Страница 43 из 54
— Хорошо, — она, наконец кивнула и, выйдя из ступора, подскочила к девушке.
Не церемонясь, она разобрала на ней футболку, чтобы осмотреть раны. Положила руку на поясницу...
— Как я и сказала, перерезана брюшная аорта. Множественные слепые и сквозные колотые раны органов брюшной полости. Пробито правое лёгкое. Сердце не задето, работает. Гиповолемия 3 степени, скоро впадёт в кому.
— Обезболь её пока, и скажи, что можно сделать?
— Обезболила, — от ладони Марики расползлось нежно-зелёное свечение целительской магии. — Рики, можешь её пока усыпить? Потом разбудим.
— Сейчас... — Рики обежала мешки с другой стороны и, приложив к пострадавшей руку, отправила её в царство Морфея.
— Это всё равно бесполезно, Миша, — Марика покачала головой. — Она потеряла уже половину объёма крови, и с каждым толчком сердца теряет ещё. Я не могу ничего сделать с аортой, пока в ней стекло, а уберём — она тут же умрёт. А не уберём — умрёт через минуту.
— Не в нашу смену, — я упрямо сжал зубы. — Катя, иди сюда. Вадим, когда меня ранили, заткнул рану биометом. Сможешь то же сделать с этой аортой?
— Я могу попробовать... — неуверенно начала Катя, подходя.
— Держи, — я перелил на её руку несколько литров биомета. Ох, не зря я его захватил. — Марика, командуй.
— Миша, подними её в воздух вместе с обломками. И поверни на спину.
Я без разговоров аккуратно поднял девушку в воздух. Противно скрипнуло стекло. Тело девушки немного дёрнулось, видимо, осколки где-то что-то задели. Перевернул.
Спереди всё выглядело ещё страшнее. Осколков было с десяток, девушка была истыкана ими, как подушечка для иголок.
Марика разорвала футболку на девушке и показала на самый крупный и широкий осколок.
— Вот этот, — она мазнула палец в крови и принялась рисовать прямо на коже. — Вот здесь брюшная аорта, вот здесь она раздваивается. Там ещё рядом полая вена, но она цела, как ни странно. Задет позвоночник, но с ним потом. Вот здесь, в районе диафрагмы, надо пережать аорту, и держать так, пока мы вытаскиваем стекло.
— Вроде поняла, — кивнула Катя, запуская в тело девушки тонкое щупальце биомета. — Блин, только не это...
Биомет исчез, втянувшись обратно, а сама Катя отскочила в сторону, и её согнуло пополам.
— Я не смогу, — прошептала она между попытками удержаться от рвоты.
— Аврора, — вздохнул я, — на Катю ускорение не включай больше.
Я сам начинал чувствовать лёгкую тошноту. Похоже, многократное применение ускорения нифига не полезно. А уж беременным и подавно.
Катя замерла, как и все окружающие.
— Давай я попробую, — предложила Рики. — Анатомию я хорошо знаю.
— Давай, — согласился я, делясь биометом. — И побыстрее, скоро и на нас перестанет действовать ускорение.
Рики кивнула, и запустила вдоль осколка стекла струйку биомета. Прикрыла глаза...
— Можно вытаскивать, — сообщила она через десяток томительных секунд. — Пережала выше и держу.
Я потянул осколок руками, чтобы чувствовать, как он движется. Вроде больше ничего не зацепил...
Сразу, как только открылась рана, оттуда хлынула кровь. На мой удивлённый взгляд Марика пожала плечами.
— Вся кровь была в брюшной полости. Поэтому её здесь немного.
Она положила одну руку девушке на живот, вторую на спину, и закрыла глаза. На этот раз свечение было таким сильным, что мне захотелось зажмуриться.
— Я не хирург, — спустя какое-то время сказала она, — потом в больнице доведут до ума. Учитывая, что у неё сейчас давление низкое, моя заплатка продержится. Рики, отпускай.
— Давай я локально регенерацию ускорю? — спросила Рики у Марики.
— А ты так можешь? Давай. Только локально, иначе осколки врастут в тело, придётся резать.
— Поняла, — Рики кивнула.
Между тем, я заметил, что фигуры окружающих нас людей начали двигаться гораздо быстрее.
— Аврора, выключай ускорение, уже тошнит от него, — приказал я. — Марика, что дальше?
