Страница 108 из 111
— Нет. Голубь как был на шестнадцатой руне, так и остался. И твариное сердце он съел три года назад. Из его бреда я понял, что на севере что-то случилось. Он говорил о прожорливом тумане и о бесчисленных тварях. Кричал, что его поцеловала Бездна. А через месяц туман дошел до южной части острова.
— А что стало с Голубем? — спросил кто-то.
— Голубь начал меняться, забывать человеческую речь. Я сковал его цепями и запер в клетке. Но сторхельта мало какие цепи удержат, потому я его убил, — спокойно сказал ярл Гейр.
Неужто именно так он поднялся до пятнадцатой руны?
— Поначалу туман был безобиден. Но постепенно в селении взбесился скот, куры перестали нестись, клевали друг друга и набрасывались на людей. Дети ревели без умолку, не ели, почти не спали. Скот пришлось заколоть весь.
— А чего конунгу не сказали? — спросил красномордый.
Ярл Гейр сверкнул на него взглядом. Даже я хмыкнул от подобной глупости. Мой отец, будучи запертым в собственной бухте, не жаловался конунгу. А сильнейший ярл на всех Северных островах вдруг побежит к Рагнвальду, чтобы рассказать о взбесившихся козах?
— Я отправился сам разузнать, что там на севере. Взял с собой воинов от карла до сторхельта и пару собак. Чем дальше мы уходили на север, тем больше появлялось тварей, туман становился гуще. Да и не туман-то был. Он не уходил ни в дождь, ни в солнце. Первыми взбесились собаки. Чуть не загрызли Эгиля, который растил их с щенячьего возраста.
Я вздрогнул, услышав знакомое имя.
— Потом занеможили карлы. Задыхались, кашляли, блевали. Ночью один из них пропал. Тогда я отправил их обратно. Потом то же началось и у хускарлов. Мы повернули назад. На обратном пути на нас нападали твари, и мы их убивали. Обычно кровь отпугивает остальных, но тут всё было иначе. На запах крови стягивались окрестные твари. Потому я запретил убивать тварей в пределах одного дня пути от стен. Собрал всех низкорунных, усадил на корабли и отправил через фьорд к Хандельсби. Но твари уже пробрались и в море. Во фьорде поселилась водная змея с тремя головами и хвостами. Она утопила корабли, сожрала всех людей и отравила воду во всем фьорде. Пятеро сильных воинов погибло, сражаясь с ней. Тогда я собрал оставшихся и пошел к восточной пристани. Кораблей у меня там не было, но торговцы приходят именно туда. Мой хирд выманил тварей подальше от дороги к пристани и убил так, чтоб ни одно бездново отродье не пришло к заливу. Когда прибыл торговец, я выкинул груз, усадил людей, но черная тварь утопила корабль на моих глазах.
— Черная тварь? — вдруг переспросил Магнус.
— Да. Она отращивает лапы из любого места, убивает, сдавливая и пропихивая тела внутрь себя. И куда ее не бей, не подыхает.
В этот раз ярл Гейр не сказал, что на том корабле была его семья.
— Ульверы убили похожую тварь к югу от твоих земель, — сказал Магнус. — Она разорила одну деревню.
— Вряд ли ту самую, — покачал головой Лопата. — Та была на пятнадцатой руне. Хускарлам ее не одолеть. Только если сторхельты выманят ее на землю и изрубят на мелкие куски.
— У меня одно из ее сердец. И она была на пятнадцатой руне, — подтвердил сам Рагнвальд.
— Значит, она потом ушла… — сквозь зубы проговорил Гейр.
Ярл замолчал, собрался с мыслями и продолжил:
— Я собрал оставшихся и вернулся за стены. Туман надвигался с каждым днем, но мы больше не убивали тварей, и они на нас не нападали. Так мы и жили до прихода Магнуса с хирдом.
Может, Гейр собирался рассказать побольше, но, кажись, услыхав, что мы убили ту черную тварь, сбился. Каково ему теперь? Ведь если бы он не поторопился и подождал еще немного, его семья бы выжила. Тварь бы ушла из залива, и мы бы забрали всех. Но кто смог бы угадать? Кто умеет заглядывать в будущее? Только Мамир и его жрецы, да и то далеко не все.
— Я сочувствую бедам ярла Гейра, — сказал краснорожий. — Но неужто его беды касаются всех Северных островов?
— А сердца для хельтов ты где брать будешь? — разозлился один из хёвдингов.
Рагнвальд поднял руку, и все замолкли. Из-за кресла конунга вышел однорукий жрец.
— Сейчас самый северный остров — это земли ярла Гейра. Но прежде у нас был остров севернее его, большой, с резными фьордами и обильными пастбищами. Там из-под земли била горячая вода, и возле теплых озер неплохо вызревала рожь. Однажды там случилось то же, что и на острове ярла Гейра. И теперь туда невозможно добраться из-за обилия тварей и ядовитого тумана. От того острова до Гейровых земель четыре дня при попутном ветре. А сколько от земель Гейра до ближайших островов на юге и западе?
Я позабыл про хмель, озноб и боли в голове. День пути! На веслах хельтов до первого участка суши мы дошли всего за полдня.
— Бездна захватывает наши земли! — сказал Однорукий. — Если мы отдадим ей остров Гейра, на нас хлынут сотни тварей. А потом туман придет и сюда.
— Так сразимся с тварями! — воскликнул мальчишка.
Кто-то одернул его, и я услыхал имя юнца — Вагн Акессон.
— А с туманом ты как сладишь? Тоже рубить будешь? — спросил ярл с кислым лицом.
— С ним пусть жрецы бьются. То их колдовское дело! — не унимался Вагн.
— Потому я и собрал вас здесь, — Рагнвальд поднялся с кресла. — Чтобы мы вместе решили, что делать и как поступить. Конечно, жрецы поговорят с богами и узнают, как справиться с напастью. Но боги богами, а за наши земли отвечаем мы!
— Если дружина Гейра не смогла, то никто не сможет, — выдохнул седобородый.
Магнус возразил:
— Люди ярла Гейра не убили черную тварь, а вольные хирдманы одолели ее. У каждого свои силы и свои дары. Потому люди и живут вместе. Что не сделает один, сделают другие.
— Да, сходи, поклонись солнышку. Вдруг поможет? — съязвил кто-то.
— Солнечные жрецы околдовали моего сына, и лишь недавно он сумел победить их ворожбу, — невозмутимо ответил Беспечный. — Потому я изгоняю из Хандельсби всех жрецов Солнца и их проповедников. Ярлы пусть решают сами: позволять ли иноземной ворожбе дурманить людей на их землях или нет.
— А как же торговля с сарапами? — встревоженно спросил другой ярл.
— Торговать пусть торгуют. Но никого с бритой макушкой и кругами на шеях я в свою пристань не пущу.
Я вертел головой, разглядывая людей. Почему они думают о сарапах и их глупом боге? Словно забыли, о чем говорил ярл Гейр. Словно потерять сарапское серебро они боялись больше, чем Бездну и тварей.