Страница 2 из 24
Но этот, звучавший сейчас язык, не был похож ни на один, слышанный Молотом. Он затаился, вслушиваясь…
Хотя нет… Ни слова не понять, но что-то знакомое в "журчащих" интонациях мужчин все-таки мальчишка уловил. Знакомое по фильмам о «старой жизни»: именно так в них порой говорили враги народа. Эксплуататоры, скрывающие свои черные замыслы от честных тружеников.
Чуть позже Молот вспомнил и название языка: французский…
Враги…
Имперцы…
Имперцы – здесь, на базе?! Невероятно… Проще было бы поверить, что кто-то придуривается, имитирует речи из фильмов… Но обертоны и интонации не позволяли усомниться: разговор идет всерьез....
"Спецы" из «перековавшихся»?
Перековаться-то они перековались, да не до конца, видать. Тоскуют по прежним временам, кровопийцы недобитые....
Толковали чужаки недолго. Вскоре раздался скрежет открываемого воздухоразборника, внутрь прямоугольного короба протиснулась чья-то сильная рука и звучно прилепила что-то небольшое и темное к той же стенке, в которой находилась вентиляционная решетка. Секунд через пять жалюзи так же ловко были вставлены на свое законное место....
Беспризорник прислушался к удалявшимся шагам, затем потянулся к темному предмету, едва заметному в полутьме.
Но – медлил, не спешил прикоснуться....
В чёрной коробочке могла быть еда. Но её там могло и не быть....
Взрослые редко прячут еду в таких местах, где её не найти. А уж что могли сюда положить чужаки, болтавшие меж собой на французском…
Даже не представить....
…Молот вообще не понимал взрослых. Они никогда не крали еду друг у друга, зато могли затеять ссору из-за сущих пустяков… Например – кому пройти первым в помещение, где принимают душ. Причем, ссорились, как правило, только мужчины. Женщины, наоборот, предпочитали ждать, хотя очередь в женскую душевую всегда больше, чем в мужскую.
…Грязь была вторым врагом сироты. Грязь и вызываемая ею постоянная чесотка.
Если с первым врагом – с голодом – Молоту кое-как удавалось бороться, то со вторым дело обстояло сложнее. «Дом», со всех сторон окруженный океаном, тем не менее, испытывал большой дефицит воды.
Пресной, естественно.
Мощность атомных реакторов, снабжавших электроэнергией (то есть теплом и пресной водой) всех обитателей подводной базы, была велика. Однако существовали определенные границы, выходить за которые могучим парогенераторам не позволяли, иначе «дом» выделял в окружающее пространство слишком много тепла. Становясь заметнее, а значит – уязвимее для врагов.
Разумеется, мальчишка не знал всех деталей и тонкостей функционирования сложной системы ПРК (подводного рудодобывающего комплекса), который его обитатели называли емким словом «дом». Однако он хорошо видел, а главное: на собственной шкуре – в прямом и переносном смысле! – ощущал, что пресной воды здесь всегда не хватает, и помыться – настоящая проблема.
Но проблема – проблема вдвойне, если ты – беспризорник, и тебя нет ни в одном графике посещения душа или бани.
«Если “клад” окажется съедобным, – размышлял Молот, рассматривая странную черную коробку, – то я его съем сам. А если нет, тогда я поменяю его на одну, а если повезет – на две помывке в душе».
О бане, о нормальной бане с каменкой и веничком, – он и не мечтал. Все это осталось далеко – на суше и в прежней жизни.
Молот смутно помнил: пока были живы отец и мать, он бывал с ними у бабушки и дедушки, ходил в баню, совсем непохожую на здешние душевые, – ни пластика, ни холодной серой нержавейки, ни легкого запаха хлорки…
…Подросток затаил дыхание – внизу снова что-то происходило.
Судя по звукам, пара-тройка крепких парней кого-то обыскивала, поставив его к стене.
– Чисто!
– И у меня чисто!
– Ищите лучше! – раздался властный голос. – Было что-то у него в руках! Что-то он сюда принес....
– Может, у второго контейнер остался? Ну, которого мы…
– И того обыскали. Ничего… Чистенький трупешник. Хватит болтовни! Ломайте этого: куда дел посылку.