— Дальше по одному вытаскиваем осколки, заживляем, регенерируем... и ей нужен физраствор, иначе будет гиповолемический шок.
Ускорение прекратило действие, и мир вокруг ожил.
— Эй, вы откуда? — спросил кто-то.
— Я её помню! — ответил кто-то другой, показывая на борющуюся с тошнотой Катю. — Она тогда на пожаре была!
— ВСЕМ ТИХО! — гаркнул я. — Не отвлекайте!
Мы продолжили. Объясняться потом будем.
Через минуту к нам подошла Катя.
— Миша, прости, меня что-то... — начала она извиняться.
— Катя, потом, — я послал ей воздушный поцелуй, чтобы подбодрить. — Вызови Маргариту Николаевну. Скажи, что нужен физраствор, и пусть готовят операционную.
Получив распоряжение, Катя встряхнула головой, приходя в себя, и отошла чуть в сторону, набирая номер.
К тому времени, как из портала вышла пожилая целительница, у нас уже всё было готово. Осколков не осталось, раны закрылись. О происшествии напоминало только то, что девушка висела в воздухе, вся в крови и без сознания.
Мы сдвинулись на свободный участок.
— Что у вас тут? — Маргарита Николаевна положила руку девушке на грудь. По мере сканирования она всё больше хмурилась.
— Как она? — спросил я.
— Жить будет, — целительница неожиданно улыбнулась. — Правда, местами придётся переделывать, но это мелочи. Операционную готовят, у девушки ещё хватает повреждений. И несколько мелких осколков осталось. Но самое главное вы сделали. Марика, по основам полевой хирургии однозначно зачёт!
— Я одна бы не справилась, — покачала головой та. — Рики аорту пережала, и... а, потом обсудим.
— Физраствор не нужен, мы прямо сейчас отправляемся в операционную, — Маргарита Николаевна повернулась ко мне. — Миша, донесёшь?
— Не вопрос, — согласился я. — Только Вы идите и позовите меня, мне так проще.
Маргарита Николаевна кивнула и ушла через портал. А через секунду я почувствовал вызов. Телепортировался вместе с бесчувственной девушкой, которую так и держал телекинезом на весу. Оказался не в самой операционной, а в «предбаннике».
— Кладите её вот сюда, — женщина, видимо, медсестра, показала на кушетку. — Как звать?
— Миша, — ответил я.
— Да не Вас! Пострадавшую!
— Ааа... секунду!
«Рики, как эту маляршу звать?»
«Валентина Ивановна Меньщикова, 27 лет», — ответила Рики спустя несколько секунд.
Я повторил данные для медсестры.
— Хорошо, спасибо. Мы Вам сообщим, когда она придёт в себя.
Валентину увезли, Маргарита Николаевна тоже ушла, больше не обратив на меня внимания, и я телепортировался обратно.
Я думал, объясняться с рабочими придётся дольше. Но нет. Они вспомнили и узнали не только Катю, но и Марику, а некоторые даже Лёню, который тоже был тогда на том пожаре.
— Да давно уж слухи ходили, — начал мне объяснять один мужчина. — Но мы сильно-то не верили, всё же мы больше по материальной части. Но когда у тебя на глазах ожог исчезает — поверишь во что угодно. А тем более такое... — он оглянулся на измазанные кровью осколки стекла.
— Прекрасно, — кивнул я. — Считайте, что получили подтверждение. А так как на вашей фабрике мы будем выпускать кое-что... с материалистической точки зрения необъяснимое... в общем, мы с вами ещё всё это обсудим, и расписки придётся писать пачками, сами понимаете.
— Кровью? — хихикнула женщина с платком на голове.
Я закатил глаза.
— Кровью, кровью, — ответил я побледневшей женщине. — Не переживайте, это не контракт на душу, это всего лишь клятва хранить молчание. Магическая, которую нельзя нарушить. А производить мы будем медицинскую аппаратуру. Только работать она будет на магии, поэтому такая секретность.
— Да погодите вы! — встрепенулась вдруг молчавшая до того Настя. — Миша, Валя как?
— Операцию ей сделают, кровь перельют... Марика, как думаешь, сколько она в больнице проваляется?
— Да ночь под наблюдением подержат, и завтра домой отправят, — пожала та плечами.
— Это всё я виновата, — Настя вдруг закрыла лицо ладонями и зарыдала. — Нахрена я эти мешки сказала сюда ставить?!