Страница 76 из 77
Подсчет студентов почему-то озвучивался динамиком «жучка» Крэк. Я удивился. Как же это так: между ними такое большое расстояние.
Затем графиня поднесла руку к лицу и чего-то там коснулась — голос учительницы зазвучал громче.
Очки!
Она же надела приспособление фирмы «Глаза и Уши Волтара», скрытое под видом солнцезащитных очков и усиливающее отдаленные звуки. Теперь было ясно, почему она преспокойно следовала за Хеллером на приличном расстоянии: она просто фокусировала свои «очки» на его шагах.
Крэк снова коснулась очков, на этот раз где-то сбоку, и мисс Симмонс тут же предстала предо мной крупным планом. Эти штуки могли к тому же фотографировать с помощью телеобъектива! А выглядели как обычные солнцезащитные очки.
— Дрянь! — проговорила графиня Крэк.
— Двадцать девять, — считала мисс Симмонс ледяным тоном. — И тридцать, если считать Уистера. Всех вас ждут кое-какие сюрпризы. Можем начинать.
Какое зловещее предисловие!
Я надеялся, что где-то в лесу прячется Графферти или хотя бы кто-нибудь из его полицейских. Прекрасно. Если так, то они схватят графиню Крэк! Может, даже арестуют и Хеллера за убийство на этом месте восьми человек!
Мисс Симмонс подняла мешок и поставила его на пенек-алтарь, после чего взяла в руку палку и указала ею на Хеллера.
— Сидеть здесь, Уистер, и не двигаться ни на дюйм. Вас ожидает величайший из всех сюрпризов.
Она постучала палкой по пеньку, бросила на студентов печальный взгляд и сказала:
— Подтягивайтесь — поближе, поближе — располагайтесь вот тут кружком. Я только что сделала ужасное открытие и хочу вам о нем рассказать.
Они подошли поближе и уселись перед ней потеснее.
Я услышал бормотание графини Крэк: «Что, черт возьми, задумала эта сука? Этого я ей не внушала».
Я весело расхохотался. Графиня не допускала, что и я мог внести свою лепту в сегодняшние события.
— Как всем вам, моим студентам, известно, — заговорила мисс Симмонс, — моя жизнь была чем-то похожим на ад. — Она посмотрела на Уистера, затем снова на группу учащихся. — Я находилась во власти демона, злодея такого безжалостного, какого во всем аду не сыскать. — Студенты сочувственно защелкали языками. Она повернулась к Хеллеру: — Сидите там, Уистер, сидите.
Мисс Симмонс вздохнула и снова взглянула на класс:
— Так вот, оказывается, со мной сыграли подлую и грязную шутку. Все вы с детского сада знакомились с основами психологии, поэтому знаете, что такое гипноз!
Графиню пронзила дрожь, отчего очки ее заходили ходуном.
— В руках беспринципного и недоброго человека, — продолжала мисс Симмонс, — он становится мерзким и вместе с тем ужасным оружием против невинной, ничего не подозревающей жертвы, простой пешки. Ребята, — продолжала она, — под гипнозом мне внушили самую отвратительную ложь, какую вы только можете себе вообразить! Нераскрытая, она могла бы погубить оставшуюся часть моей несчастной жизни. Но только вчера неизвестный друг внезапно рассказал мне правду!
«Боги мои», — прошептала графиня Крэк.
— А теперь, — зазвенел голос мисс Симмонс, — слушайте, что я вам скажу, Уистер. Слушайте все студенты. Слушайте внимательно. Я получила это письмо. В нем говорилось, что меня загипнотизировали! Я сразу же догадалась почему. Единственно возможная причина состояла в том, чтобы расстроить мою сексуальную жизнь, оставить меня беззащитной перед ужасной судьбой.
«Этой оргии, — прошептала графиня Крэк, — ты трусливо жаждала сама, лживая шлюха!»
Мисс Симмонс ударила палкой по пню.
— Я обратилась в полицию. Мне сказали, что действовать я могу только имея на руках улики. — Она наклонилась вперед, будто хотела сообщить какую-то тайну. — Я раздобыла их с посторонней помощью. Ход им пока не даю, но к страшной мести готова. Они спрятаны у меня надежно и будут отправлены по почте, если меня попытаются убрать.
