Страница 125 из 134
— Хорошо было бы, если бы он выдержал испытание, — сказала она ему в ответ, — но он ни по внешности своей, ни по росту не внушает доверия.
— А ну, в таком случае смотри, — сказал бедняк и проджигитовал на нем. Маленький конь прошелся по двору, и от его копыт осталась канава.
Затем он попрощался с ней и сказал:
— А теперь, нана, пока до свидания, я направляюсь к башне ханской дочери.
Подъехав к башне, он увидел, что площадь перед ней заполнили всадники — один лучше другого. Когда всадники на отборных конях увидели бедняка на его мерине, они подняли его на смех, говоря:
— Неужели и этот имеет надежду на обладание ханской дочерью? Хан ему отрубит голову!
Бедняк направился к ним, прося их:
— Дайте мне дорогу!
Но они продолжали над ним издеваться. Бедняк вскипел, разгорячил своего коня и, заехав в середину толпы, говорит им:
— Дорогу мне дайте, чтобы я проджигитовал перед башней!
Он проджигитовал мимо одной стороны башни, а по другой гарцуя легко взлетел на вершину башни.
Увидев это, ханская дочь сказала:
— Что это за осленок, что это за щенок, почему он не оставляет мою башню в покое?
Когда бедняк на своем мерине взлетел на башню, то ханская дочь вторично сказала своему прислужнику:
— Что это за осленок, что это за щенок? Он годен быть моим господином! Веди его ко мне!
Прислужник ханской дочери завел к ней бедняка, и она сказала ему:
— С этого дня — ты мой муж. Но хан, который сильнее моего отца, собирается меня похитить. Я даю тебе вот эту плеть, ты ее держи на вешалке: когда явится хан, чтобы похитить меня, она упадет с вешалки.
Она дала ему плеть; он же, сняв с руки своей кольцо, сказал ей:
— Мужчина — любитель странствовать. Я могу оказаться убитым случайно или же могу утонуть в реке, а ты не спуская глаз наблюдай за кольцом, и, если кольцо исчезнет с руки твоей, — ты свободна и заботься о себе.
Они поблагодарили друг друга и расстались.
Вечером бедняк опять похитил из села этого хана девушку и юношу и доставил их на своем коне к себе. Девушку он отдал юноше в жены. Он оставался дома в течение двух дней, а на третий день плеть упала с вешалки. Матери он ничего не сказал, а про себя подумал, что тот хан явился за его невестой и уже увозит ее. Он быстро вскочил на коня и поскакал по берегу моря в погоню за похитителем своей невесты.
На морском берегу с бедняком повстречались три всадника.
— Куда ты едешь, когда мы направляемся к тебе с ночевкой в гости и ты — наш фусун? — сказали они ему.
Озадаченный бедняк сказал про себя:
— Я не отдам предпочтения невесте, не сделаю ее старшей, а гостей — младшими.
Он вернулся с ними домой, принял их как гостей, а рано утром отправил их с почетом, как этого требует обычай гостеприимства.
Когда он их отправил, то плеть упала уже на середину пола, и он сам себе сказал:
— Она на что-то решилась, и надо мне спешить! Кого бы я ни повстречал, ни за что не поверну обратно домой!
А те три всадника, приняв другой вид, опять повстречались с ним и объявили ему, что едут к нему на ночь в качестве гостей, что он их фусун. Он их опять принял с почетом как гостей, а утром отправил их.
В полдень плеть оказалась за дверью, и тогда он сам себе сказал:
— Вот теперь ни за что уже не вернусь обратно!
Поехал он поспешно по дороге своей, а эти три всадника, приняв другой вид, опять встретились ему, вернули его обратно, и он принял их как гостей, уложил спать, а сам оседлал своего коня, сел на него и в полночное время поскакал за своей невестой. На рассвете он доехал до большой равнины и увидел труп красивой белой борзой собаки.
«Грешно будет, если эту борзую собаку съедят волки!» — подумал про себя бедняк и спрятал труп собаки под валежником.
Проехал немного дальше и увидел труп черной борзой собаки; она была красивее белой. Он отнес ее и закопал рядом с первой.
Проехал он дальше по дороге, и перед ним оказался труп коня саулохской породы вместе с седлом и уздечкой. Он похоронил коня в кургане, оказавшемся перед ним, вместе с седлом и уздечкой.
