Страница 30 из 84
Наступил рассвет, и я решил отдохнуть от тренировки. Лучший отдых, как говорил мой учитель, это смена деятельности. Я достал сразу два прибора и приступил к сбору артефактов. Самоцветы, что попадались на глаза, я так же бросал в рюкзак.
За последнее время я узнал об артефактах гораздо больше. Ими могут быть буквально любые вещи. Важно лишь одно условие — предмет должен побывать в Норе и получить некий заряд, который и придаст ему уникальную особенность. Например, в убежище я видел нож, который побывал в Норе. Он сделан из самой обычной стали, но Нора сделала её крепкой, как алмаз.
Ещё из интересного: пуленепробиваемая шапка и аккумулятор, который набирает заряд, когда находится возле Норы. Он, как и я, по сути, питается норной энергией.
Артефактов мне удалось собрать всего несколько: кусок ткани, кольцо и железная труба. Приборы реагировали на эти предметы, но их необычные свойства лучше выяснить в безопасном месте.
Вскоре после сбора самоцветов и артефактов я почувствовал совсем нестерпимое жжение во всём теле. Не удивительно, столько времени возле Норы я ещё не проводил, да и антинорку себе не вкалывал ночью.
Запустил обострённую чувствительность и увидел десятки оранжевых очагов заражения по всему телу. Цветная энергия проникала в меня через одежду и сквозь кожу. Но хуже всего то, что я ещё не научился очищать нейтральную на все сто процентов, поэтому заражение в любом случае было неизбежно.
Очистить организм оказалось совсем не сложно. Жалко, правда, что оранжевую энергию нельзя «переварить» или при выбросе из тела пустить на что-то полезное. Может когда-нибудь я и научусь пускать её в дело, а пока нужно продолжить тренировку.
Выделение грязной энергии из тумана. Разделение на нейтральную и цветную. Впитывание…
Вдруг слышу несколько выстрелов. Пули из пневматики падают совсем рядом со мной. Я думал о мусорщиках, был готов к встрече с ними, но никак не ожидал, что они застанут меня врасплох. Дурак! Так увлёкся играми с энергией, что совсем забыл про бдительность.
Сгруппировался, сделал перекат. Побежал к ближайшему укрытию. В перестрелке мне их не победить: я один, а их как минимум шесть. На самом деле даже хорошо, что они пришли. Вот он, настоящий шанс проверить все свои умения и любовь к жизни.
В прошлом мире в моём роде практиковался один неплохой, я бы сказал, экстремальный, метод закалки, отчасти даже проверки человека на прочность. Если дело касалось ребёнка, то он должен был выстоять без передышек в бою один против троих. Причём эта троица может меняться в составе, а её участники — отдыхать.
Для взрослого человека проверка была гораздо серьёзнее. Его могли отправить в клетку с диким зверем или несколькими вооружёнными людьми. Но хуже всего, когда просили выполнить просто невыполнимое задание. Меня, например, на заре карьеры отправили ликвидировать притон с одним ножом в руках. А там была вооружённая охрана, клиенты с оружием…
Вот и в этом мире мне выпал уникальный шанс: либо сдохнуть от рук малолетних придурков, либо доказать самому себе, что я могу гораздо больше, чем думаю. В первую очередь имею ввиду поглощение и погашение выстрелов. На кулаках и теннисных мячах я неплохо отработал навык отдачи, что касается пневматики… Попробовать с ней я не успел, но мусорщики любезно предоставят мне эту возможность прямо сейчас!
Пацаны зажали меня неподалёку от Норы. Им же хуже, ведь здесь у меня будет полно дармовой, пусть и неочищенной энергии. А она мне просто жизненно необходима, ведь чтобы принимать много выстрелов, нужно подготовить не какой-то участок корпуса, а всё тело целиком, и требует это до ужаса много энергии.
Вся концепция «поглощай, перенаправляй и бей» пошла коту под хвост, но и не важно, самое главное — стать неуязвимым для выстрелов из пневматического оружия, а для этого придётся очень эффективно очищать грязную Норную энергию.
Прежде чем высунуться из укрытия, я очистил и впитал энергию Норы. Только бы получилось погасить все выстрелы… Плевать на боль, я готов терпеть, но если пули будут меня ранить, то долго я концентрацию не продержу, а это уже приговор.
Накидываю капюшон. Выскакиваю из-за обломков стены, закрываю лицо руками, но не перекрываю обзор. Бегу в ту сторону, где точно засел один из мусорщиков. Попутно стреляю, особо не целясь.
Слышны выстрелы, в меня врезаются свинцовые шарики и пули. Невольно щурюсь, напрягаю желваки и готовлюсь к боли… Но ничего! Не скажу, что всё от меня отлетает, как от танка, но боль я едва ли могу различить. Получилось!
Выстрелы продолжаются, а мне хоть бы хны. Я всё ближе к одному из стрелков. Нас отделяло настолько небольшое расстояние, что я видел ужас на его лице.
Думал, что вся накопленная энергия уйдёт на подготовку тела к погашению выстрелов, и снова придётся получать её у Норы. Но, к счастью для меня, оказалось, что впитывать энергию из пуль и шариков оказалось легко. А это значит, что чем чаще в меня попадали, тем проще мне было сохранять готовность во всём организме к приёму новых выстрелов.
Сама идея отдачи заиграла новыми красками. Мусорщики стреляли в меня и даже не понимали, что именно их выстрелы дают мне энергию на поглощение и погашение следующих. Не знаю, насколько долго я продержусь, всё-таки узлы и каналы работают на пределе своих возможностей.
Два шага отделяют меня от пацана с подростковыми усиками. Он бросает свою пукалку и хватается за нож, но всё ещё сидит за укрытием. С разбега перепрыгиваю бетонную стену.
У пацана бешеный взгляд. Он сжимает нож и бежит на меня. Уворот, захват — бросок. Он приземляется на мусор и бороздит подбородком камни. Поднимается, вытирает с лица кровь:
— Убью!
— Попробуй, — ухмыляюсь я.
Делаю два шага в его сторону. Он — выпад, взмах ножом. Захватываю его руку, выбиваю нож и бью коленом. Смачный хруст — его рука выворачивается в обратную сторону. Он корчится от боли и просто сворачивается на мусоре в позу эмбриона.
Следующего, пожалуйста, с этим всё. Для профилактики ломаю его пневматическое ружьё.
Выскакиваю из-за укрытия. Сразу же принимаю несколько пуль и шариков. Организм благополучно впитывает из них энергию и гасит удар. Бегу дальше, закрываю лицо и ищу новую цель.
— Пули его не берут! — кричит один из мусорщиков.
— Стреляйте! Стреляйте, мать вашу!
Узнаю знакомый голос, никак Череп собственной персоной?