– Есть! – откликнулся подчиненный вслед удаляющимся шагам.
Звуки ударов пришли на смену словам. Судя по ним, человека «ломали» в самом буквальном смысле. Ломали, чтобы сам захотел одного: перестаньте бить и задавайте вопросы…
Удары. Стоны. Тяжёлое сопенье. И тяжелое топанье – характерное, с металлическим прилязгиванием… Обувь со стальными носами и подковками на подошвах носили «спецы» – младшие чины «спецотдела внутреннего распорядка»…
Неутомимые бойцы с затаившимися на базе врагами народа. А врагов здесь таилось много, очень много… Фактически в любой момент каждый мог продемонстрировать вражье нутро: выскажи вслух возмущение новым уменьшением пайка – ну и кто ты после этого?
Уж никак не друг народа…
Молчаливое избиение продолжалось долго. Молоту показалось – бесконечно долго. Наконец удары прекратились. Зазвучали вопросы.
– Говори!
– Где контейнер?
– Говори, тварь!
Ответа не было. Человек лишь хрипел. Затем надрывно закашлялся. Кашель перешел в рвоту. Потом все стихло.
– Кажись, перестарались малёха…
– Так и так – не жилец…
Еще несколько ударов. Осторожных, словно бы что-то проверяющих…
– Ну точно… Отходит....
– Слушай, а ну как он эту штуку проглотил?
– Может, и проглотил.
– Сто пудов – проглотил, контра!
– Надо проверить!
– Надо!
У жертвы «спецов» остались еще силы на вопль, – впрочем, длился он недолго. Послышались новые звуки, странные, не совсем понятные… Мерзкие, влажные и чавкающие.
– Ничего нет!
– Желудок прощупал?
– Наизнанку вывернул!
– Тухляк проверь… Может, сзади впихнуть успел.
Острая вонь вползла в «магистраль».
– Тьфу, черт! Сколько дерьма… Нет, ничего нет!
– Бля! Нас старшой его дерьмо сожрать заставит!
– Чего предлагаешь?
– А чего предлагать-то? В утилизатор его. Да помыть тут слегонца…
– А старшой?
– Ну чего старшой? Скажем: молчал, молчал, да и лыжи откинул. Мотор, дескать, слабоват оказался. В первый раз, что ли?
– Ладно...... Раз-два – взяли! На чехол его – и потащили…
....Молот едва дождался, когда парочка убийц уберется из помещения и уволочет мертвеца. Только потом он дополз до темного предмета, сорвал его со стены и полез обратно, пятясь....
…Контейнер для своих размеров показался парнишке весьма тяжелым.
Беспризорник добрался до сравнительно светлого места в тоннеле воздуховода, сел и принялся вертеть в руках загадочный трофей. «Если “спецы” из-за этой коробочки укокошили двух человек, значит, она стоила того!» – азартно думал мальчишка, тщетно пытаясь найти защелку или кнопку, с помощью которой открылась бы крышка.
Однако контейнер хранил свои секреты надежно.
«Потом разберусь»! – решил Молот. Он затолкал находку в карман, но при первых же движениях по «магистрали» коробка вывалилась наружу, гулко брякнулась на пол воздуховода – металлом об металл.
Он непроизвольно втянул голову в плечи.
– Что за… Старшой, слыхал? – раздались знакомые голоса. Голоса стражей порядка, которые совсем недавно пытали и потрошили предыдущего владельца контейнера.
Мальчишка замер, боясь лишний раз вдохнуть.
– Что-то свалилось… рядом совсем.
– Сам слышу, кретин!
Судя по ярости, исходившей от «старшого», подчиненным не удалось скормить ему байку о том, что задержанный умер от сердечного приступа.
– А ну, обыскать всё тут! – скомандовал "старшой".
Залязгали металлические подковки. Пустующих помещений на базе фактически нет – и наверняка сейчас «спецы» старательно обыскивают все промежутки и закоулки между стоящей внизу техникой.
Молот медленно, очень медленно лег – он знал: тонкий металл воздуховодов провисает сильнее, если стоишь в нем на коленях.
– Никого!
Пауза.
– Погодите-ка, а это что такое?
– Так эта… вентиляция. Система ж повсюду…