Страница 54 из 55
Я думал об ящике связи. Тома поняла это по-своему.
— Связаться со мной можно будет так. Вернее, это я с тобой свяжусь. В газете будет объявление, вы же проходили шифрование на своих курсах? Я кивнул.
— Ну так вот. Я пишу объявление в газету шифром, о котором мы сейчас договоримся. Ты читаешь объявление и едешь в место, указанное в объявлении. Там находишь предмет, о нем мы сейчас договоримся, и считываешь его память. Я на этот предмет сделаю сообщение. Разумеется визуальное. Ну, а дальше дело техники. Как тебе такой вариант?
— Что-то слишком сложно. А нельзя попроще? — спросил я.
— Ты забываешь, что нас ищут, — ответила Тома.
Желание увидеться с Томой только усилилось. Но все зависело от нее. Мы договорились, что через восемь-девять месяцев она даст о себе знать. А пока нужно скрыться.
Я внимательно слушал Тому. Может быть, так будет лучше. И для нее, и для меня.
Мы вернулись в домик. Мила заметила, что я сильно озадачен. Но ничего не стала спрашивать.
Мила приготовила несколько бутербродов. Мы сидели втроем за столом и молчали. Расставание довольно тягостная процедура. Я, например, желаю, чтобы оно быстрее закончилась. Сумка стояла у двери, Тома смотрела то на меня, то на Милу. Стали пить чай.
Вдруг Мила засмеялась.
— Тома, как ты с нами справилась? Тогда у машины, когда Серый тоже был мальчишкой?
— У меня есть некоторый опыт. Племянницы и племянники оставались на мне. Я с ними играла, учила их, — улыбалась Тома.
— Я вспомнила. Ты же научила меня считать до тридцати. Точно. Я палочки у костра складывала, — сказала Мила, и продолжила, — Серый, ты милый мальчик, но вредный очень. Почему ты не давал мне цветные карандаши?
Мы посмеялись. Потом я начал серьезный разговор. Еще в лесу я объяснил Томе, что Мила не знает, что Тома оракул. Не знает, что я давно решил не отдавать ее ни нашим, ни другим.
Я начал издалека. Я говорил, о том, что оракула ищут несколько организаций, кроме нашей. Но я вовремя взял подписку с Томы о сотрудничестве с нашей организацией. Она подписала ее и сейчас она наш агент. Похоже Мила поверила, или сделала вид. Не хотел я ее посвящать во все наши дела. Все равно из нее все это вытащат.
Потом я сказал, что сейчас мы должны разойтись в разные стороны для того, чтобы нас не поймали. Тома отправляется первая. Она отсидится три дня в одной деревне, а потом я за ней приеду. Я буду в это время в городке. Разведаю, что там и как. А вот Миле придется пожить здесь три дня. Я заеду за ней, когда свяжусь с нашими.
Вроде бы все объяснил Миле. Можно отдохнуть.
Я смотрел на девчонок и думал. Расстанемся сейчас и потом будем вспоминать всю жизнь наши приключения.
Настала пора прощаться. Многого не было сказано, больше наверно подумано. У нас с Томой тайны, которые раскрывать не захотели. А какое доверие может быть между людьми, если остается недоговоренность.
Про себя я не знаю. Я хочу уехать на Дальний Восток. Там переждать все преследования. Тома как-то говорила, что в современном мире меняется все настолько стремительно, что и наши проблемы скоро исчезнут. Это сто, двести лет назад, там одной проблемой могли заниматься годами, а то и десятилетиями. А сейчас, новые события меняю всю канву мира. Все время идут перемены, и скоро проблемы уходят на второй план, а то и вовсе исчезают.
Важные дела становятся неважными, появляются новые срочные, которые нужно решать прямо сейчас.
Вот и нас не будут искать. Пока это важное и срочное для кого-то дело, но через месяц, тот человек, для которого это было важным, исчезнет. А на его месте появится другой и тот просто забудет об этом.
Все-таки до Дальнего Востока далеко. Я решил там затеряться. Есть места, куда не дотянутся руки нашей организации. Вот там и переживу это время.
Меня не оставляла еще одна мысль, хотелось посмотреть на родителей в этом времени. Хотя зачем? Молодые они еще. И даже не знают друг друга.
Тома поднялась из-за стола и пошла к своей сумке. Мы с Милой подошли и обняли ее. Мила заплакала, у меня тоже накатились слезы. Да и Тома похоже заплакала. Грустно.
