Страница 10 из 15
Глава 4
Естественно, уборщиком я оставаться не собирался. Теперь я мог просто отправиться в странствие, будучи уверенным, что не помру в процессе. Бо́льшую часть жизни до того, как Бафомета победил и пленил Агур, он так и жил: путешествовал по миру в поисках новых заклинаний и сильных магов. И в целом такая жизнь меня вполне устраивала.
Однако со времени, когда Бафомет ещё не стал “злом извращённого разума”, этот мир сильно изменился и во многом уже походил на Землю, без учёта магии, конечно. Например, тут у каждого был гражданский лист — по сути, паспорт, и без него было практически невозможно передвигаться по миру. По крайней мере легально.
И по документам я был Алистером, полукровкой-эльфом, простым уборщиком, к тому же несовершеннолетним. Пока я не достигну определённого уровня сил, мне придётся следовать местным законам, иначе моё путешествие значительно усложнится.
Так что лучшим выбором казалось остаться здесь, в Вирсавии, в сердце цивилизации людей, в Башне Магии, постепенно поглощая всё наследие, что царь мудрости оставил своим потомкам. А отправиться в путешествие я всегда успею.
Значит, решено, остаюсь в Башне Магии. Но, чтобы моё здесь пребывание было более комфортным, для начала стоило улучшить качество своего тела.
На самом деле, получив половину генов от эльфов, я был довольно неплохо сложён для своих лет. Но недоедание, каждодневный тяжёлый физический труд, периодические избиения и порождаемый этим стресс — всё это никак нельзя было назвать хорошими условиями для взросления.
Худой настолько, что я мог даже через две рубашки прощупать каждый позвонок, сгорбленный, потрясываемый от холода…
До утра сюда никто не подумает заглянуть. Это было ещё часов пять-шесть. И за это время мне нужно было привести организм в порядок, а также было бы неплохо сформировать ещё круг маны, чтобы не остаться совсем уж беззащитным перед теми расистами.
И я точно знал, как справиться с этим.
Строго говоря, то, что я хотел использовать, даже не было магией, поскольку не предполагало активацию кругов маны. Однако человек, у которого Бафомет когда-то забрал эту технику, именно благодаря ей стал сильнейшим воином в своей стране.
Применено неизвестное заклинание. Поиск в Короне Мудрости…
Поиск невозможен.Пожалуйста, дайте название неизвестному заклинанию.
Название: Три цикла телесного перерождения.
Доступные заклинания:[Три цикла телесного перерождения ( SS-0)]+[Вегвизир ( A-1)]+[Дыхание Саламандры ( D-1)]+[Идеальный блеск ( G-1)]+
Максимальным рангом был SSS. Так что на этот раз гримуар определённо оценил моё новшество по достоинству.
Малый цикл телесного перерождения вёл ману из сердца в лёгкие и обратно. Средний цикл проходился по всем внутренним органам, укрепляя их. Великий цикл же шёл по всему телу, следуя за кровью и донося ману в каждую клеточку, обновляя их, напитывая силой, постепенно выводя за рамки возможного для обычных людей.
Эта техника не давала каких-то феноменальных моментальных результатов. Но в перспективе она могла даровать человеку буквальное перерождение, как и было сказано в названии.
Правда, в прошлом Бафомет её почти никогда не использовал. Тела, что он занимал, были лишь временными сосудами, а поддержиание Трёх циклов отнимало слишком много внимания. Так что ему просто не было смысла тратить на эту технику время и силы.
Однако сейчас это было идеальным решением. К тому же, хотя основной задачей Трёх циклов всё-таки было укрепление и увеличение возможностей физического тела, эта техника должна была оказать положительное влияние и на скорость поглощения маны. Так что практика Трёх циклов должна была помочь мне, как говорится, одним камнем сбить двух птиц.
Усевшись прямо на пол, я закрыл глаза и сосредоточился на контроле протекающей сквозь тело мане.
Когда спустя четыре с половиной часа я поднялся по лестнице обратно к двери, с которой началось моё знакомство с Бафометом, суставы уже не скрипели, а в сердце вращались два стабильных круга маны.
Остановившись у двери, я положил ладонь на ручку. Заперто, естественно. Я мог бы использовать Дыхание Саламандры, чтобы просто расплавить замок. Но это стало бы неоспоримым свидетельством вторжения. А значит мне нужно было занять ещё один слот гримуара.
И, пока поднимался по лестнице, я уже успел придумать, что именно использую.
Название заклинания: Кузница в кармане.
В отличие от уже использованной мной магии, это заклинание второго круга не обладало каким-то огромным потенциалом. Его предназначение очевидно следовало из названия: точные и аккуратные манипуляции с металлом. Никаких атакующих свойств, никакого боевого потенциала.
И это могло быть не слишком приятно, но главным в магии всегда была изобретательность в её применении, а не ранг или круг. И на Кузницу у меня ещё были планы.
Достав из кармана зажигалку, я щёлкнул колёсиком, вызвав огонёк и отправив его в щель замка. Не для того, чтобы расплавить, а чтобы изучить внутреннюю структуру и расположение нажимных язычков. С добавлением в заклинание свойства “Дыхания” это стало очень просто.
А после сосредоточил внимание на крышке зажигалки и вызвал из гримуара конструкт Кузницы.
Главным преимуществом этой магии было то, что ему было не важно, о каком металле шла речь. С одинаковым успехом она могла изменять форму хоть обычной меди, хоть редчайшего и драгоценного мифрила. Так что зажигалка, какой бы ни была дорогой и качественной, участи превращения в ключ не избежала.
Вставив его в замок, я с удовлетворением услышал тихие щелчки поднимающихся язычков. И единственное, что осталось — это провернут ключ и выйти в длинный коридор Башни.
Ох, Башня Магии… главное творение царя мудрости.
Из памяти Бафомета всплыли воспоминания того, как Агур, тогда ещё никакой не помазанник божий, а просто невероятно талантливый молодой маг, собирал вокруг себя единомышленников и рассказывал о своих первых набросках идеи Башни.
Бафомет, ещё не ставший бесплотным духом и бывший всего на пару лет старше царя мудрости, с раздражением наблюдал за этим сборищем из угла библиотеки. Гомон толпы и громкий голос Агура мешали ему читать.
Тогда слишком воодушевлённый парень казался Бафомету глупцом и наивным мечтателем. И он не мог даже подумать, что спустя несколько лет Агур назовёт его лучшим другом.
Впрочем, в каком-то смысле это было закономерно.