Страница 4 из 15
Можно, конечно, накинуть Невидомость и осмотреться вокруг, но я вспомнил про артефакт. Чем меньше я выплескиваю дара, тем лучше. Понятно, что совсем не использовать магию не получится. Я теперь без нее как без рук. Но зачем применять заклинание второго ранга, если можно ограничиться четвертым?
Поэтому я создал форму Глаза и влил в нее силу. Забавно, будто очки надел, о которых все с мальчишки с детства мечтали. Ну, те самые окуляры, с помощью которых можно на людей без одежды смотреть. Только я сейчас глядел сквозь стены. И таки обнаружил веселую парочку соглядатаев моего доброго друга Максутова в одном из домов.
Ну да, выход из города у меня только один — через кьярда. Если я возьму его, значит, отправлюсь либо за Стену, либо в другой мир. И об этом тотчас же доложат. А потом появится вопрос, за каким чертом ты бегал к Ситникову, когда новая партия защитных артефактов еще не готова?
Ситуация. Только господа не учли одного. Любой футболист помимо упертого характера имеет крепкие ноги. Два очень важный качества для длительных путешествий, когда твое ездовое животное нельзя использовать. Поэтому я тихонько отошел подальше от конюшни, вытащил Перчатку и влил в нее дар.
Мир магов встретил меня густыми зарослями кустарника. М-да, крепкие ноги — это хорошо. А крепкие ноги вкупе с мачете — еще лучше. Я создал форму Сабли, взмахнул несколько раз и расчистил проход. После сотворил Компас. Не хватало еще заблудиться, находясь вблизи крепости.
Да, без Васьки пришлось тяжко. Будто после постоянной езды на машине перешел на общественный транспорт. Который, к тому же, еще и работает с большими задержками.
Я медленно побрел в нужном направлении, ругая про себя и Максутова, и его соглядатаев, и кустарники вокруг. Самое забавное, что злоба будто бы придала сил. Словно даже второе дыхание открылось. Земля точно сама прыгала под сапоги, не было привычной забитости в ногах, а голова на удивление прояснилась. Сейчас не существовало никаких полутонов, лишь белое и черное, абсолютное зло и абсолютное добро.
И то время, которое, по моему разумению, пришлось потратить на плутание по околосамарским лесам, пролетело на удивление быстро. Вскоре я выбрался к деревянному частоколу крепости, у главных северных ворот которой горел огонь.
— Падший!
— Тревога!
— За князем беги!
Вот ведь паникеры, чтоб их. Хотя про князя это они здорово придумали. Я поднял руки и громко, чтобы все услышали, прокричал.
— Свои. Это Ирмер-Куликов.
Их крики превратились в осторожное перешептывание. Пришлось даже подсветить себя заклинанием, после чего меня наконец признали.
— Вот же Вы горазды пугать, Ваше Благородие.
— Любите в потемках ходить.
— Так получилось, — приблизился я к открывающимся воротам.
Отворили их, кстати, до прибытия князя. Видимо, мой кредит доверия теперь необычайно высок. Осталась лишь самая малость — не растратить его.
Я присел на камень, освещенный многочисленными факелами, и стал ожидать князя. Можно было бы, конечно, пойти навстречу, однако существовал риск разминуться. К тому же, Ситников, несмотря на свои годы, чрезвычайно легок на подъем. Пройдет не более десяти минут, как он будет тут.
Так и случилось. Генерал-губернатор прискакал на запряженном жеребце, в наспех надетом мундире, даже верхние пуговицы не застегнул. Ловко спрыгнул на землю и цепко ощупал меня.
— Живой? — только и спросил он. — Здоровый?
— Живой. По поводу здоровый вопрос открытый.
— Рассказывай, что случилось?
— Если коротко, Владимир Георгиевич, мне нужна одна вещь, которая есть только у вас.
1. Речь идет о феномене Баадера-Майнхоф. Он заключается в когнитивном искажении, при котором недавно узнанная информация, появляющаяся вновь спустя непродолжительный период времени, воспринимается как необычайно часто повторяющаяся. На самом деле эффект назван не в честь ученого. В 1994 г. в американскую ежедневную газету поступило письмо одного из читателей, который рассказывал, что его знакомый в течение нескольких суток услышал много раз о ранее неизвестной немецкой банде, во главе которой стояли Баадер и Майнхоф. После чего редакция газеты получила множество писем от людей, оказывавшихся в похожей ситуации.
2. Хендрик Йоханнес (Йохан) Кройф — нападающий Нидерландов, трехкратный обладатель «Золотого мяча». Как тренер именно он ввел понятие «тотального футбола» и привил его «Барселоне».