Страница 52 из 62
— Да ты что! Десять лет назад весь город только о ней и говорил! Даже я слышал, хотя еще подростком был. Казнили ее за чужое преступление, говорят. Слишком она оказалась опасна властям, говорят. А что опасного в целительнице? Так вот, мастер Норд после казни единственной дочери был изгнан из общества, лишился заказов, впал в нищету, развелся с женой и только лет пять назад оклемался от горя и вернулся к изобретениям. А позволил он сегодня эксплуатировать это чудо инженерной мысли в постыдном качестве какого-то дешевого извозчика, исключительно потому, что сам надолго уехал из города, а машину одолжил для испытаний своему бывшему ученику, тоже, само собой, артефактору, молодому магистру Симону Альеди. Вот он и есть мой хозяин, я его личный шофер.
Так вот почему шофер то и дело натягивал картуз — чтобы никто в департаменте магии его не узнал и не спросил, что он тут делает на чужом магмобиле, когда хозяин при взрыве пострадал и в больнице.
Услышав о бывшем женихе второй раз за утро, я даже лицом не дрогнула, ни единой ресничкой. И почему я не удивлена очередному привету из прошлого? Такому жаркому, что щеки обожгло огнем, да и все тело странно горело и… чесалось. Мучительно чесалось, как бывает, когда отваливаются корки от заживающей раны. Раны во всю мою жизнь.
— Говорят, кстати, незадолго до того Симон и Арлиль собирались пожениться, — тем временем просвещал меня юный сплетник. — Но его отец, он тогда был мэром, а сейчас глава департамента магии, был сильно против. Это еще одна из причин, почему красотку Арлиль обвинили в черном колдовстве и казнили. Зато теперь у Фритана своя святая, нет худа без добра, земля ей пухом. Кстати, что там на кладбище сегодня ночью случилось, не знаешь?
Я отрицательно качнула головой и пожала плечами:
— Понятия не имею, меня там не было.
— Жаль, — брякнул болтун и сам же заржал над двусмысленной шуткой. — Ну вот, я тебе все рассказал, старая, и даже больше. Запомни этот день, величайший в твоей жизни. Господин Альеди-младший — будущий мэр. Гордись знакомством с его шофером. Интересно, зачем лучшим людям города понадобилось отправлять вездеход, чтобы перевезти какую-то старую козявку? Теряюсь в догадках, — он с намеком прищурился на меня в зеркало.
— Не козявку, а курьера муниципального госпиталя святого Понтимония, — оборвала я расспросы. — Спасибо за поездку. Остановите здесь.
До департамента наказаний, скромно расположившегося дальше всех от центра, на стыке Делового квартала и складских территорий Городских служб, мы не доехали совсем немного.
— Уже на месте? — Парень удивленно осмотрел высокий каменный забор, отгораживающий территорию складов. В сплошном монолите терялась узкая дверца с надписью «Входа нет». — Делайте ваши дела, я подожду, сколько нужно.
— Я надолго, а вам требуется немедленная медицинская помощь, молодой человек. Посмотрите на свою шею.
Он развернул к себе зеркало заднего вида, извернулся, пытаясь взглянуть на собственный затылок и вытащил еще одно зеркало. Сзади и немного сбоку на его шее появились желто-синие, как сходящий фингал, разводы.
— Что это? — Он испуганно округлил глаза.
— Наш заведующий, господин Смокт, говорит, что такие пятна появляются, когда человек, не обладающий магией, попадает под сильное воздействие случайных магических выбросов, и его организм отторгает чужеродное влияние. Такое нечасто встречается. Например, после сильных магических взрывов.
— Таких, как сегодня?
— Именно. По рассказам господина Смокта, а он, к вашему сведению, еще и одаренный целитель… О чем это я?
— К шилоперам Смокта! Эти пятна опасны? А с аэростата вещали, что ничего не угрожает! Врали, как всегда. Как это лечить?
— Не перебивайте, юноша. По объяснениям господина заведующего, обычно ненаправленная магия стекает с людей как дождь, без особых последствий. Изредка она может зацепиться за неразвитые каналы и дать толчок их открытию, и это очень опасно для взрослых людей: они не обучены, имеют уже сложившийся баланс физических и психических сил, и его нарушение может их искалечить. Но это не ваш случай, полагаю. Так вот, встречаются стремительные аллергические реакции, и это особенно плохо: анафилактический шок может убить. Я бы рекомендовала вам немедленно обратиться за консультацией к господину Смокту, дорогу вы знаете…
Магомобиль рванул и унесся, едва я, сойдя на мостовую, захлопнула дверцу.
— Вот и славно, — улыбнулась я, пряча в карман безобидный двусторонний маркер-распылитель, каким санитарки в больнице ставят отметки на казенном белье. Незаменимая вещь в нашем криминальном районе.
Я не могла позволить, чтобы такой болтун узнал мою конечную цель. К тому же, нельзя, чтобы полицейские увидели меня в машине, принадлежавшей моему отцу. Пусть это нелепая случайность, но поди докажи это департаменту наказаний. Родственникам запрещена любая помощь осужденным, иначе самое малое — штраф, а могут и в соучастии заподозрить.
Но теперь моя догадка, по чьей просьбе следил за моим состоянием целитель Смокт, переросла в уверенность. Только Симон мог, пользуясь служебным положением Альеди-старшего, разнюхать о моей судьбе и новом имени. Только Симон мог подтолкнуть машину правосудия и поспособствовать, чтобы ходатайство целителя Смокта было рассмотрено и принято. У моего отца, как у гениального инженера и артефактора, раньше были связи, но если от него из-за меня отвернулись власть имущие фританцы, то он не смог бы добиться помилования.
Остается только узнать, откуда мой бывший жених узнал о том, что сегодня утром Смокт отправит меня курьером так срочно, что потребуется магомобиль? И тут вывод только один: Смокт и Симон знакомы настолько близко, что один может попросить другого об услуге в четыре часа утра. Все сходится.
Пресветлая, как же стыдно! Прошлое постучалось и крапивой жгло сердце.
Симон наверняка тайком видел, во что я превратилась. Да что там думать, его отец обязательно потащил бы сына полюбоваться на изуродованную меня, пока я валялась в тюрьме без сознания, чтобы он и думать обо мне забыл. Потому и женился быстро, уже через полгода, хотя клялся, что никогда не посмотрит ни на одну женщину. Собственно, эти слова и стали поводом для его родителей обвинить меня в применении черной магии, ментального приворота… в дополнение к другим чудовищным преступлениям.
Занятая воспоминаниями, я и не заметила, как дошла до Департамента наказаний.
Предъявила метку, дежурный маг внес в журнал запись и неожиданно поинтересовался: