Страница 47 из 62
— Вижу я, как вы справляетесь, — поморщился Смокт. — Приведите себя в порядок и выпейте горячего сладкого чаю, он восстановит силы. У вас есть четверть часа, не более, — он посмотрел на карманный регистратор, словно в него еще была встроена часовая функция. — Такие магические бури, как сегодня, без увечий не проходят, даже если случились в полночь на северном кладбище. Особенно, если там. Похоже, у нас сегодня будет жаркое дежурство, надо подготовиться.
И ведь как в воду смотрел. Ночь выдалась особенно тяжелой.
Ночные дежурства в муниципальной больнице для бедных, в самом криминальном районе Фритана, и так всегда сложные. Но сегодня нас просто завалили ранеными.
Что именно случилось на северном кладбище, никто нам, санитаркам и уборщицам, не торопился рассказывать. Вот и гадай: прорыв инферно? ритуал подпольных магов? неудачная учебная практика некромантов?
Мы видели только результат: два десятка полузагрызенных окровавленных нищих из приюта для бездомных, расположенного вплотную к погосту, и парочку тяжело раненых парней из магполиции. Последних к нам доставили лишь потому, что пострадавшим магам нужна была немедленная операция, а наш госпиталь на улице Рога (в просторечье Рожна) оказался ближе всего к месту ночной битвы. Погост для нищих к северу от города так и назывался: «У Рожна», а поговорка «Не лезь на рожон» в устах горожан приобретала особый смак.
Два часа я без передышки носилась по двум этажам нашей деревянной развалюхи, чудом не падая с полусгнившей лестницы, то и дело слыша приказы: «Эйта Мар! Подай-принеси, убери-вымой!»
Я уже давно не вздрагивала, слыша презрительную кличку «эйта». С преступниками, отбывающими наказание, не церемонятся, но надо же как-то обращаться к тем, кто поражен в гражданских правах. И к этому я за последние десять лет должна бы привыкнуть, как и к новому имени и… хотелось бы сказать — новому лицу, но не могу. Невозможно привыкнуть. Невозможно смириться.
В третьем часу привезли третьего мага — совсем молодого белобрысого парнишку в разодранной студенческой форме, такой грязной, словно беднягу выкопали из самой глубокой могилы. Но он был жив, хотя и в шоковом состоянии — молчал и оторопело моргал голубыми глазами, не ответив ни на один вопрос целителя.
Смокт срезал с его перекушенной в нескольких местах конечности разодранную ткань, предварительно вогнав в посиневшую кожу мальчишки обезболивающий и кровоостанавливающий амулеты. Целителю ассистировала старшая медсестра Нинель, наша местная стерва с замашками бешеной императрицы.
— Эйта, тебе что, делать нечего? Проверь наших новых оборванцев, вынеси у них утки и вымой. Я отсюда слышу, как смердит из коридора! — прошипела она, заметив, что я устало подпираю плечом стену и жду, когда можно будет убрать с пола окровавленные лохмотья студенческой мантии. И, что греха таить, любуюсь на быструю и точную работу целителя высшей категории.
Оттолкнувшись от стены, я молча поплелась к двери.
Господин Смокт покосился поверх головы некроманта. Приказал:
— Госпожа Леман, зайдите через час в мой кабинет.
Я кивнула. Нинэль скривилась и презрительно фыркнула:
— Тоже мне, госпожу нашли. Это всего лишь ленивая старуха. Совершенно никчемное существо!
— Я не спрашивал вашего мнения, медсестра. Работайте молча.
Императрица обиженно засопела, а я почувствовала себя отомщенной.
Перед тем, как явиться в кабинет Смокта, я решила заглянуть в палату, где разместили молоденького мага. Его состояние было таким плохим, что перевозить парня не рискнули, пока не стабилизируется, и выделили место в комнате, где стояли всего две койки. Можно сказать, номер люкс по меркам нашей больницы. А мне очень хотелось из первых рук узнать, что же случилось на кладбище.
Приоткрыла дверь и замерла: из палаты доносились всхлипывания.
— Я не хотел! Я не знал!
Я передумала входить: если у пациента «отходняк» и истерика, надо немедленно звать дежурного целителя или сестру милосердия, чтобы выдала успокоительное. Или попробовать без лишних лекарств утихомирить мальчишку?
На мое плечо легла твердая рука. Я вздрогнула, шарахнулась в сторону и только тогда подняла глаза. В коридоре стоял посторонний в форме магической полиции, а рядом в качестве его пропуска — сам господин заведующий. Он и держал меня за плечо, но даже не смотрел, сосредоточив внимание на спутнике.
— Вот, господин следователь, это госпожа Леман. Она и побудет с вами во время беседы. Одного я вас не могу оставить с пациентом. Не по правилам. А наша… — он запнулся, подыскивая замену слову «уборщица», — сиделка — опытный работник. И за пациентом присмотрит, и, если понадобится, лекарство подаст или персонал вызовет. У вас не более получаса для допроса.
Магполицейский окинул меня недоверчивым взглядом, но вынужден был согласиться:
— Хорошо, магистр Стокс, раз вам или другому квалифицированному персоналу совсем некогда…
— Смокт, — поправил целитель. Махнул рукой и откланялся, не забыв напомнить, чтобы я после зашла к нему.
С чего бы такая настойчивость?
Мы вошли в палату. Парень, увидев нас, испуганно замолчал.
— Следователь Борквен, — представился магполицейский. Прошел и сел на свободную койку. Я осталась стоять у двери. — Мне необходимо задать вам несколько вопросов относительно происшествия на северном кладбище. Ваше имя?
— Стен Кормар, студент Фританской магакадемии, факультет некромантии, — прохрипел парень. Его губы дрожали, словно он снова вот-вот сорвется в рыдания. Но удержался. — Я не хотел. Я не знал.
— Тебя пока никто ни в чем не обвиняет, Кормар. Расскажи, как тебе удалось найти целое гнездо личей и зачем ты его вскрыл вместо того, чтобы тихо убраться и вызвать патруль?
— Я не знал, что там гнездо! Мне сказали, что там могила святой Арлиль!
Я замерла, забыв дышать. Кто? Арлиль?
— Впервые слышу о такой, — хмыкнул следователь.
— Еще бы. Это народная святая, наша, фританка, и она помогает только беднякам. Ее никогда не канонизируют. Она умягчает жестокие сердца жадных богачей, и те становятся милосердными. Она пробуждает совесть в жестоких душах, и они прозревают. Власти казнили Арлиль десять лет назад, похоронили в безымянной тюремной могиле, но те, кто ее знал и любил, нашли ее тело и перезахоронили, спрятали среди безвестных на кладбище нищих и тайно передают нуждающимся номер ее могилы.