(Не)состоявшаяся жена

А что, неплохо они устроились. Служили вместе, далеко в поисках удовлетворения своих нужд бегать не нужно. Всё рядом, под рукой, так сказать. От чего-то мысль о возможном любовнике Реи отозвалась болью. Какое мне до неё может быть дело? Её вообще Артур для себя попросил… Но сейчас, как ни странно, и мысль об Артуре вызывала во мне лишь глухое раздражение.

Воина утихомирили, скрутили ему руки, не давая возможности шевелиться. Я же подошёл к нему впритык и спросил:

– Что-то не так, воин? Ты что-то имеешь против?

Я думал, он струсит и отступит, но воин оказался крепким орешком и довольно дерзко проговорил:

– Да! Всё не так! Рея не может быть наложницей, она же… – он осекся на полуслове и замолчал.

– Она же, что? Договаривай!

Неужели он признается в их любовной связи?

– Нет, Эдвард! Прекрати, – прошептала девушка. А сцена становится всё более забавной. О чём она его просит? Не раскрывать их любовную связь или не отговаривать меня брать её в гарем?

– … Она же воин, – проговорил смельчак, а потом, набравшись наглости, и вовсе добавил: – Я был о Вас лучшего мнения. Наслышан, что Вы, повелитель, сам искусный воин, и со своим отрядом стоите в боях плечом к плечу. От чего же у вас нет уважения к другим воинам, которые, выполняя свой долг, отстаивали честь своей страны?

А вот это уже любопытно. Не выдержав, я всё же проговорил:

– Поясни. И в чем ты видишь неуважение? Вас били, уродовали, держали в конском дерьме?

– Из воина сделать наложницу – это то ещё уважение! – чуть ли не выплюнул боец.

Хм, а к нему стоит приглядеться. Интересный персонаж. Смелый. Дерзкий. Почти бесстрашный. Или ему эта девушка так дорога? Не каждый, даже очень близко ко мне приближенный, осмелится таким образом со мной разговаривать.

– Ты имеешь что-то против моих наложниц? – повышая голос, проговорил я.

Сам не знаю, что это я с ним церемонюсь. Мог бы вообще приказать выпороть его за дерзость. И вообще, я ничего не должен объяснять, но все же я проговорил:

– Спроси любую мою наложницу, хочет ли она покинуть мой гарем. Их кормят и одевают, между прочим лучше, чем жену любого из моих вельмож. С ними занимаются лучшие учителя из возможных. Большинство моих наложниц – девушки знатных родов, сливки общества, которые принадлежат к аристократическим слоям нашего мира. Почти у каждой есть необычный магический дар, способности и несомненно красота. Ко мне попадают лишь лучшие из лучших. Среди наложниц моего гарема нет обычных или заурядных. И, кстати, если вдруг тебя интимная сторона вопроса интересует, то знай, насильно женщин я не беру. Но при этом каждая из моих наложниц мечтает о том, чтобы попасть в мою постель, и далеко не каждой это удаётся.

Говоря про постель, я нарочно перевёл взгляд на Рею, и мне понравилось, то что я увидел. Её щеки заалели, и, не выдержав моего взгляда, девушка опустила свои глаза. Неужели, у неё были те самые сакральные мысли, и она представила себя в моей постели? Иначе она вряд ли бы покраснела от моих слов.

Глава 5

Эльмирея.

Императором-завоевателем или повелителем, как все его называют, оказался тот самый полководец, с которым я разговаривала после сражения на поле боя. Ни за что бы не подумала, что он окажется тем самым Вивироном Тэодорским! Человеком, которого все превозносят, словно божество. Мужчиной, которого с таким трепетом боятся. Я представляла его себе иначе. Намного старше, не таким красивым и брутальным, как этот мужчина, стоящий сейчас перед нами.

Мужчина, смотрящий на меня горящим взглядом бездонных карих глаз, слишком молодой. Он слишком красивый. Может ли он быть бесстрашным завоевателем с таким добрым, лучистым взглядом? Разве он может быть повелителем? Разве он может быть тем самым?

