Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 7 из 15



Тертуллиан зачастую говорит о простых фактах. О том, что отречение от Христа под пытками может быть ложью, вырванной у человека с помощью страшной боли26; что убийства детей и их съедение отвратительны для любого человека. Из этого ясно следует, что христиане не были каннибалами – в противном случае как их религия приобрела бы столь значительное число последователей?

Далее автор «Апологетика» призывает римские власти отменить несправедливые законы, напоминая, что в истории империи уже были такие случаи. Слова Тертуллиана о том, что справедливость может не совпадать с человеческими законами, актуальны и по сей день.

Христианский апологет оставил нам жуткие свидетельства реального развращения римского общества конца II – начала III века. Тертуллиан рассказывает о таких случаях из римской истории, перед которыми меркнут обвинения христиан в разврате и пожирании младенцев. Опровергая обвинения в безбожии, писатель-христианин даже не столько упрекает язычников в небрежении к собственным богам («я не обвиняю вас за то, каковы бываете вы при жертвоприношениях, когда закалываете животных худых, чахлых и паршивых, а из откормленных и здоровых уделяете для них только то, что никуда не годится: обрезки и копыта…»27), сколько говорит о том, что самые известные истории о римских божествах оскорбляют римлян куда больше, чем небрежение христиан в отношении этих божеств.

Тертуллиан. Гравюра. XVI в.

Почти в самом конце своего «Апологетика» Тертуллиан доказывает, что христиане являются достойными гражданами империи, почитающими императоров и молящимися за них даже сильнее, чем их гонители, говоря:

«…по справедливости могу сказать: император больше наш, чем ваш, так как он поставлен нашим Богом. Вот почему я о благоденствии императора, как своего, забочусь более, чем кто-либо другой…»28.

Христианские апологеты во главе с Тертуллианом считали Рим оплотом цивилизации и называли императора человеком, который удерживает империю от распада, а человечество – от гибели29.

Почти через две тысячи лет эти строки могут казаться либо отчаянной попыткой понравиться сильной власти и прекратить гонения, либо подхалимством. Но на самом деле это лишь проявление чувства ответственности за судьбы Церкви.

Тертуллиан и другие апологеты понимали, что христианство не может завоевать мир как подпольная секта, как несколько десятков или сотен разрозненных общин, как сообщество людей, ждущих лишь скорой смерти и конца света. Христианство могло выжить, лишь став Вселенской Церковью, чей голос слышен во всех уголках империи. Для этого новой религии нужен был союз с Римом, нужна возможность свободно исповедовать свою веру.

Христиане говорили о своей лояльности и хотели, чтобы власть была веротерпимой и соблюдала принципы римской цивилизации с ее полирелигиозностью.

Это не означает, что христиане были патриотами в римском понимании этого слова. Для римлян Вечный город и Отчизна были высшими ценностями, за которые можно было отдавать жизнь. Последователи же новой веры все время напоминали, что земная слава мимолетна, что страны и города могут разрушаться и умирать, подобно людям. Есть лишь одна высшая ценность, один источник всего существующего в мире – Христос.

Однако христоцентричность не мешала авторам апологий понимать значение римской цивилизации и власти и пользоваться ими для распространения Евангелия. Христиане предлагали императорам заключить «договор о ненападении», при котором они обещали трудиться на благо Рима, если последний не будет ограничивать их религиозных свобод.

Наиболее ярко это выразил автор «Рассказа о святом Христомее». Он повествует о чудесном преображении варвара-людоеда Христомея – «ростом… в шесть локтей» (от двух до трех метров. – А.З.), лицо его «было диким, глаза горели, как огненные лампады, зубы свешивались изо рта, словно у дикого кабана, ногти на руках были кривыми, как серпы, а на ногах – будто у крупного льва. Он выглядел так, что, увидав его лицо, невозможно было остаться в живых»30 – в цивилизованного человека и доброго христианина.

По молитве апостола Андрея Христомей становится кротким, но затем к нему вновь возвращается природная дикость, и он защищает христиан на арене цирка от диких зверей, после чего снова превращается в разумное и спокойное существо.



Идея о том, что христианство укрощает суровые нравы и улучшает человеческую природу, стала одним из любимых тезисов апологетов и проповедников и позволила в конце концов расположить к себе сердце одного из римских императоров – Константина Великого. Впрочем, не будем забегать вперед, а скажем еще несколько слов о значении апологетов для истории Церкви.

Иустин Философ, Тертуллиан и их младший современник – Ориген сделали очень многое для того, чтобы язычники перестали смотреть на христиан как на страшных сектантов, людей невежественных и несчастных.

Ориген, родившийся около 185 года в Александрии, был одним из блестящих умов своего времени. Он преподавал философию, теологию, диалектику, физику, математику, геометрию, астрономию, стал основоположником библейской текстологии и заложил первые основы современной филологии. В этом богослове и ученом многие образованные христиане и язычники видели человека, воплотившего в себе лучшие достижения античной философии и науки и христианской аскетики.

Христианские апологеты продолжили дело мучеников и засвидетельствовали своими текстами истину новой веры и лояльность ее последователей государству. Все это позволит Церкви очень скоро придумать формы проповеди и собственного устройства, остающиеся эффективными до наших дней. Но об этом мы поговорим в следующей главе.

Глава 6

Зачем нужны епископы, или Пара слов о православной иерархии

Знаете ли вы о том, что апостольскими преемниками были… «надзиратели»? Так с греческого языка на русский можно перевести слово «епископ».

После Воскресения Христова апостолы отправились на проповедь новой веры, их успешные труды часто завершались основанием новой общины. Ученики Христовы отправлялись дальше, а для местных христиан оставляли человека, который мог бы научить их основам веры, проводить регулярные собрания, заботиться о бедных и больных членах общины, то есть был бы одновременно наставником и администратором. Кроме того, нужны были люди, которые отвечали за братские трапезы, за хозяйство. В результате у христиан возникают разные служения и церковная иерархия.

В Деяниях апостольских рассказывается о том, как появились диаконы31. Апостолы понимали, что не могут одни справиться со всеми нуждами, и предложили христианам выбрать служителей (так с греческого языка переводится слово «диакон»). В Древней Церкви эти люди помогали священникам и епископам. Они приносили Причастие больным единоверцам, заботились о порядке во время собраний, о том, чтобы люди просто могли попить и поесть.

Вскоре христиан стало еще больше: в крупных городах появлялось по нескольку общин, по всему Средиземноморью возникали церкви, и апостолам нужны были помощники, которые бы следили за порядком, разрешали споры между христианами и заботились бы о проповеди. Так появилось служение епископов.

Но число христиан все увеличивалось, и вот уже епископы не могли возглавлять все собрания верующих в одном городе или области. Появились священники (иереи, пресвитеры), представляющие епископа в конкретной общине (сейчас бы мы сказали «в храме»). Так возникает иерархия из трех степеней священства: диаконы – священники – епископы.

К слову, в Древней Церкви епископы могли быть женаты. Апостол Павел в Первом послании к Тимофею перечисляет качества достойного кандидата в архиереи (еще одно наименование епископа): епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителен, не пьяница, не бийца (драчун. – А.З.), не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив, хорошо управляющий домом своим, детей содержащий в послушании со всякою честностью; ибо, кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли пещись о Церкви Божией? (1 Тим. 3: 2–5).