Страница 14 из 15
Экзаменационный полёт был мной выполнен с оценкой «отлично», хотя и не без замечаний. Полковник Михайлов был сдержан на похвалы в мой адрес, но когда чувствуешь, что у тебя самого получилось хорошо отлетать, лишние овации, ни к чему.
— Курсант Родин, ваша оценка «отлично». Поздравляю с окончанием обучения на Л-29. Возможно, пересечёмся уже на следующем вашем типе. Удачи, сынок, — сказал Владимир Сергеевич, расписался в моей лётной книжке и пожал мне руку.
— Товарищ генерал... виноват, товарищ полковник...
— Не торопись! Я, конечно, не против быть генералом, но пока рано, — улыбнулся Михайлов. — Чего хотел?
— Как думаете, вы сможете отстоять училище, если его... вдруг решат закрыть? — спросил я.
— Родин, ты чего? Зачем училище закрывать? У нас старейшее после Качи учебное лётное заведение. О таком даже не думай, — похлопал он меня по плечу. — Из-за инцидентов и аварий, никого закрывать не будут. Ты поэтому спросил?
— Да, — соврал я, зная будущую судьбу нашего училища. — Просто так большие начальники не приезжали бы.
— Да забудь ты про них. Не приедут уже, — отмахнулся Владимир Сергеевич, снимая фуражку. — Это моё родное училище. За него я всегда буду стоять горой. Но там наверху и без меня найдутся люди, способные его отстоять.
Так же, как и вчера, он удалялся от меня. В его слова хотелось верить и верилось. Но будущее я уже знаю.
Михайлов до конца будет отстаивать Белогорское училище, даже будучи военным пенсионером. Честь ему и хвала за это. Однако, этого будет недостаточно, чтобы сохранить учебное заведение.
В сентябре 2011 года на том самом плацу, где когда-то и Владимир Сергеевич сам стоял в строю курсантов, произойдёт прощание с боевым знаменем. Все будут ждать его выступления, но он так и не появится перед строем. Ему будет тяжело видеть эти «похороны» училища, которое он пытался сохранить до последнего дня.
И вот, когда уже все мероприятия, предусмотренные этим ритуалом закончатся, а начальник училища будет готов дать команду на прохождение торжественным маршем, генерал армии в отставке, Герой России Михайлов появится перед строем курсантов и скажет своё слово. Кто знает, насколько тяжело ему было в тот момент.
А вот кому совсем не тяжело, так это нашему Валентиновичу, который... пропал. Не попадался нам на глаза и Костян. Полёты уже закончились, а его всё не видно. Естественно, событие с отсутствием Бардина заняло большую часть вечернего выступления комэски Реброва.
— Кто видел товарища Бардина? Признавайтесь и тогда я вас угандошу не сильно. Остальные пойдут у меня копать, пока этот весельчак не появится в моём кабинете.
— Товарищ командир, а что копать? — спросил из строя Швабрин.
— Что копать, Иван Фёдорович? Есть тут одна работёнка, которая перепала нашему полку, — сказал Ребров, разворачивая какую-то бумагу.
— Разрешите встать в строй? — появился наконец-то Костя с какой-то небольшой коробкой в руках.
По его счастливому виду было ясно, что всё у него получилось. Молодец, товарищ подполковник Граблин!
— Живее, Бардин. На чём я остановился?
— Всё у нас плохо, товарищ командир, — выкрикнул кто-то из строя.
— Ага. У нас полная задница! И есть у неё название — телефонный кабель. Его будут тянуть от нашего города до Сметановки. И нас в вежливом приказном порядке пригласили принять в строительстве этой магистрали непосредственное участие.
Слова в строю «твою мать!», «кабздец» и их более жёсткие производные, моментально разнеслись по всему плацу.
— Рты закатали, пока я вам не вкатил! Нашей эскадрилье достался самый лучший участок — между Орловкой и Сметановкой. Не возбухать, а завтра быть готовыми к убытию в направлении фронта работ.
Вот так! Думал, что пару дней можно расслабиться после лётной практики, и на тебе.
Работы было не просто много. Такого слова нет для описания этого объёма. Для того чтобы прокопать этот «Кабелепровод», потребуется не один день, и не один десяток сломанных лопат.
— Вы сверху видели, какое там расстояние? Это же миниатюрный «Беломорканал»! — восклицал Артём после построения. — Лучше бы не торопился сдавать экзамен.
— Это бы тебя не спасло, — сказал я. — Костян, как слетал?
— Сдал я. Сам слетал, как никогда раньше, — ответил он, раскрывая коробку. — А вот, что мне перепало.
Костя достал ту самую модель МиГ-21, которую мне показывал Граблин. Такую вещь, как подарок супруги, он решил отдать простому курсанту.
— Сказал, что это был его крайний полёт. Может, зря мы на Граблина плохое думали? — спросил Костя.
— И правда, нормальным мужиком оказался. Только не пойму, зачем из-за дочери уезжать в Москву? Здесь школ, что ли нету нормальных? — задавался вопросом Тёма.
— Ты вот лучше думай, как нам завтра не сдохнуть от жары. Граблин уже уезжает, а нас пока никто не отпускает, — сказал Макс.
С самого утра начались работы нашего строительного отряда. Два взвода курсантов — наш и первого курса, отправили в район предполагаемого расположения кабеля.
Местность, как и полагается в подобных случаях, была полностью открытой, без единого деревца или домика, где можно бы было спрятаться от жары. Контролировал проведение наших работ целый заместитель командира полка по тылу.
Как и большинство представителей его специальности, подполковник Буряк отличался красивой формой одежды и большим её размером. Даже при огромном желании, обнять тыловика у нас бы не получилось и вдвоём. Размер его живота этого не позволял.
В целом, человек этот Буряк был тихий и спокойный. Кнутом нас не бил, а даже наоборот, обещал одарить пряником. Через час после начала работ отправил один из ЗИЛов, которые нас привезли на работы, в столовую за водой и вкусняшками.
— Я у него уточнил, — сказал Макс, возвратившийся от Буряка. — Сейчас нам пряников привезут. Сегодня, говорит, весь день работаем, а завтра до обеда.
— Есть хочу. Может, сбегаем до магазина? За лесопосадкой здесь есть, — предложил Артём.
— Потерпи, «желудок», — сказал я. — Сейчас подвезут.
— Да ладно, — отмахнулся Рыжов. — Тут, кстати, настойку классную делают. От неё даже запаха нет. Может, отметим окончание практики, раз нам не дали этого сделать в увольнении?
— Ты прошлый год помнишь? Фомич начало практики отмечал, а потом еле-еле восстановился в училище.
— Подтверждаю, — сказал Макс. возвратившись от зама по тыл. — В магазин сгоняйте. Можете даже вдвоём. Буряк сейчас отъедет. Сказал, часа через три появится.