Повелитель Ифритов 3

Глава 12. Та, кто знает правду

К вечеру поднялся ветер, и пошел сильный дождь. Косые капли неприятно били по лицу и коже. Я сгорбился верхом на Фырчике, который, медленно вез нас по широкой бетонной дороге к заставе под названием “Точка Северная”. Туда, откуда мы начали наш путь.

Алю слабую и трясущуюся от холода, я закутал в свой ифритный плащ. Приказал ифриту сформировать вокруг нее надежный кокон. Там, в тепле и безопасности девушка находилось до самого конца пути.

Я же, был уставшим. Просто вымотанным. Эмоциональное напряжение дошло до пика и ифриты, даже Фырчик, слушались меня через раз. Мне нужна была разрядка.

Однако, при всем этом, я чувствовал себя удовлетворенным. Я победил Салазара. Победил, как на физическом, так и на ментальном уровне. Он лишился одного ифрита. Теперь нужно как-то спасти Валю. Но для этого сначала придется поговорить с ее сестрой.

Я опустил взгляд. В темноте, в оставленном плащом-ифритом пространстве белело неясными чертами лицо Али. Интересно, что такого мог сказать девушке Салазар, что она пошла за ним? Что бы сказал я? Наверное, я бы помог ей. А потом признался, кто я такой. Что я Ифритор. Пришелец из другого мира. Рассказал бы девушке свою историю. Подкрепил бы ее наглядными доказательствами. И если в человеке есть какое-то чувство общности. Желание помогать другим, он пошел бы за мной.

Возможно, именно так было и с Алей. С Валей проще. Она была в стрессе из-за пропажи сестры. Мог ли я предположить, что все обернется таким образом? Наверное, нет. В тот момент ситуация была очевидна. Девушка с нестабильным психологическим состоянием могла наделать глупостей. И, в результате, все равно наделала. Что ж. Я чувствую определенную ответственность за это. Теперь я должен спасти и Валю.

На вершине ограждения вспыхнул луч прожектора. Осветил нас с Фырчиком. Я зажмурился, прикрыл лицо рукой. Пес утробно зарычал.

— Стой! Стой, кто идет! — крикнул со стены постовой.

— Свои. — хмуро ответил я, — откройте проход.

Мы стали у бронированных дверей. Спустя мгновение створки принялись разъезжаться в стороны. Свет внутреннего помещения крепости проник наружу.

Там, с правой стороны, стоял наш ифритный БТР. Явно видавшая виды машина, пережила на обратном пути настоящие испытания. Броня почернела. Глубокие отметины от чьих-то когтей украшали корпус. Большие выбоины зияли тут и там.

Я заехал на Фырчике в крепость и спешился. Взял Алю на руки, и пес тут же исчез в появившемся под его ногами портале.

— Где Князь? — проговорил я унтеру, который меня встретил.

— Его Высочество, — он взял под козырек, — уехал сначала в госпиталь гарнизона. Оттуда почти сразу в главный медцентр города. Повез туда княжну.

— Потери среди личного состава были? Все вернулись?

— Один погиб. Один ранен, — протараторил дежурный унтер.

— А кто погиб? А ранен?

Унтер задумался, пару мгновений помедлил, потом быстро проговорил фамилию офицера, которого я плохо знал лично. Его выбирал Воронов. Как оказалось, и сам командир полка чистильщиков получил ранение и находился в госпитале. Остальной экипаж добрался благополучно.

— А кто это с вами?

— Алевтина Селина, — я показал унтеру лицо девушки, — она истощена. Ей нужно в госпиталь. Снарядите машину.

Ифрит, пока был внутри, подпитывал ее тело магией так, что Алевтине не нужны были ни пища, ни кислород. Вот только когда дух исчез, наступил серьезный откат для всего организма. Девушке нужна медицинская помощь, терапия и долгая реабилитация. Это, по крайней мере, гарантирует, что она не сбежит, если даже и решиться на такое.

Когда Алю увезли, я решил, что буду следить за ее состоянием, а когда девушке станет лучше, постараюсь поговорить обо всем, что произошло с ней в прошлом.

— Сделаем, — пожал он плечами, — пройдемте в казарму. Там есть где разместить раненную.

После этого, я обратился к начальнику заставы. Спросил, кто командовал расчетом автопушки, ночью, когда мы выходили в поле.

— Старший Милитант Ларионов, — проговорил начальник, — он все еще на посту.

Тогда я отправился на пост и дал Милитанту Ларионову в морду. Двое солдат из простолюдинов удивленно наблюдали за всем произошедшим.

— Вы! Я … я вызываю вас на дуэль! — крикнул Ларионов, прижимая ладонь к подбитому глазу, — немедленно!

Милитант неуклюже корчился, упав под стену.

— Ты знаешь, кто я? — посмотрел я на него свысока.

— Мне все равно кто!

— Господин Милитант, — подал голос один из солдат, — это Роман Селихов. Он водил Князя Палеолога в центр сегодня. Дочку спасать.

Милитант изменился в лице. Отнял руку от глаза. Большой фингал уже расплылся по всей правой части его физиономии.

— Вы открыли огонь из автопушки, когда на нас напала стая ракет-одержимостей. Открыли по нам и по тварям. Причем необходимости в этом небыло. Отряд справлялся своими силами. А вот шанс повредить транспорт был реальный.

Я заглянул в глаза командиру расчета, и он тут же опустил взгляд.

— Нам повезло, что спасательная миссия не сорвалась по вашей вине.

— Я все равно подам рапорт! — крикнул мне вслед милитант, когда я начал спускаться с ограждения.

— На здоровье, — бросил я ему напоследок.

После возвращения в Урупский была долгая встреча с начальством гарнизона, заслушивание рапортов и отчетов. Я повел рассказ о произошедшем в центре. Пришлось, конечно, упомянуть и Салазара с его солдатами. Группировка была обозначена как “неизвестная боевая единица”. Информацию о ядре Кубанского Поля я не стал разглашать сразу. Лишь рассказал, что уничтожил ядро.

Когда я ехал по Полю к Ограждению, то много думал о том, стоит ли ликвидировать ядро. Было два варианта: уничтожить, но лишить себя практически нескончаемой энергии по производству ифритов в промышленных масштабах, или же разместить где-то, на мощностях Ифрита, но тогда был риск превратить весь Крас в новое Поле.

Я решил повременить и съездить на полигон, что мы купили недавно. Нужно было посмотреть, можно ли создать на нем условия для хранения ядра.

— Ядро было уничтожено, — солгал я на собрании офицерского руководства, — через некоторое время эффект оживления пропадет, и туда можно будет ввести регулярные войска.

Офицеры загалдели. Кое-кто бросал на меня недоверчивые взгляды. Их можно понять. Поле было неприступным много лет. А здесь неизвестный взводный утверждает, что скоро его можно будет штурмовать пехотой. Ну ничего. Они убедятся сами.

Кубань мерно текла черной лентой вдоль набережной. Ветер гнал по воде неровные волны. Спустя минуту волны пошли рябью. Вновь начался дождь. Голые деревья отбрасывали призрачные тени в свете тусклых уличных фонарей.