Медведь

— В понедельник… — задумчиво произносит Юлька. — А сегодня еще только пятница.

— Да.

— А почему не завтра?

— Ты хочешь уехать завтра?

— Я надеюсь, что завтра я уже…

Она замолкает. Щечки краснеют. Фразу она, естественно, не договаривает. Но я прекрасно понимаю, что она имела в виду.

Она надеется, что до завтра ее маленькая проблема будет решена. День рождения у нее во вторник. И она планирует встретить его в новом статусе.

У нее большие планы на сегодняшнюю ночь…

Ну ты мелкая зараза! Я что, нужен тебе только в качестве перфоратора? А потом ты планируешь свалить?

Осознание этого оказывается внезапно болезненным.

Да, я сам дико хочу того же, чего хочет Юлька. Но я уже давно понял, что мне нужно не только это…

— Где мы? — снова спрашивает Юлька.

— Это домик в лесу. Через некоторое время тут будет небольшой поселок. А это первая ласточка.

— Тут вкусно пахнет.

— Мне тоже очень нравится.

— Дерево… — Кошка трогает обработанную поверхность бревенчатой стены. — И смола. И еще что-то. Классный запах.

— Я тут перезагружаюсь, когда устаю. Возвращаюсь в город другим человеком.

— Я тоже хочу перезагрузиться, — выдает Юлька.

— Я обязательно тебя перезагружу.

Она смотрит с подозрением. Типа: о чем это мы говорим? А я делаю совершенно невинное лицо и произношу:

— У меня тут есть банька. Очищает буквально до костного мозга. И стирает всю ненужную информацию с жесткого диска. Я даже веник новый заказал.

Достаю дубовый веничек из пакета.

— Ты все предусмотрел, — произносит Юлька. — Кроме одного.

— Что я забыл?

— Посмотри на меня.

Она крутится передо мной на своих высоченных шпильках, в облегающем платье, и с развевающимися волосами. Поднимает руки вверх — и из-под платья показывается кружевная резинка чулок…

— Вау! — выдыхаю я. — Ты секс-бомба и взрывная петарда.

Она поглядывает на меня с заметным превосходством. Она вообще на меня по-другому смотрит после того, что было в машине. Видит, что я поплыл и весь в ее власти.

А еще — ее как будто распирает от гордости. Еще бы, такой смелый поступок! Полностью разделяю ее чувства. Гордиться есть чем. Первый раз в жизни…. Я нереально счастлив, что этот безумный кайф достался мне.

Заодно мозги встали на место — клапан уже не так срывает, и я могу мыслить разумно.

Конечно, не тогда, когда вижу резинку ее чулок…

— Тебе не кажется, что я выгляжу неуместно? — насладившись моей реакцией, спрашивает Юлька. — В чулках и на шпильках в лесу. Если бы ты меня предупредил, я бы оделась по-другому.

— Выглядишь офигенно, — совершенно искренне говорю я.

— Но мне неудобно!

— Пойдем, найдем что-нибудь.

Дом состоит из просторной кухни-гостиной и спальни. Одной. Есть вторая, но она пока без мебели. Зато в первой стоит огромная кровать. Одна. Естественно, мы с Юлькой будем спать вместе. То есть, я надеюсь, что нам удастся хоть немного поспать…

Я веду Кошку в спальню. За руку. Не хочу выпускать ни на секунду. Бежать тут некуда, и она, вроде, не собирается, но все же…

Я просто все время хочу к ней прикасаться. И она это понимает. И тоже, кажется, балдеет от моих прикосновений.

— Вот тебе моя футболка, — говорю я.

— Спасибо. А штаны есть?

— Есть, но они…

Юлька разглядывает мои спортивки.

— Я в одну штанину вся влезу!

— Ага. Да тут не холодно. Я не дам тебе замерзнуть…

Она бросает на меня быстрый, немного испуганный, но полный решимости взгляд.

Я расстегиваю ее платье. Она держит его руками, не дает упасть.

— Котенок… ты что, смущаешься?

— Да! А что, это странно?

— Да. Нет. Это так мило…

— Отвернись.

Я отворачиваюсь. Но вижу ее силуэт в отражении окна. Кайф…

Юлька надевает мою футболку. Она едва прикрывает выпуклую попку. Я специально дал ей далеко не самую длинную. Юлька тянет ее вниз, отпускает, ткань пружинит — и я любуюсь упругими полукружиями.