Потом Тома взяла сумку и пошла к дверям. У двери она обернулась и помахала рукой, сказала, — всем пока! И вышла. Стукнула калитка забора на участке и все. Наша маленькая группа начала распадаться.
Мы сели с Милой на стулья и замолчали.
— Знаешь, что Серый, ты дай мне последнюю таблетку. Детскую. Не хочу я с тобой так расставаться, — сказала Мила.
Я достал из рюкзака таблетку и дал ей. Она посмотрела на меня, выдохнула и проглотила таблетку. Мне грустно было на это смотреть, и я вышел во двор.
Солнце пряталось за облаками и вдруг вышло. Мгновенно все окрасилось радостью. Значит, не все так печально. Все будет хорошо. Только надо верить.
Я вернулся в домик. Мила рисовала картинку. Она посмотрела на меня и сказала.
— Дядя, Серый, ты хороший. Когда я вырасту, я женюсь на тебе.
Я подошел и погладил ее по головке. Скоро она уснет, тогда и я отправлюсь. Прошло полчаса, Мила уснула на кровати. Я накрыл ее покрывалом. И стал собираться. И тут обнаружил записку от Томы. Она лежала под моим рюкзачком.
В ней было написано: — Прощай, Серый! Жалко с тобой расставаться. Ты хороший человек. Надеюсь, когда-нибудь встретимся. Тома.
Я держал записку и ощущение потери овладевало мной. Почему я не задержал Тому? Надо было ехать вместе с ней. Но я не мог. Я уважал ее выбор. Я не мог настаивать.
Я сел на стул и держал в руке записку. И вдруг у меня пошли картинки. Как давно их не было. Я увидел большой город. Небоскребы, двух, даже трехъярусные развязки дорог. Множество автомобилей. Все это было на фоне заходящего солнца. Между небоскребов мелькали летательные аппараты. Маленькие, величиной с легковой автомобиль, и большие, похожие на автобусы. Было странно тихо. Довольно мрачное зрелище.
Фокус внимания переместился вниз. Я увидел парочку, идущую по тротуару. Знакомая фигура, походка. Это Тома. А кто же с ней рядом? Словно камера обогнала их и заглянула в лица. Я не мог поверить. Рядом с Томой шел я. Но этого не может быть. Я никогда не был в этом городе. И с Томой раньше не встречался.
Это что моя фантазия? Может быть, это какие-то мечты?
Пара о чем-то беседовала. Тома, что-то доказывала, я сопротивлялся. Но, к сожалению, картина стала мутнеть и потом исчезла. Словно приоткрылось окно в другой мир и потянуло оттуда холодом и чужеродной энергией. Не мое это не мое.
Постепенно до меня доходило. Скорее всего это ее, Томы мир. Но почему в нем присутствую я?
Неужели? Ну да! В ее мире я тоже существую. Только не такой. А почему не такой? Внешне такой, а вот характер, воспитание, манеры, ценности и так далее — другие. Понятно, что среда обитания сильно влияет на человека.
Но почему Тома не сказала об этом мне? О том, что знакома со мной в своем мире. Хотя интересно, а какой я там? Чем занимаюсь? Неужели тоже работаю в такой же сфере?
Как сильно, прямо на глазах мир расширяется. Давно ли я был уверен, что существует только мой мир, мое время. А сейчас я понимаю, но до конца не могу осознать, что Вселенная огромна. И таких миров, как мой в ней великое множество.
Мысли мои перешли к моим запретам. Вот что еще сильно на меня повлияло. Останавливаться нельзя. Если я буду нарушать запреты, то жизнь моя превратится в быстрое угасание, прозябание и жалость к себе.
Надо думать о своем мире. Первоочередная задача — скрыться и переждать. Лучше всего подальше отсюда. Хотя может быть у нашей организации и в других районах есть подобные порталы?
Лучше всего скроюсь где-нибудь на Дальнем Востоке. Там есть где затеряться. Отсижусь, отдохну, а потом узнаю, как обстоят дела. Куда точно поеду, еще не решил. В пути определюсь.
Кончился один этап моей жизни, начинается другой. Какой он будет?
Я проверил вещи в рюкзаке. Лишнее давно выкинул. Посмотрел на спящую Милу и потом вышел из домика. Примерно через три-четыре часа Мила проснется, прочтет мою записку, в которой есть телефон нашей организации и за ней приедут. Она думала, что я дам ей таблетку, которая превратит ее снова в пятилетнюю девочку. Она ошиблась. Не хотелось больше рисковать с психикой девушки. Я ей дал обыкновенную сонную таблетку. Пусть отдохнет.