Страница 86 из 89
Особенного демона, на которого было затрачено столько сил, энергии и людских ресурсов, уничтожили меньше чем за минуту. Оставленные закладки также не сработали. Люди грамотно защитились от пленения, демонстрируя новые способности.
Озадаченный, Легион в ответ отправил подкрепление, но беловолосый парень…
Настоящий ужас прошиб демона, когда он увидел такие же пылающие зеленью глаза, как у той женщины.
Той, которая почти уничтожила Легиона.
И вот появился ещё один такой же опасный враг. Который в этот момент вырвал сердце-основу из тела колдуна одним движением руки, показывая совсем другие, нежели в прошлый раз, возможности.
Легион осознал, что должен уничтожить эту группу любой ценой. Не думая о последствиях, ведомый страхом, он выпустил на поле боя лучшего своего воина.
Сгусток черного месива в руке ощущался, как что-то отвратное. Я оглянулся, увидел, что Роза шинкует колдунов, что остальные держат оборону и отбиваются, что ситуация не выходит из-под контроля, и сосредоточился на добыче.
Сразу всё втягивать в себя я не рискнул. Нерационально и опасно.
По капле, накачав энергоканалы собственной энергией для защиты, я принялся перетаскивать чужую сущность в круг. Всего лишь капля мгновенно породила хаос. Но я закрутил вихрь, поместил сущность демона в центр, и та, совсем по чуть-чуть, принялась перерабатываться.
Отлично, я могу контролировать этот процесс.
Ещё капля… Ещё….
За обстановкой вокруг я не переставал следить, поэтому, когда колдуны перестали возвращаться, напрягся.
А потом резко наклонился, упал назад, пролетел над самым снегом, уходя от чудовищных размеров меча.
Это было настолько внезапно, что я подумал, будто Гатс меня убить пытается.
Но нет. Это был колдун, ударивший со спины. Тяжелый, массивный, закованный в броню, проваливающийся в снег, он двинулся за мной грузным шагом. На голове у него шлем был, лица не видно. Что-то новое.
И да, меч. Такой же широкий и массивный, как у Гатса.
Я отпрыгнул к своим, заново оценивая ситуацию. Что этот Легион ещё приготовил? Часть внимания уходила на мерзость у меня в руке, которую я так и усваивал по капле, поэтому даже с активированными глазами не сразу заметил, что с Гатсом что-то не то.
Он замер, его меч опустился, парень ошарашенно смотрел на приближающегося гиганта.
— Гатс… — обеспокоенно позвала Калия. — Гатс…
— Это меч моего отца… — эхом отозвался он.
Гигант, словно услышав, остановился. Воткнул меч в землю и медленно снял шлем, откинул его в сторону.
— Сын… — позвал он. — Почему ты нас предал? Почему ты с ними заодно?
Нужно быть напрочь больным на голову, чтобы поверить, что колдун перед нами живой. Осунувшееся, с трупными пятнами на лице, с блеклыми глазами, это тело было давно мертво и находилось под контролем Легиона.
О как. Получается, Гроза не ошиблась. Северяне действительно продались или были захвачены Легионом.
— Отец… — отозвался Гатс. — Тебя убили….
— Смерть не имеет значения, — ответил колдун. — Переходи на нашу сторону, сын, — сказал он, протягивая руку и словно приглашая.
Весь наш состав замер. Ситуация приняла неожиданный оборот.
— Ты ведь уже не отец… — с болью, которую сложно было осознать, ответил Гатс… — Ты ведь Легион… Захватил его тело…
Впервые за всю историю нашего общения я увидел, как по щекам парня бегут слезы. Мы как-то разом от него отшатнулись. Только Калия осталась.
— Гатс… Гатс… — звала она.
Но парень не слышал.
Внезапно слезы перестали течь из его глаз. Лицо утратило эмоции.
— Я убью тебя. Выпотрошу…
Сказал он это просто, но в конце от него шибануло такой силой, что Калию откинуло в сторону. В прошлый раз, когда он хотел убить Вологодских, удар был бледной тенью того, что он сейчас показал.
— Уничтожу! — прорычал он, покрывая чернотой.
Та вспыхнула и разом в тело впиталась. Я увидел, как на лице Гатса черные узоры появляются. А вот как он сошёл с места, не заметил.
Слишком быстро. Раз, и он рядом с отцом. Тот успел схватить меч и поставить блок, но это не особо помогло. Гиганта откинуло в сторону, и он пропахал борозду на десяток метров.
— Сейчас колдуны попрут, — сказал я остальным. — Дайте мне минуту. Надо сделать кое-что… — показал я истекающее черной кровью сердце Легиона.
— Что за гадость? — с отвращением и страхом вскрикнула Роза.
— Для нашей компашки это норма, — нервно заметил Шупа.
Под звуки сталкивающихся мечей и взрывов я сосредоточился на чужой энергии и принялся гнать по несколько капель за раз. Давай, адаптация, учись переваривать это дерьмо.
Легион не заставил себя ждать. Наслал на нас новых миньонов. Меня окружил отряд, началось сражение. Я не смотрел. Слушал вполуха, но решил, что сейчас важнее разобраться с этой гадостью и не убиться.
— Быстрее! — крикнула Роза.
— Да, Спар, поторопись! — вторил Шупа.
Рядом стреляли, гудели силовые поля, взрывались иллюзии.
Я поднажал, и… это стало ошибкой. Которую я осознал не сразу.
Чужая сила перерабатывалась, круг раскручивался быстрее и быстрее. Энергии во мне столько прибавилось, что, кажется, я начал светиться.
Чувствуя, что надо торопиться, ускорил поток и пропустил, как вместе с энергией в меня стали просачиваться чужие эмоции. Ненависть, жажда крови.
Когда я закончил, мир предстал совершенно иным. А колдуны… Что они. Пыль под моими ногами.
— Дальше я сам, — бросил я в воздух.
Оказавшись рядом с Розой, прошёл мимо и пробил на вылет очередного колдуна, вырывая то, через что Легион управлял телами. Сжав кулак, уничтожил сердце.
— Я и сама могла справи… — Роза заткнулась, когда я посмотрел на неё.
Послушная девка. Не буду убивать.
Отряд перестроился, выпустил меня вперед. А Легион и рад. Натравил на меня сразу пару десятков миньонов.
Пыль… Всего лишь пыль…
Увернулся, вбил руку в тело, разорвал сердце. Кинул Дай в набегающую толпу, расчистил пространство. Подпрыгнул, ударил с двух ног особо прытких ублюдков. Ещё Дай, чтобы не активничали. Перехватил чужую руку, оторвал и швырнул в другого колдуна.
Веселье только начиналось.
Роза, смотря на поле боя, не понимала, что происходит.
То, что они по полной влипли, её не удивило. Но… Сначала этот безумец, который внезапно перестал быть собой и набросился на своего мертвого отца. Что за страсти здесь кипели? То, как они дрались, выходило за все границы возможного.