— Я дам тебе носки.

— Давай.

Она садится на кровать. Начинает натягивать один. Я мгновенно оказываюсь рядом. Опускаюсь на колени и помогаю ей. Спрашиваю:

— Выпьем чаю? Или вина?

— Лучше чаю, — произносит Юлька.

А я натягиваю на ее лапку носок. Он оказывается длинным, как гольф. Тяну его почти до коленки, поглаживая хрупкую лодыжку со всех сторон. Носок заканчивается. А мои прикосновения — нет.

Скольжу пальцами дальше, по внутренней поверхности бедра. Кошка сначала дергается, пытаясь свести колени. Но потом расслабляется.

Силой заставляет себя расслабиться! Я вижу, что она напряжена. Не столько от страха, сколько от неожиданности. Она не ожидала, что ее тело будет так реагировать на мои внезапные прикосновения…

Удивленные глаза распахнуты, нижняя губа закушена, ноздри подрагивают. А бедра… Я чувствую в них легкую дрожь желания. А еще… я ее желание чую. Своим звериным чутьем улавливаю его запах. И он так ударяет мне в голову, что я забываю все разумные доводы.

Что собирался напоить ее чаем, приручить, никуда не торопиться… Она хочет меня! А я хочу ее так сильно, как не хотел никого и никогда в жизни.

Мои пальцы скользят вверх. К ее трусикам.

А мои глаза погружаются в ее. Мы смотрим друг на друга, не отрываясь. Ее взгляд доверчиво распахнут. Она сейчас не строит из себя сексуальную пантеру. Она просто забыла, что должна кого-то изображать.

Она полностью поглощена захватившими ее ощущениями…

42

Я тяну ее футболку вверх. Стягиваю через голову, Кошка мне помогает. На мгновение наши взгляды расцепляются. Но через секунуду мы снова вместе. Снова становимся одним целым.

Она чувствует мою бешеную страсть. Я каждой клеточкой ощущаю трепет ее нежного девичьего тела.

Завожу руку за спину, расстегиваю кружевной лифчик, он падает, обнажая нереальную красоту… Сжимаю сочные персики ладонями, ласкаю их, надавливая пальцами на упругие вишенки сосков. И все это время смотрю Юле в глаза. Нерально кайфуя от того, как расширяются ее зрачки, как взгляд расфокусируется и плывет.

Она откидывает голову назад, ее ресницы опускаются. Все… мы ее теряем! И я хочу, чтобы она потерялась совсем. Утонула в блаженстве. В новых ощущениях. Она невинна… Но так сексуальна! Крышесносное сочетание.

Кошка дышит быстро и поверхностно, а, когда я касаюсь левой вишенки языком, то слышу, как колотится её сердечко.

Сейчас, когда она сидит, ее груди такие полные и набухшие, а вишенки сосков такие твердые и сладкие… Я ныряю лицом в персики с нежной бархатистой кожицей, жадно целую, втягиваю в себя, щекочу языком и аккуратно покусываю.

— М-м-м… — стонет моя Кошечка.

Она едва замечает, как я снимаю с нее кружевные трусики — вся трепещет и вибрирует в такт моим прикосновениям. Мой палец скользит в ее закрытую розочку, исследует складки, заставляя ее бедное сердечко биться еще быстрее, в рваном неровном ритме.

— Я еще не целовал тебя здесь, — шепчу ей на ушко.

— А я тебя уже…

— Ты меня опередила.

— Один ноль в мою пользу, — выдыхает Кошка.

— Да, ты пока ведешь счет, — усмехаюсь я. — Но у меня все впереди.

Вдавливаю палец в горошинку, нажимаю, обвожу, быстро вибририю подушечкой, заставляя Кошку хрипло стонать и поджимать пальцы на ногах.

— Хочешь, чтобы мой язык оказался здесь? — спрашиваю, останавливая вибрацию.

— Я…

— Скажи, что хочешь.

— Хочу, — выдыхает она.

И я продолжаю.

— А здесь?

Я исследую ее нежную розочку, провожу пальцем ниже, еще ниже… В то самое заветное местечко, где еще никто не бывал.

Моя девочка заметно напрягается. Боится? Чего? Моего напора, боли или разоблачения?

— Хочешь, мой язык сделает вот так?

Я обвожу пальцем упругий вход в райские кущи.

— И вот так…

Проникаю глубже. Такая тесная! Такая закрытая. И так меня хочет… Вся истекает соком.