Круги на воде

Книга Сукины дети 3. Круги на воде,

Т и Д Зимины читать онлайн

Глава 1

На кладбище было тихо. Зыбкий, как призрачный туман рассвет едва окрасил небесную кромку в цвет брюха снулого лосося.

К моим ногам неслышно упал кленовый лист, охристо-желтый из-за первых заморозков. Узорчатый край его неспешно поедал толстый зелёный червяк.

Пахло прелью, осенними сумерками и разрытой могилой.

Положив букетик багровых осенних астр к каменному изголовью, я ещё раз перечёл надпись.

"Стрельников Александр Николаевич. Одна тысяча девятьсот девяносто пятый, Две тысячи..."

И больше ничего. Только пустая, приятная на ощупь шероховатость серого базальта.

Впрочем, если бы меня спросили, какую эпитафию я хотел бы видеть на своём надгробии, я бы затруднился.

Наплюй, - советовал Алекс. - Я вот тоже долго не знал, что бы такого написать на своей могиле. К счастью, обошлось без меня - люди добрые постарались...

Отвернувшись, я неспешно побрёл по узкой тропинке. Шагов слышно не было - их скрадывали опавшие листья.

Хорошо, что Алекс похоронил меня именно здесь, под присмотром у Гиллеля, - думал я. - Можно приходить, издалека любоваться на Мириам... Близко я к своей бывшей девушке не подходил. Боялся.

Успел уклониться только потому, что было необычайно тихо, и любой посторонний шорох в неподвижном воздухе был прекрасно слышен. Даже шелест летящего оружия.

Отступив в сторону, я вынул из воздуха метательный нож. Осмотрел лезвие. Так и есть: смесь чесночной эссенции и нитрата серебра. Если бы на моём месте был банальный упырь, одна эманация этой взрывной смеси свалила бы его в жутких корчах.

Усмехнувшись, я высунул язык и демонстративно слизнул с лезвия пахучую каплю. Язык обожгло - словно я прижался данным органом к раскалённой сковороде. Разумеется, виду я не показал. Был вознагражден едва слышным вздохом разочарования, и быстро удаляющимся топотом.

Очередной соискатель премии "Ван Хельсинг года" посчитал за благо ретироваться, так и не встретившись с потенциальной жертвой лицом к лицу.

Так и подмывало вылезти у соискателя перед носом из свежей могилы, приготовленной заботливым сторожем для нового постояльца, и негромко так, с расстановкой сказать: "Бу"...

Но я выше этого.

А если честно, просто надоело. Как и предрекал Алекс, после Московских событий наше агентство, и меня в частности, просто затопил шквал покушений.

Колдуны, маги, охотники на вампиров и вампиры-косплейщики, с картофельными клыками, с красными линзами в глазах... Все они хотели мою голову в свою коллекцию.

Потому что не верили. Потому что думали: я - такой же, как они недоросль, которому по случаю выпала хорошая реклама. Многие, разочаровавшись при первом же нападении, отходили в сторону. Некоторые пытались еще пару раз - и тоже исчезали.

Но были другие. Те, что с восторгом приняли мою вторую сущность, и теперь хотели - настаивали - чтобы я сделал их такими же.

- Откуда они узнают? - спрашивал я Алекса за утренним кофе. - Мне казалось, наш мирок довольно замкнут и не склонен к разглашению своих тайн...

Алекс только хохотал, ворошил мои белые волосы, будто я пацан, пришедший к папуле за утешением, и шелестел листами газеты.

Вот приду домой, - рассуждал я. - И прямо так с порога и скажу: надоело.

Вопреки ожиданиям, в столовой Алекса не было. Как не было и на кухне, где гремела джезвами хмурая с утра Антигона.

- На заднем дворе поищи, - бросила она через плечо на мой вопрос, где искать шефа. - Он там уток кормит.

Давно положив себе за правило ничему не удивляться, я пошел на задний двор.

Фонтан, розы и стриженые из хвои скульптуры были в саду, с парадного. С другой стороны, там, куда к мусорным бакам вела каменная, скользкая по зиме дорожка, были гараж, чёрный вход в арсенал и пруд.

Точнее, раньше это была выгребная яма, но Алекс счёл, что лицезрение помойки мешает вкушению утренней сигареты, и переделал её в пруд. Золотых карпов там не водилось, зато водились осока, густая, как овсяная каша, ряска и крупные, коричневатые с прозеленью лягухи.

В данный момент со стороны пруда доносились громкий плеск и придушенный голос.

- Пощадите, Алесан Сергеич, не виноватый я, век воли не видать.

Я потихоньку пошел за изгородью из бирючины, чтобы подсмотреть.

В пруду плавал мальчишка. Ну как плавал? Бултыхался на самом глубоком - полтора метра - месте, весь в тине, ряске, с синими губами и с такими же синими, тощими костистыми лапками.

Когда мальчишка пытался приблизиться к берегу, Алекс равнодушно выставлял перед его лицом острие шпаги, вынуждая отступить "на глубину".

Говоря "мальчишка", я немного преувеличиваю. Лет ему было восемнадцать-двадцать, может, больше. Просто из-за облепленной чёрными мокрыми волосами головы, от чего уши казались оттопыренными, а нос заострившимся - он казался моложе.

Плавал гость прямо в одежде, тяжелом твидовом пальто и ботинках. Я видел каблуки, когда он особенно ретиво взбрыкивал ногами. Концы длинного вязаного шарфа элегично плыли по воде.

Гость предпринял отчаянную попытку выбраться - Алекс вновь несильно ткнул его кончиком шпаги. Вода окрасилась бурым.

Парня мне было жалко. Вода по осеннему времени в пруду ледяная, тиной воняет мерзко. К тому же, в иле на дне водятся пиявки... Почуяв вкус крови, они уже мелькали чёрными кожистыми молниями вокруг небольших ранок.

Пиявок Алекс специально привёз из Конго. Были они толстые, зубастые и очень прожорливые.

Протиснувшись сквозь изгородь, я подошел к пруду.

- Доброе утро.

Я поздоровался сразу с обоими, с Алексом и пловцом. Шеф только поднял одну бровь, как бы вопрошая: А доброе ли?..

Парень заискивающе улыбнулся. Я присмотрелся к бледному лицу с синими губами.