Когда он отъехал немножко дальше по дороге, он наткнулся на труп человека; и его он отнес к кургану и похоронил в полном снаряжении.
После этого бедняк вскочил на коня, но, отъехав немножко дальше, нашел труп вепря. Он изрубил его мечом своим, говоря:
— Гяур, гяур, это ты так расправился с ними!
В тот же час он повернул обратно домой, чтобы проведать своих гостей. Прибыл поспешно домой и спрашивает мать свою:
— Куда девались наши гости?
Мать ответила ему, что она отправила их с почетом, как требует обычай.
— В таком случае, мать моя, — сказал он, — я иду на охоту.
Он выехал из дому и пустил коня своего вскачь. Доехал до того кургана, в котором он похоронил человека и коня, но сам забыл об этом; он спешился, прилег на этом кургане и произнес:
— Оф, оф, как я устал!
Из кургана к нему выскочил человек, которого он похоронил, и спрашивает его:
— Что с тобой, мой гость? Что тебя тревожит?
— Ничего особенного не тревожит меня, — сказал ему бедняк, — но хан увозит мою невесту, и я спешу за ним в погоню.
— Не падай духом и не бойся! — говорит ему человек. — Подожди меня тут немножко!
Он зашел обратно в курган и оседлал того коня, вместе с которым бедняк его похоронил. Вышел к нему обратно во всем своем снаряжении: с мечом, с ружьем, вскочил на коня и сказал бедняку:
— Едем, и я тебе — товарищ!
Едут они, едут, и застал их в степи неурочный час. Они смотрят вперед и видят вдали свет. Тот человек говорит бедняку:
— Что это за свет? Мы гонимся за ним, а он удаляется от нас. Если твой конь не лишен удали, то гони-ка его, и, может быть, мы его нагоним.
Бедняк погнался за этим светом на своем коне и догнал его. Оказалось, что это был тот хан, который похитил его невесту и увозил ее в арбе. Хан на этом месте устроил ночлег, задержал там и войска свои, и скотину.
Бедняк спешился и занял место несколько ниже хана. Тем временем нагнал его товарищ и спрашивает бедняка:
— Кто они такие, что за люди?
— Это тот самый хан, который похитил у меня мою невесту, — объяснил ему бедняк. — Он захватил с собой и скотину жителей села хана, отца моей невесты, гонит ее с собой.
Товарищ его сказал ему:
— Иди и обратись к хану так: «Ты везешь себе жену, и я буду тебе благодарен, если ты подаришь мне козленка или годовалого барашка».
Хан в ответ приказал своим войскам:
— Ведите их сюда, и я прикажу отрубить им головы!
Бедняк вернулся обратно, и товарищ его спросил:
— Что хан тебе ответил?
— Хан приказал своим войскам: «Ведите их, и я прикажу отрубить им головы».
Товарищ опять посылает его к хану:
— Иди и передай ему: «Ты не дал нам ни козленка, ни годовалого барашка, но мы будем благодарны, если ты нам дашь быка и буйвола».
Когда бедняк вернулся от хана, то товарищ его спросил:
— Какой ответ тебе дал хан?
Бедняк ему ответил:
— Он не дает ни быка, ни буйвола; он приказал своим войскам: «Ведите их ко мне, и я велю отрубить им головы».
Товарищ еще раз посылает бедняка к хану сказать:
— Ни быка, ни буйвола ты не даешь, поэтому мы испытаем на тебе свое счастье; нас два человека.
Хан им ответил:
— Если вы намереваетесь сразиться со мной, то я готов хоть сейчас!
Бедняк вернулся обратно и передал ответ хана своему товарищу. Тот сказал ему:
— Ложись пока спать, а завтра с рассветом увидимся друг с другом.
Бедняк и его товарищ на ночь легли спать. Когда рассвело, товарищ бедняка вскочил и оседлал своего коня. Хан в тот же час построил свои войска в ряды. А бедняк еще не проснулся, продолжал спать. Товарищ его ударил своего коня плетью; от свиста этой плети бедняк испуганно вскочил и сразу же схватил свое ружье.
— Не стреляй, не стреляй в меня! — говорит ему его товарищ. — Это я. Я хотел испытать тебя, узнать, с каким намерением ты выехал, и поэтому напугал тебя. А теперь, — сказал он, — хан построил свои войска в боевом порядке; следи за мной: как я буду играть, так будешь играть и ты!