От мысли о том, что он мог стать моим мужем, незамедлительно бросило в жар. Внешне хорош собой, безусловно, но ведь мне пришлось бы жить не только с его внешностью, а еще с душой, характером… Так. Стоп. Не стоит сейчас даже об этом думать! Не стоит забывать о том, что именно он причастен к покушению на моего отца!

Он сказал про то, что определяет меня в гарем. Гарем? Серьёзно? От этих его слов у меня все похолодело внутри, а после, когда накрыло осознание происходящего, громко застучали виски, и сердце учащенно забилось. Принцесса в гареме! Позор, от которого я вряд ли когда отмоюсь.

С другой стороны, признайся я сейчас в том, кто я есть… И не знаешь, что лучше: гарем или те издевательства, которые этот мужчина придумает для меня в отместку. А я должна жить. Ради себя. Ради своей страны и своих подданных. В моем сердце все ещё теплится надежда на то, что каким-то чудом соседние королевства додумаются объединиться и смогут противостоять захватчику, поглощающему одну страну за другой. И тогда листийцам нужен будет предводитель, который поведёт за собой. Естественно, ни моя мама, ни сестра с этой ролью не справятся. Поэтому я должна жить, чего бы мне это не стоило!

Аудиенция у императора подошла к концу. Все произошло, как в тумане. Интересно, он действительно думает сделать из меня свою любовницу, или я ему нужна на раз, как женщина-воин, диковинная игрушка, какой в его ассортименте ещё не было?

Вивирон Великий властно распорядился стражам:

– Женщину передайте лично в руки Матильде. Она определена в гарем. Воинов отвести дознавателям.

Мой лоб покрылся испариной. Страшно стало за своих людей. Внутри словно что-то разбилось на осколки, и я не знаю, что сделать, чтобы всё это собрать воедино. От чувства беззащитности и беспомощности мне и на физическом уровне до тошноты становится плохо. Но что я могу сделать? Признаться? Возможно, я так и сделаю, как только найду выход. Как только смогу бежать. Не сейчас.

Последнее, что мне запомнилось после этой жуткой встречи с повелителем – ободряющий взгляд Эдварда и его сжатый кулак, как знак, говорящий мне «держись!». И по моим щекам потекли слёзы.

Меня повели по многочисленным коридорам дворца. Я, конечно, слышала, что дворец повелителя в Абаире роскошен, но совершенно не ожидала такого размаха. И это я, человек, привыкший к роскоши и богатству. Многочисленные статуэтки, расписные стены, лепнина и другие украшения дворца…, каждое из них, как самостоятельное произведение искусства.

Мы долго шли по коридорам и лестницам, то поднимались, то вновь куда-то спускались. По ощущениям, мы из основного, центрального холла, перешли в левое крыло дворца. Далее дошли до закрытых створчатых дверей, и один из моих конвоиров громко постучал. Три удара кулаком, словно это знак или пароль. Двери сразу же распахнулась, и я увидела очередных стражников, охранявших проход.

– Мы к Матильде, – проговорил мой сопровождающий, и стражники посторонились, пропуская нас.

Судя по всему, эти люди охраняли именно территорию гарема, куда мы вошли. Хм, и верь после этого разного рода императорским особам. Вивирон прилюдно утверждал, что ни одна из девиц гарема не захотела бы его покинуть, а ещё, что все они его страстно желают. Ну да, ну да! Настолько страстно они его желают, что гарем с такой тщательностью охраняется! Двери массивные, сквозь них просто так не просочишься.

– Вторая дверь налево, – прокомментировал один из охранников, с любопытством рассматривая меня с ног до головы.

– Пошли, что встала?! – скомандовал мой сопровождающий и буквально потащил меня под локоть к указанной двери. Мужчине явно не понравилось то, с какой дотошностью и любопытством я рассматривала вход в гарем. Не церемонясь, он буквально впихнул меня в указанную дверь.

Внутри находилась женщина в возрасте. На вид ей лет пятьдесят пять, не меньше. Командным тоном она раздавала указания двум мужчинам. Те вешали шторы на окна. Увидев нас, женщина, недовольная беспардонным вторжением, нахмурилась и приняла боевой вид. Сложилось впечатление, что еще немного и она поколотит незваных гостей.

– Матильда, мы тебе новую наложницу привели.