Страница 11 из 13
Я положил артефакт полога тишины на комод у двери и активировал его.
— Чего тебе? — не поднимая на меня глаз, поинтересовался Константин Егорович Кротов.
— Хочу знать, зачем ты приказал убить Екатерину Фролову, — ответил я, присаживаясь на стул перед столом главы рода.
— Чего-о-о? — тот поднял глаза и понял, что перед ним сидит вовсе не его человек.
— Ты? — удивился Кротов.
— Я.
— Но как ты сюда попал?
— Сначала ты ответь на мой вопрос, а потом я отвечу на твой.
— Фроловы получили слишком большое влияние и слишком многое помяли под себя. Война родов ослабит их, и мой род сможет стать сильнее и влиятельнее это политика. Хотя основная причина все-таки в Балаклавских. Они попросту обнаглели и начали заглядываться на мои активы, а я этого не допущу. Так, как ты попал сюда?
— Я устроил диверсию с куполом. Ты наверняка сам приказал отключить его. А в суматохе твоих воинов, уставших от постоянного подскакивания, я незаметно проник сюда. Надеюсь, труп этого охранника еще не скоро найдут.
— И чего ты хочешь?
— Мне пока не интересна политика и ваши дрязги между родами. Но ты попытался убить мою женщину, а такого я простить не могу. Поэтому сегодня ты умрешь.
Константин Егорович никогда и никого не боялся. Его планы и действия всегда были нацелены на процветание и развитие рода Кротовых. Да, часто его методы были кровавыми, но он считал, что по-другому свой род не возвысить. Если вас не будут бояться, то желающих отобрать твое будет более чем достаточно.
Сейчас, глядя в глаза этому пацану, Кротов хотел было рассмеяться, но, на всякий случай, он решил использовать свой дар и, заглянув ему в душу, увидел, что перед ним сидит не юноша-студент. Перед ним сидит очень властный, влиятельный мужчина, имеющий огромный опыт не только политических интриг, но и невероятный боевой опыт. Перед ним сидел тот, кто мог разнести все это поместье в одиночку даже не моргнув глазом. Такой силы и ярости Кротов не видел ни в ком и никогда.
И в этот самый момент Константин Егорович ощутил страх. Всепоглащающий, липкий животный страх, который сковал все его тело. Кротов никогда за всю свою жизнь так никого не боялся.
Из-за своего страха он забыл, что когда этот человек вошел в комнату, то активировал артефакт полога тишины и вместо того, чтобы попытаться разрушить этот артефакт, Кротов заорал, пытаясь призвать стражу…
Кротов Константин Егорович, похоже, умел видеть людей. И заглянув мне в душу, он понял кто я и на что способен. Вместо того чтобы попытаться меня убить или хотя бы уничтожить артефакт, он позвал стражу. И я, воспользовавшись его растерянностью, вскочил на стол, закрыл ему ладонью рот и выпустил в него струю истинного пламени. Щит мага моментально разрушился, и он буквально выгорел изнутри. Затем я потратил пару минут на то, чтобы понять, как открывается дверь в потайную комнату и выдохнул, поняв, что это и есть серверная. Потом я вынул жесткие диски, которые снимались очень просто и, разбив их, еще и расплавил, а заодно сжег и одежду охранника, в которой пришел, предварительно переодевшись в свою.
С окна я выпрыгнул прямо на забор, а оттуда рванул со всей скоростью обратно в поместье Фроловых. Изнутри вырубить свет я уже не мог, поскольку находился снаружи. Поэтому просто на максимальной скорости перемахнул через забор и забежал в особняк.
Раздалась сирена. Охрана повыскакивала, все переполошились, а я прямиком забежал в туалет. Не мог же я ночью в гостях выйти из комнаты в одних трусах, а то и вообще без них. Поэтому я с небольшой задержкой и встревоженным видом выбежал из туалета и встретил Катю, выбегающую из нашей комнаты.
— Что случилось?! — крикнула она.
— Госпожа, закройтесь, пожалуйста, в комнате. Похоже, у нас проникновение. Виктор Андреевич, не выпускайте ее, пожалуйста.
— Хорошо, ответил я и, подхватив Катю на руки, занес ее в комнату.
Вскоре все было тщательно проверено, видео просмотрено и ничего подозрительного не найдено. Кроме какой-то размытой штуки, которая влетела в окно особняка и исчезла. Камеры внутри дома всегда отключались, когда прибывал кто-нибудь из Фроловых. Поэтому рассмотреть, куда делась та штука, что влетела в окно, не представлялось возможным. А с учетом того, что ничего не нашли, решили, что это ложное срабатывание сигнализации и глюк в видеонаблюдении.
— Блин, вставать рано, а ложиться уже поздно. И вот что делать? — надулась Катерина.
— Может, устроим свое собственное проникновение? — предложил я.
— А мне нравится эта идея! Я согласна.
Алевтина Владимировна Фролова была очень мудрым и очень сильным человеком, но назвать ее терпеливой, если кто-то посягал на ее род, было нельзя. Вечером ей доложили, что на ее любимую внучку было совершенно покушение. Катю пытались убить. Причем не ее любовника, как это попытались сделать Балаклавкие, а именно на Катю.
Алевтина Владимировна моментально вышла из себя, и ей пришлось минут пятнадцать просидеть в огнеупорной комнате, успокаиваясь. Давненько ее так никто не доводил.
Когда ей удалось успокоиться, она дослушала доклад и была сильно удивлена тому, что любовник ее внучки пленил троих воинов. Более того у всех трех наблюдалась рана оставленная в одном и том же месте на голове. А еще они по какой-то причине не могли отключить боль и все, как один отвечали на любой заданный вопрос, их даже не пришлось пытать.
В результате допроса стало понятно, что Балаклавские просто пытались отомстить парню за то, что он унизил их род, заставив внука главы сдаться прилюдно. А вот Кротовы перешли границу и попытались разжечь войну родов, чтобы оттяпать себе кусок чьего-либо имущества и влияния.
— Собрать осадный отряд, несколько штурмовых групп, и перебросить всех в Москву! Подготовить документы об объявлении войны Кротовым и Балаклавским! Кто-то, похоже, заигрался! — скомандовала глава рода Фроловых.
Через несколько часов войска Фроловых окружили особняк Кротовых и приготовились к штурму. Но ворота распахнулись, и из них вышел Анатолий Константинович, сын бывшего главы рода Кротовых и в настоящее время занимающий эту должность.
Он прошел метров двадцать и остановился. К нему на встречу выдвинулась Алевтина Владимировна.
— Мы пытались убить Екатерину, не отрицаю этого, — начал Анатолий, — вы за это убили моего отца. Ваша внучка жива, мой отец мертв, что вам еще надо?!