Страница 8 из 45
─ Да всё хорошо будет. Валерий Константинович, отлично парней воспитали. Никто моих не обидит.
─ Да я не за твоих боюсь, ─ пробурчал на это Нечаев, вызвав улыбку Милатович.
Тормаев быстро схватился за это дело. Понял, что если после занятий немного задержать курсантку Ристич и поводить её по корпусам ВУЦа в дневное время, то проблем не будет. Так и сделал. На следующий день, выходя из аудитории, Сергей поймал Валентину за руку:
─ Ну-ка, пойдём со мной.
─ Куда? ─ девушка с улыбкой посмотрела на него, но вздрогнула, вспомнив, что не всё так просто, и взглянула на капитана Качар.
Тормаев сразу спросил:
─ Товарищ капитан, разрешите?
Та усмехнулась, но утвердительно кивнула:
─ До поверки чтобы вернулись в расположение.
Сергей конечно отпустил руку Валентины, но едва они завернули за угол коридора, скрывшись от чужих глаз, Ристич с удовольствием сжала его ладонь.
─ Куда мы? – шепнула она.
Сергей мгновения не мог оторваться взглядом от сверкающих глаз Валентины.
─ Поговорить, ─ ответил он и повёл девушку к бассейну.
Он уже давно сообразил, где можно исчезнуть из виду ото всех. Электронный ключ-карта от зала бассейна передавалась курсантами по наследству от старших курсов младшим. И сейчас была у Тормаева в кармане.
Рорин знал, конечно, о том, что у его парней есть доступ в бассейн в неурочное время. Но смотрел на это сквозь пальцы. Ну, мало ли, кому в ночь не спится, или потренироваться дополнительно надо. Так что, если на пульт контроля приходил сигнал об открытии двери в бассейн вне времени учебных занятий, майор велел проверять, но доверять.
Валентина услышав, куда они идут, усмехнулась:
─ Тормаев, если нас поймают, я скажу, что ты меня заставил!
─ Так и скажи, ─ серьёзно ответил Сергей.
─ Мне не поверят, ─ засмеялась Ристич, – все же видят…
Она не договорила, потому что Тормаев улыбнулся, крепче сжимая её руку.
Курсанты вошли в помещение бассейна. В большом зале с высоким потолком и огромными окнами во всю стену царил полумрак. Серое тёмное небо в ливневых облаках наваливалась на стёкла снаружи, но внутри, дежурные лампы голубого цвета подсвечивали прозрачную воду в глубокой чаше. И поднимался пар. Стояла тишина.
Валентина, войдя, осмотрелась.
─ Серёж? – вопросительно произнесла она.
Тормаев подвёл девушку к тренерскому столу у края бассейна. Там было ещё пару кресел, но Сергей быстро поднял Валентину и посадил на стол. Ристич тихо засмеялась, хотя и возмутилась:
─ Курсант Тормаев, что ты задумал?
Сергей ещё мгновения молчал. И Валентина внимательно смотрела на него. На серьёзное лицо без тени усмешки. Тормаев не мог не сказать правды, как бы неправдоподобно она не звучала.
─ Люблю тебя, ─ прошептал он. ─ Веришь мне?
Валентина улыбнулась, нежно провела пальцами по его щеке.
─ Верю, ─ ответила она. ─ И я тебя.
Сергей взял руку девушки, поднёс её пальцы к своим губам, подул на них теплом, потёр подушечки и, наконец, поцеловал.
Улыбка почему-то медленно уходила с лица Валентины.
─ Думаешь, ничего не получится, ─ произнёс Тормаев.
Он не спрашивал. Знал. Послезавтра курсантка Ристич уедет, и они могут больше никогда не увидеться. По контракту, после выпуска им положены минимум десять лет действительной военной службы, и только после этого можно уволиться.
Военнослужащим разных конфедераций не позволят подать заявление о регистрации брака. Оно не одобряется даже внутри конфедерации. Военные не должны быть привязаны к семьям. Это мешает выполнению боевых задач. Заключение браков допустимо только после тридцати лет. За это время может произойти что угодно.
Валентина тяжело вздохнула и кивнула, подтверждая слова Сергея. Но Тормаев ни в чём не сомневался.
─ У меня никого нет, ─ произнёс он. ─ Нет семьи. ВУЦ «Новосеверный» мой дом с трёх лет. Но я покину его в назначенный день. И как бы ни сложилась служба, сюда я уже не вернусь. Когда срок закончится, я тебя найду. Согласна?