Симмонс с гордым видом выпрямилась и воскликнула:
— О, есть у меня друзья! Вам следует это знать, Уистер. И вам, студенты мои, следует это знать. И они, как и самые влиятельные персоны преподавательского со става университета, поддержат меня. — Мисс Симмонс опять заговорщицки подалась вперед: — Не знаю, известно вам или нет, что мой отец возглавляет кафедру психологии в Бруклинском университете. С детства он постоянно твердил мне, что нужно бояться коварных мужчин. — Она взглянула на Хеллера, сидящего отдельно от всех на камне, затем снова перевела взгляд на группу. — Каждый вечер, когда я ложилась спать, он внушал мне, что все мужчины дурны и только ищут удовлетворения своих самых низменных желаний.
Мисс Симмонс еще раз взглянула на Хеллера, затем снова на группу из двадцати девяти студентов, юных мужчин и женщин, которые сосредоточенно смотрели на нее и с напряженным вниманием слушали.
— Поэтому, — продолжала она, — получив то бесценное письмо, я сразу поняла: если в нем говорится, что меня подвергли гипнозу, — это сущая правда!
Она снова стукнула палкой по пню.
— Когда в полиции мне сказали, что требуются улики, я пошла домой, рассказала все своей матери и очень ее расстроила. Вдвоем мы пошли к отцу. Он выглядел удрученным, подавленным, ведь то, что мы ему рассказали, было ужасно! — Мисс Симмонс распрямилась во весь рост. — Моя матушка, да благословит ее Господь, заставила его все-таки рассказать мне все!
Она подалась вперед и заговорила свистящим шепотом:
— Мой отец, этот подлый изверг, загипнотизировал меня в детстве, и не раз — он это проделывал неоднократно! — Лицо ее скривилось от отвращения. — Он при знался, что постоянно внушал мне под гипнозом, будто я фригидна! Еще он твердил мне, что если я обзаведусь мужчиной и испытаю оргазм, то стану слепой!
Мисс Симмонс с силой ударила палкой по пню.
— Он трусливо предал психологию! Ведь нужно (…) нас всех, а не делать фригидными! И я — живое доказательство тому, что он ошибался. Посмотрите на меня! Никаких очков! Отсюда я могу разглядеть каждый прыщик на ваших лицах!
Мисс Симмонс торжествующе отступила назад. А затем приняла смиренную позу и продолжила свою исповедь:
— Но кого же мне благодарить за это? — Она повернулась к Уистеру, подошла к нему и стала перед ним на колени. — О, Уистер, спасибо вам, спасибо, спасибо. Я вам вечно благодарна за то, что вы дали меня изнасиловать. Оргазмы были великолепными! Раз за разом и прямо здесь, в этой глубокой лощине. Я никогда не предполагала, что могут существовать такая радость и такой экстаз. И — раз за разом!
Она нежно взяла Хеллера за руку. Графиня Крэк вздрогнула.
— Уистер, дорогой, — говорила мисс Симмонс, — знаю, что я недостаточно хороша для вас. Но благодарность моя безгранична. Вы отлично учились, и теперь я объявляю, что вы прошли курс досрочно. Я ставлю вам «А» с плюсом по «Восхищению природой», ибо вы ценили ее гораздо выше, чем я.
Не вставая с колен, Симмонс прижалась губами к его руке. Затем снизу вверх заглянула ему в глаза и сказала:
— Итак, дорогой Уистер, вы освобождаетесь от дальнейших занятий и, хотя это разбивает мне сердце, можете сию же минуту покинуть и это занятие. За то, что вы дали меня изнасиловать, я вам буду благодарна вечно. Всего вам хорошего, прекрасный и самый дорогой мне человек. Прощайте.
Ошеломленный, Хеллер поднялся на ноги и, помахав рукой сокурсникам, пошел по тропинке, ведущей на холм.
Мисс Симмонс, очевидно, еще не пришедшая в себя, стояла на коленях, роняя слезы. Затем поднялась и вернулась к пеньку.
Хеллер добрался до вершины холма. Как человек действия, будучи очень внимательным, он моментально заметил за деревом движение и, насторожившись, подошел поближе.
Графиня Крэк!
— Что ты здесь делаешь? — спросил Хеллер.
— Хотела увидеть, как учатся ваши студенты, — сказала графиня.
— Я до конца учебного года освобожден от занятий по курсу мисс Симмонс. И это после фиаско в ООН! Люди знали, что я инициатор дела о защите прав женщин. Не понимаю я этого. По-моему, мисс Симмонс что-то задумала, какой-то скрытый ход — видимо так. — Он смотрел вниз, на группу студентов. — Может, вернуться и проверить, все ли с ней в порядке?