Страница 45 из 45
Новум улыбнулся:
─ Помнится, кто-то сломал маяк, чтобы не допустить этого.
─ Тогда ты хотел забрать меня с собой, ─ тихо сказала Марина.
Болезненное выражение так явно исказило лицо Дана:
─ А сейчас ты думаешь, я этого не хочу?
─ Сейчас ты не хочешь меня убить, ─ ответила Зотова. ─ А значит, ты полетишь один.
Новум не ответил.
─ У тебя осталась семья, ─ добавила Марина, ─ друзья, твой полк, который будет рад возвращению без вести пропавшего пилота, у тебя есть жизнь и люди, которые тебя ждут.
Дан вновь не ответил ничего.
Остаток пути до места посадки они прошли в тишине. Наконец, сквозь заросли стало видно поляну и корабль. Трап был отпущен, экипаж бегал, спасая один из двигателей. Пожар уже потушили, вокруг поднятого сопла валялись трубы вакуумного огнетушителя. Часть крыла отсутствовала, скорее всего, сорвало взрывом.
В экипаже было два человека и двое новумов. Все вместе торопливо заканчивали замену деталей двигателя, сварку крыла, сматывали огнетушитель.
Как привычно было это видеть. Дан и сам не один раз бегал вот так вокруг подбитого корабля.
Они наблюдали ещё минуту и Зотова вздохнула:
─ Не надо больше ждать.
Дан молчал.
─ Мне уже никогда не вернуться, ─ тихо сказала Марина.
Новум взглянул на неё.
─ Я ухожу, ─ твёрдо сказала Зотова, ─ а ты пойдёшь к ним. Так будет проще.
Она резко отвернулась и зашагала прочь, через секунду исчезла в зарослях. Глаза Марины переполняли слёзы. Дан это понял, поэтому не попытался её удержать.
Он посмотрел на корабль. Экипаж почти закончил ремонт. Внутри ещё зудела лазерная сварка, но в целом они просто проветривали салон и все сидели внизу трапа с сигаретами. За их спинами из корабля вышел бортинженер, раздал всем подзатыльники.
─ Я, значит, работаю, а вы тут курите! ─ в шутку возмутился он. ─ А ну пошли по местам! Командир, кстати, очнулся. Медику не угодно взглянуть?
Парень с нашивкой медслужбы рванул в салон.
─ Ты бы ещё завтра об этом сказал! ─ донёсся его вопль из корабля.
─ А я торопился, хирург ты хренов! Нечего черепные коробки по салону раскидывать! Ещё раз споткнусь, выкину!
─ Я те выкину! Командиру твою приклею!
Трап содрогнулся от хохота. Дан улыбнулся. Он также как эти ребята понимал, что молодой медик спасает их жизни каждый день. И невольно вспомнил свои экипажи, те многие, которые постоянно менялись из-за погибающих пилотов, медиков, механиков. Та жизнь была полна боли и смысла. Тогда он ещё ненавидел предателей, тогда мог смотреть, как их публично расстреливают на площадях или в специальных боксах на крейсерах. Тогда было неважно кто они ─ мужчины или женщины, пятьдесят им лет или восемнадцать. И ещё тогда… не было Марины.
Её не могло быть тогда. Даже если бы они встретились, то остались бы только знакомыми лицами в воспоминаниях друг друга. Может, он видел бы её расстрел, и скорее всего, даже не вздрогнул бы.
Тот мир всё равно звал Дана. Манил воспоминаниями дома, родителей, братьев и сестёр, друзей, но там не было души. Что бывает всегда, когда война поселяется в людях. Только здесь, на этой планете, на этом пляже, рядом с Мариной, войне было не выжить. И она ушла. Уже давно.
Экипаж вошёл в салон, трап поднялся. Ещё не поздно выйти, показаться, чтобы тебя заметили, но Дан стоял. Немного жаль было отпускать частицу другого мира, медленно отрывающуюся от земли, и он долго провожал её взглядом. Корабль быстро набирал высоту, превращаясь в далёкую точку в небе.
Дан пошёл обратно тем же путём, каким они пришли и у первого ручья увидел картину, которую предполагал. Зотова сидела у воды, обняв коленки, и в голос рыдала.
─ Сама выгоняла, а теперь расстроилась. Кто ж ей рыбу ловить будет… ─ пробурчал новум, подходя.
Марина, услышав его, от неожиданности замолкла и резко обернулась.
─ Ну, чего, здесь не ловится? ─ улыбнулся Дан. ─ Поэтому плачешь?
─ Ты что?… ─ прошептала Зотова и молниеносно вскочила: ─ Почему не улетел?
─ У них по весу перебор. Меня не взяли, ─ отмахнулся новум.
─ Ты должен был улететь домой! ─ Марина стояла, тяжело дыша, с мокрым от слёз лицом, но радость так явно горела в её глазах.
Дан усмехнулся, обнял женщину, крепко прижав к себе, и прошептал:
─ Прости, Марин, но нам придётся терпеть друг друга очень и очень долго.