Страница 102 из 111
Глава 10
Серый грязноватый туман затянул и мрачный залив с неподвижной водой, и каменистый берег, и дорогу к селению ярла Гейра. И сквозь пелену я все еще ощущал чужие колючие взгляды и невольно почесывался. Я готов сесть на корабль и уйти из неприветливых северных земель, готов вытащить топор и пойти напролом в седую мглу. Только стоять и ждать было невыносимо. Но мы стояли и ждали.
Стиг Мокрые Штаны отозвал Магнуса и увещевал его вернуться в Хандельсби, но конунгов сынок держался стойко. Я слабо различал их силуэты в дымке, но отдельные слова долетали до нас время от времени.
— Ладно, — выдохнул Альрик. — Сейчас бегом на «Сокол», наденьте всю броню, возьмите все оружие, что можете унести, не забудьте про щиты. Офейг, Клык, Булочка и Вепрь, останетесь на корабле. Только не стойте у берега, а отойдите к выходу из залива.
Я почесал за шиворотом. Офейг — потому как самый слабый, Вепрь — хворый, Клык отлично управляется с кораблем, а Булочка? Потом взглянул на Росомаху и понял. Булочка должен приглядывать за Клыком, руна у них одна и та же. Я бы всех семирунных оставил, толку от них сейчас немного. А Живодера еще бы и связал, уж больно он радуется. Как бы от радости такой на нас не набросился! Мало ли что этому полоумному почудится? Вдруг решит, что Бездне будет приятно искупаться в нашей крови?
Снова замочившись, мы споро натянули на себя кольчуги, шлемы с подшлемниками, наручи, у кого были. Я взял еще пару топориков, не особо рассчитывая на их крепость. Они, конечно, сделаны под руку хускарла, да твариных костей на них пожалели. И вполовину не так хороши, как мой прежний топор. Прихватил и щит, хотя деревянные доски не выдержат и одного удара от хельта.
Стоило Синезубу схватиться за родное копье, явно сделанное на заказ под его руку, как ему полегчало. Он перестал дергаться и чихать. А вот Эгилю по-прежнему было не по себе, он то и дело махал рукой, словно мух отгонял. Если даже меня, девятирунного, затронул этот туман, то им, семирунным, приходилось еще хуже.
Когда мы вернулись на берег и встали вереницей, Стиг все еще уговаривал Магнуса отступить.
— Стиг, — кликнул Альрик. — Нам сказано проведать ярла Гейра, значит, мы его проведаем. Либо иди на корабль, либо вставай возле Магнуса.
Конунгов сын тут же подошел к нам и встал рядом. Мокрым Штанам ничего не оставалось, кроме как присоединиться.
— Дорогу знаешь? Веди.
— Тут не заплутаешь. Одна дорога-то! — буркнул Стиг. — Но чую, пожалеете, что не ушли отсюда сразу.
И мы побежали легкой рысцой прямо в туман.
Дорога шириной в одну телегу вела всё выше и выше, но когда мы поднялись на пригорок, то увидели не простор плоскогорья, а глубокое узкое ущелье. По бокам возвышались неприступные изломанные стены, валуны тесно обступали дорогу. Видать, когда они скатывались, их лишь немного отодвигали, дабы расчистить путь.
Впрямь не заплутаешь.
В ущелье ощущение чужих взглядов ушло, и я смог немного поразмыслить. С чего ж нас взял такой страх, что Стиг захотел повернуть, а Альрик сказал взять всё оружие? Они хельты, их туман путал меньше, чем хускарлов, но все же они что-то почуяли. Я бы только из-за Живодера удрал, помнил, из-за кого драугры поднялись. Что он услышал? Кого звала его богиня?
Сейчас Живодер бежал спокойно, зубы не скалил. Магнус на ходу бормотал хвалы своему богу, что, мол, не допустил, защитил и всякое такое. Да и другим семирунным стало полегче.
Ущелье было недлинным, и когда до выхода осталось полторы сотни шагов, Коршун крикнул:
— Впереди хускарл. Руна седьмая-восьмая.
Стиг вынул меч из ножен, чуть пригнулся и побежал быстрее. Мы тоже припустили за ним. Я оглянулся на Коршуна. Тот вглядывался в камни над нашими головами, сморщив лоб так, что его черные сарапские брови слились в одну.
— Сверху!
Мелькнула рыжеватая тень и набросилась на Квигульва, что оказался поблизости. Синезуб не сплоховал и встретил ее выпадом копья. Тварь, а это была явно тварь, на мгновение замерла. Из широченной, от уха до уха, пасти вывалилось три языка, чудом не поцарапавшись о несколько рядов клыков, одна из четырех лап укоротилась и сместилась ближе к горлу, отрастив десяток лишних когтей, и те смыкались и расходились в стороны, как лепестки. На спине явно пробивались новые лапы. И все же тварь чем-то напоминала рысь, наверное кисточками на ушах, коротким хвостом и цветом меха. Только крупнее раза в два.
Просвистела стрела, пронзив бока твари насквозь. Та завизжала. Квигульв крутанул копье, вбив древко ей в морду, а когда та отлетела и ударилась о камень, подскочил и вогнал острие в грудь. Затем еще раз в живот, в пасть и снова в грудину. Тварь рычала, пыталась грызть железо, но после очередного удара подохла.
Синезуб хотел было подойти, но Альрик его одернул:
— Не надо. Идем дальше.
Коршун еле слышно пробормотал:
— Почему я ее не почуял?
Что? А кого же тогда?
Стоило выбежать из ущелья, как мы попали в туман гуще прежнего. И я почуял, будто мне на спину упал камень. Нет, не так. Будто я вновь очутился на улице Сторборга, неподалеку сражались сторхельты, и их рунная сила давила, вминая колени в землю. Может, не столь сильно, ведь я изрядно вырос с той поры. А вот Магнус хрипел, вцепившись в локоть Стига. Видать, конунгов сын нечасто попадал под давление хельтов. Эгиль вовсю размахивал мечом, не ранил никого, лишь потому что едва мог держать оружие, и его кончик царапал камни под ногами. Видарссон закрылся щитом, словно тот мог спасти его от тумана. Трудюр с трудом шагнул вперед, взрыкнул, шагнул еще раз. Куда?
— Это она! Она! — захохотал Живодер. — Она дышать, я чуять! Запах!
Почему на него туман не давил? Напротив, он подскакивал на месте, пританцовывал. Рысь что-то спросил у него на бриттском, выслушал ответ, а потом пересказал нам:
— Говорит, это Домну. Я спросил, уж не драугры ли здесь вылезли, но он говорит, что с драуграми было иначе. Там он помогал Бездне кровью, здесь ей помощь не нужна, потому что ее не звали, а она сама пришла.
— И как это понимать? — рявкнул Стиг, поддерживая Магнуса на ногах.
— В эти земли пришла Бездна, — выдохнул Рысь. — Но как она куда-то может прийти? Не знаю.
— Возвращаемся! — тут же сказал Мокрые Штаны.
— Нет! — простонал Магнус. — Так не должно быть… Бездна — она внутри. Я ее слышу.
— Да ее тут все слышат! — огрызнулся Беспалый.
О чем-то мы забыли… о чем-то важном.