Страница 12 из 86
Глава 6. Осадок
Где то на улицах Нового Краса
Когда Валя решилась на предложение неизвестного, она руководствовалась только желанием спасти сестру. Роман не доверял ей. Полковник Воронов тоже. В глубине души она понимала, что недоверие — это небезосновательно. Однако гнала такие мысли. Накручивала себя на то, что справиться, чего бы ей это ни стоило.
В ночь, когда группа Селихова должна была выйти в Поле, Вале сообщили, как действовать дальше. Для переговоров с “неизвестными” Валя завела отдельный мобильник с левым номером. Вежливый голос сказал ей какой-то адрес. Туда Вале надлежало приехать немедленно.
На удивление, адрес оказался адресом съемное поместье какого-то молодого аристократа-европейца из Римской империи. Валя знала лишь имя: Гай Марий Салазар.
Когда Валя прибыла, ее встретили слуги и отвели вниз, в цокольный этаж, где располагался небольшой тренировочный зал. В нем несколько незнакомых Вале магов тренировались пользоваться снаряжением.
Это было не простое снаряжение чистильщиков (а солдаты были очень похожи на чистильщиков-ветеранов), оно походило на ту необычную броню, что использовал сам Роман.
Валя почти не общалась с этими людьми. Угрюмая и молчаливая она заняла место на длинной лавке у стены зала.
Спустя тридцать минут после ее прихода, в зал спустился привлекательный высокий мужчина. Он оказался тем самым Салазаром.
— Это ваша форма, — вежливо проговорил он, указывая на одежду, которую держала служанка, пришедшая следом.
Форма, напоминающая военную, но не такую, что носили чистильщики, была аккуратно сложена в руках девушки-прислужки.
— Эта не пойдет, — нахмурилась Валя, — в синтетике не ходят на Поля. Эффект оживления…
— Эта та форма, — с улыбкой перебил ее Салазар, — которая лучше всего подходит для Полей, Валя.
Он произнес это таким странным, знакомым тоном, что Валя задумалась. Девушка поджала пухлые губки, стала припоминать, не встречалась ли с Салазаром раньше.
— Как и когда мы выходим на Поле? — спросила она, принимая одежду, — как нас туда доставят? А санкции от армии? Должно быть разрешение и представительство чис…
— Мы выходим на поле завтра утром.
— Что? — девушка удивленно расширила глаза, — утром?!
Только сейчас она поняла, что если они выйдут завтра, то у них есть шанс встретиться в центре с группой Селихова. Но как? Так быстро? Роман готовился к выходу неделю. А тут… нет ни транспорта, ни санкций. Девушка начала сомневаться.
— Не волнуйтесь, — голос Салазара был холоден, — ваша задача быть здесь. Когда наши… компаньоны… доберутся до центра, мы тут же последуем за ними.
— Компаньоны?
— Да, — он добродушно улыбнулся, и улыбка показалась Вале странно знакомой, — все продумано и готово, — незнакомец тронул дворянский орден в петлице пиджака, изготовленный на Великорусский манер, — иногда, чтобы добраться до недостижимого, нужно лишь желание. Желание другого человека. И мы, — он улыбнулся уже иначе очень недобро, — воспользуемся этим желанием, Валя.
Когда Луцкий произнес эти слова, я нахмурился, заглянул майору в глаза.
— Что ты знаешь об этом? — серьезно проговорил я.
— Чижин, — Луцкий испуганно свел брови домиком, — он копает под тебя. Я знаю, что рассказал тебе князь. И это очень мало. На тебя пытаются повесить серию убийств дворян. Добронравов, Ланской и Зосимов на арене клуба фехтовальщиков, — торопливо затараторил майор, — несколько дворян из детей боярских. Были убиты в прошлом месяце. Их смерти тоже.
Я не отвечал, только внимательно слушал майора, вспоминал тех, кого убивал, чтобы защитить свою семью.
— Может, ты слышал о девушке-простолюдинке, чье тело нашли на берегу Кубани, рядом с пепелищем от лодки? В ее смерти тоже подозревают тебя.
Луцкий внезапно замолчал, когда увидел, как я с силой сжимаю кулаки. Я проследил за его взглядом, посмотрел на мои руки. Кровь отхлынула от пальцев, и они побелели. Я чувствовал, бурлящую внутри ярость. В преступлениях этих падонков пытаются обвинить меня. Но зачем? Какой Чижину интерес? Я напряг волю. Прочитал про себя литанию ифриторов об успокоении эмоций. Ярость осталась. Но, из бурлящей и активной, она превратилась в холодную.
Я поднял на Луцкого взгляд.
— Ты… — испуганно проговорил он шепотом. Сорванный голос прозвучал едва слышно, — точно не убьешь меня?
— Нет, — ровным голосом сказал я, — ты хотел сказать еще что-то? Продолжай.
Луцкий громко втянул воздух. С трудом сглотнул слюну и только тогда проговорил:
— И еще Селиховы. Их смерть, поджог Чайки, смерть простолюдинов в клубе “Лунная Дорожка”, — все это пытаются приписать тебе. И мотив уже есть. Карточный долг. Чижин говорил со мной. Логика такая: ты сжег отцовское кафе, пытаясь получить страховую выплату. Когда это не вышло, убил родителей ради денег и погашения долга. Этих денег не хватило. И на них ты нанял убийцу, который расправился с Лунаром. И каким-то образом бизнес перешел к тебе. Поговаривают о романе с дворянкой, что водилась с этим Лунаром.
После слов майора я почувствовал новый эмоциональный всплеск. Меня бросило в жар, потом в холод. Я стиснул зубы и незаметно проморгался, чтобы проще было взять себя в руки. Протяжно, но негромко выдохнув, я стабилизировал эмоции.
— Притянуто за уши, — прошипел я
— Тем не менее, дело начинается так, — серьезно проговорил майор военной полиции, — Чижин считает тебя психопатом. Твои проблемы с психикой, что мучали тебя до пробуждения магических сил превратились в маниакальные наклонности, когда магия все же тебе открылась.
— Это бред.
— В деле прямо так написано, — Луцкий сжал тонкие губы, — я читал. Чижин обратился ко мне, как раз за содействием.
— Ты говорил ему что-то о моих силах? — спросил я, надеясь, что майор не солжет от страха.
— Нет, — решительно мотнул головой он, — тогда пришлось бы объяснять, описывать, что это такое. Как выглядит и прочее. А я ж не видел тебя в действии. До сего дня. Лишь слышал невнятные обрывки информации. Что я ему скажу?
— Если меня все еще не арестовали, — задумался я, — значит, не могут скомпоновать состав преступления правильно. Все это шито белыми нитками. Если они попытаются меня прижать, это будет беззаконие.
— А если смогут — смертная казнь. Простолюдины-то ладно… но убитые дворяне, тем более столько…
— Почему Чижин так упорен?
— Я не знаю, — мотнул головой майор, — об этом мы не разговаривали.