Сверх

Глава 26

Если я сделал правильный вывод из своих наблюдений, то Гунн был не Силачом, а батарейкой. Очень сильной и очень защищенной батарейкой, которая подпитывала жизнь его миньонов — слабых сверхов, уровня начинающих Красных Мастеров. Повреждения, вроде сломанных рук и ног, даже оторванных конечностей (в моем случае — головы), он восстанавливал довольно быстро. При этом еще и усиливал своих слуг — пропорционально их повреждениям.

Принципы, по которым работали его способности, для меня так и оставались загадкой. Зато, вроде бы, стало понятно, как им противодействовать. Делать урон фатальным. Таким, на восстановление которого понадобится слишком много сил. И, по возможности, масштабным. Чтобы не один его подручный превратился в хорошо отбитый стейк или даже в фарш, а множество. Даешь заготовку котлет в промышленных масштабах! Тогда ему придется полностью сосредоточится на спасении воинов. Либо бросить их, позволив им умереть.

Меня любой вариант устраивал.

Зима помочь не могла. Что-то блокировало ее способности — то ли какой-то прибор, то ли сверх, обладающий такими возможностями. А в контакте она была чуть сильнее обычного человека, что фактически исключило ее участие в драке.

Интернационал тоже пострадал. Для него столкновение с агрессивным защитным полем Гунна закончилось тем, что он на некоторое время лишился возможностей призывать клонов. Впрочем, он и сам давал нукерам прикурить, но уже не с той эффективностью, что минутой раньше.

Оставался я. Высший метаморф, идеально подходящий для таких вещей, как рвать, крушить и разрывать. Халк — во всей его красе.

Но — с оговоркой. Что-то било и по моим способностям. Точнее, даже — высасывало. Словно на меня уселся невидимый, но здоровенный комар, проткнувший кожу, и теперь с удовольствием поглощал силы. Совсем понемногу. Но скорость, с которой затягивались полученные раны, снизилась, это точно.

А значит нужно было торопиться.

За минуту я превратил еще троих воинов Гунна в кровоточащие обрубки. Ни один из них так и не попытался больше подняться. Сам здоровяк кривился каждый раз, когда я рвал его миньонов на куски, но вмешиваться не спешил. Стоял, пыхтел, кидал на меня и за спину гневные взгляды, но с места не двигался.

Оставшиеся пятеро степняков, как будто подросли и стали сильнее. Похоже, энергия Гунна, которую он раньше вливал в девятерых, теперь досталась в половину меньшему количеству, что сразу же сказалось на их кондициях. При этом, он и сам словно бы светиться начал. Точнее, те золотые наплавления на его теле. Словно через них пропускали заряд.

— Это не блокада. — сообщил вдруг наушник голосом Зимы. — Мои способности при мне, но мне не хватает энергии ни на что. Кто-то крадет энергию. Витя, ты ничего не видишь?

Я хотел ответить соратнице, что это у нее вообще-то обзор, а не у меня. И что мы с Интером немного заняты, чтобы смотреть по сторонам, сражаясь с пятеркой Силачей, которые двигались, как единый организм. Но вскоре сообразил, что Люба говорит о способности моей боевой формы перестраивать зрение так, чтобы видеть в других, не доступных обычным людям, спектрах.

Выгадав момент, я сбил с ног особо прыткого монгола, и на секунду вышел из боя. Перестроил зрение и сразу же вернулся обратно. Саша к этому времени поймал своего противника за ногу, и я с удовольствием помог ему, ухватив за другую. Не сговариваясь, мы резко потянули в разные стороны, непроизвольно повторив тот вид казни, которую как раз данная культура и изобрела — разрывание лошадьми.

Оставшаяся четверка попыталась защитить останки павшего товарища, но мы сумели их отогнать. Одновременно с этим я заметил кое-что новое. Едва заметные, прозрачные, словно тела медуз в воде, щупальца. Они имели не физическую, а энергетическую природу. И тянулись от Гунна к каждому из его нукеров.

То, которое упирался в разорванного пополам воина прямо сейчас сделалось вдвое толще, чем остальные. Кажется, Кукольник, кем и являлся вождь монголоидов, в данный момент перекачивал в поврежденное тело всю свободную энергию, чтобы вернуть бойца в строй.

Нити потоньше тянулись и ко мне, и к Интернационалу. Подпитываясь от нас. Полагаю, они появились, когда мы вошли в контакт с его защитным полем, сами себя сделав донорами. А за затылком батыра располагался самый настоящий призрачный столб. Щупальце энергии уходило за спину, по пути становясь совсем невидимым, до тех пор, пока не исчезало. Кто-то или что-то буквально вливало в него силу. Которая, как я подозреваю, принадлежала Зиме.

Девушка оказалась права. Это была не блокировка. Похоже, непобедимость Гунна держалась, как бы это странно не звучало, на силе его врагов. Чем больше в них было энергии, тем сильнее становился и он сам. Но выкачивал ее не он. Кто-то, кто входил в его команду, всегда оставаясь за спиной.

— Помоги! — крикнул я Саше, одновременно с этим продолжая теснить миньонов.

Интернационал смог выпустить двух клонов, который уравняли нашу численность. Шаг за шагом, мы оттеснили четверку врагов, оставив разорванное тело пятого у нас за спиной.

— А теперь сдерживай!

На той части тела, что была покрупнее, уже начал формироваться призрачный контур второй половины. Еще невидимый обычным зрением, и вряд ли осязаемый — что-то вроде карандашного рисунка. Но с каждой секундой он становился все плотнее и явственнее проступал в нашей реальности.

— Да! Что! Это! За! Магия!

Пять быстрых движений, и тело погибшего окончательно перестало походить на останки человека. К счастью, боевая форма не предполагала наличия рвотного рефлекса, иначе бы меня стошнило от кровавого дела своих рук. Но с задачей я все же справился. Призрачный контур истаял, а вслед за ним растворился в воздухе и энергетический жгут, которым Гунн подпитывал своего нукера. Окончательная смерть.

— Гунна кто-то накачивает силой. — сообщил я Интернационалу, вновь присоединяясь к драке. — Сосет ее с Зимы. С нас тоже. Но меньше.

— Где? — уворачиваясь от сабли и пробивая противнику в челюсть, уточнил Саша.

К чести его, он сразу ухватил суть проблемы. Опустил неважные сейчас "как" и сосредоточился на главном — где искать врага.

— В домах. Откуда все. Пришли.

— Не дотянусь. Слева!

Подкравшийся сбоку монгол почти достал меня, напоминая, что болтать во время драки — идея не из лучших. Поняв, что развить успех ему не светит, он отступил, я рванул за ним, но в это миг меня буквально прибило к земле мощным ударом.

Ощущение было такое, что на меня упал дом. Пятиэтажный, как минимум. Причем, не по размеру, а по весу. Обрушился прямо на хребет. После чего сразу запахло озоном и поджаренной кожей. Молния!