Страница 104 из 117
А я, блядь, думаешь могу?
Виски раскалываются от душераздирающего крика в голове.
Затем было три недели моего личного релакса. Что творилось с Натаном, я понятия не имела. Не спрашивала, не волновалась. Не думала, что дойдёт до этого. И как среди столь безумного и эмоционально-сложного месяца сообщить жене о болезни?
— Да, Влада, — слышу вполне бодрый голос Левицкого.
Первая мысль: «Он живой, живой».
— Где ты?
— Иду по офисному центру.
— Ты врёшь… — несдержанно произношу. — Зачем ты мне врёшь, Нат? Я была у нейрохирурга. У Лысенко. Он мне всё рассказал.
Тишина разрывает на части. В динамике ни оправданий, ни пояснений. Будто так и должно быть.
— В какой ты стране находишься? — спрашиваю у Натана. — Как называется клиника? Я немедленно прилечу!
— Нет, — резко отрезает муж.
— Ты меня наказываешь?
— Я? Ни в коем случае.
— Тогда в чем причина? Почему? За что?
Из груди рвутся громкие всхлипы, хотя я стараюсь держаться. Закрываю рот ладонью, чтобы не выдать себя, но всё равно слышу шумный вдох и выдох мужа.
— Блядь, Влада. Всё нормально. Но в данный момент я не хочу, чтобы ты видела меня таким ничтожным. И чтобы жалела тоже не горю желанием. В этом, по сути, вся причина.
— Скажи, где ты находишься? Тебя уже прооперировали? Когда? Я должна была знать, понимаешь? Обязана!
Из меня безостановочно вылетают то вопросы, то обвинения. По кругу. Я не могу себя контролировать. Слёзы застилают глаза, в груди становится тесно и больно. Не получается быть ни сильной, ни смелой. Только истеричной капризной девчонкой.
— Пиздец, — раздраженно отвечает Натан, выслушав всё до единого слова. — Успокоишься — перезвонишь.
И кладёт трубку.