Валентина потянулась к Сергею, прошептав:
─ Согласна.
Тормаев наклонился, поймал губы Вали поцелуем. Она отвечала на него, пропускала пальцы сквозь короткие волосы курсанта, нежно ведя по его голове. И Сергей прижимал девушку к себе всё сильней. В тишине зала, среди бликов света на воде, время для двоих остановилось.
Шестой день визита завершался обещанным офицерским балом. Все столы в этот вечер объединили, флаги обоих учебных центров украсили стены, и золотые звёздочки на парадной форме курсантов заблестели в свете люстр. Генерал Нечаев разрешил каждому по бокалу белого вина за всё хорошее, что принёс этот визит. Обстановка была самая душевная и не касалась только двоих. Сергей не сводил с Валентины глаз, она платила тем же. Но теперь это стало ещё тяжелей.
Курсантки сменили наряды по случаю торжества. Их строгие длинные платья вдохнули в серые стены атмосферу традиционных балов. И неожиданно для всех, генерал Нечаев пригласил на танец полковника Милатович. Курсанты первый раз в жизни увидели, как их командующий с гордой осанкой и особенной улыбкой закружил женщину в вальсе. Грациозно и легко, словно делали это всю жизнь, они прошли несколько кругов по пустому пространству зала. Так красиво и естественно смотрелись их объятия, ─ о большем милосердии Сергей не мог и мечтать.
Под удивлёнными взглядами с обеих сторон он покинул стол своего отделения, и, подойдя к гостям, предложил руку Валентине. А когда она шагнула навстречу, привлёк её к себе намного ближе, чем можно.
Остальные курсанты не заставили себя ждать. Офицеры не успели и глазом моргнуть, как танцующие пары заполнили зал. Сергей и Валентина прятались за чужими спинами, их губы сливались в поцелуях, и они оба не могли это остановить.
Горин вовремя дал Тормаеву подзатыльник и закрыл его от пристального внимания. Его партнёрша тоже была в гневе:
─ Ристич! С ума сошла?! Уже все про вас говорят!
Сергей едва мог унять собственное дыхание, но глядя в сверкающие глаза Валентины, повторял всё снова. И она тоже не хотела, чтобы он отпускал её из объятий. Не хотела, чтобы перестал целовать. Сама сжимала пальцы на плечах Тормаева так, что даже через ткань он чувствовал, как её ногти вдавливаются в кожу, причиняя ему боль.
Но стрелки часов неумолимо двигались, завершая бал. Нечаев проводил Милатович к столу, а остальные пары не теряли оставшихся минут.
Сергей сжал Валентину в объятиях последний раз. И бой часов разбил волшебство вечера, внезапно напомнив о реальности. Двенадцать ударов остановили музыку. Остался лишь шёпот. Ещё мгновение Валентина была рядом, и её присутствие наполняло ярким светом этот зал. Но вот она шагнула назад, а Тормаев физически ощутил боль.
─ Доброй ночи, курсанты, ─ пожелала полковник Милатович. ─ Спасибо за бал.
Девушки покинули зал, и после их ухода в его стенах стало непривычно темно.
─ Отделение, стройся! ─ крикнул Рорин. ─ В расположение!
Впервые за всю жизнь, его голос показался Сергею неприятно резким, и потребовалась секунда, чтобы выполнить приказ. Заставить себя встать в строй и шагать. Так, будто всё в порядке, будто ничего не произошло, будто всё по-прежнему. Но Тормаев знал, что это не так.
Рассвет следующего дня был ужасен. Мрачный, тихий, будто мир умер за одну ночь. Сергей не проспал на этот раз, но встал разбитый и обессиленный. Сегодня Валя покинет «Новосеверный». Предчувствие сковывало Тормаева и не давало дышать. Что-то было не так, что-то случилось.
В приёмной командующего полковник Милатович, глядя на дисплей личного смартфона, прочитала сообщение, пришедшее по зашифрованному каналу. После чего взглянула на капитана Качар, стоявшую рядом, и тихо приказала:
─ Срочный сбор. Без шума.
Капитан выскочила быстрее ветра. Разминулась в дверях с офицерами ВУЦа, входящими в приёмную. Адрияна поприветствовала Нечаева с улыбкой и непринуждённо попросила: