ты мне скажи: у меня вместо сердца протез стоит, или все действительно дешевле обошлось?

– Намного. Я, правда, долго объяснял, как и зачем двум нормальным людям пришло в голову насовать друг в друга медицинские эндомодуляторы, предназначенные для умирающих больных. Три раза повторил, прежде чем поверили… Тяжелое общее состояние у тебя обусловливалось генерализованным нарушением проводимости нервных импульсов.