Страница 9 из 99
— Тебя ничего не смущает?
Вика сломалась. Выкрикнула:
— Я не знаю. Олег, неужели так можно?
— Нельзя, — ответил я, — но, к сожалению, есть. Я готов на что угодно поспорить, что тебе поставят тот же диагноз. Спорим?
Я протянул ей ладонь. Она чуть замешкалась, но на мой жест ответила.
— Спорим.
Это как-то сразу разрядило обстановку.
— Чего изволите, леди? — Спросил я дурашливо.
— Если ты проиграешь? — Девчонка задумалась, лукаво блеснула глазами. — Ты выйдешь на улицу днем и три раза прокричишь ку-ка-ре-ку!
Я аж вздохнул. Сущий детский сад. Все-таки восемнадцать лет — это еще детство. Хорошо, хоть голым бегать не заставила.
— Согласен? — С вызовом спросила она.
— Согласен.
— А ты чего пожелаешь?
Мне хотелось сказать: «Ничего», но это было бы нечестно. Пришлось придумывать на ходу.
— Если ты проиграешь, то поцелуешь меня.
Она смутилась, но не отказалась, произнесла серьезно:
— По рукам.
По ее лицу стало понятно, что проигрыш ее вполне устраивает.
Влад оглядел на нас задумчиво. Обернулся к своей даме сердца:
— Вер, — протянул он жалобно, — может, мы тоже поспорим? А?
Девчонки на кухне пекли орешки. Влад, было, вызвался на помощь — предложил начинять половинки песочных скорлупок сгущенкой, но его выгнали.
— Знаю я вас, таких помощничков, — проворчала Вера, — не успеешь оглянуться, как все слопал. Доделаем, позовем. Брысь отсюда, иди вон к Олегу, ему одному скучно.
Я сидел тихонечко в комнате, в одиночку терзал блокнот Маринича. Влад присел рядом.
— Выходит что-нибудь? — Спросил он без особой надежды.
— Хрен там был, — расстроенно ответил я. — Ни черта не могу понять. Зачем так было мудрить? Как теперь в этом разобраться?
— А если с книгой? — Снова напомнил Влад.
Может, и правда? Я отложил записи, позвал:
— Вика, а бабушкина книга у тебя где?
Девчонка сразу появилась в дверном проеме.
— Тебе надо? — Спросила она.
— Да.
— Сейчас принесу.
Через минуту она вручила мне гримуар. Наморщила носик, задумалась, потом сказал:
— В принципе, эта книга давно уже твоя. Можешь ее забирать.
Я почти не удивился. Но вспомнил об утреннем звонке, подумал: «Чем черт не шутит? Припрутся эти из телефона с обыском, когда меня дома не будет. Сопрут книгу. Потом ее ищи-свищи!» От этих мыслей даже зажмурился. Бабкино наследство мне вовсе не хотелось терять. Сроднился я с ним. Поэтому Вике ответил:
— Пусть лучше у тебя останется. Здесь надежнее.
— Как знаешь, — сказала она и унеслась на кухню.
Книга приветствовала меня целым снопом искр. Она всеми силами пыталась показать, как сильно скучала. А я вдруг понял, что воспринимаю фолиант почти как живое существо. Пытаюсь угадать его мысли и чувства. Это было довольно странно.
Я погладил рукой обложку, подумал про записи, попытался открыть на нужной странице и разочаровался. Книга моментально погасла. Она отказалась со мной говорить.
Влад понял, что что-то идет не по плану, спросил:
— И что это значит?
— Понятия не имею. Может, ей эти записи почитать надо?
Я захлопнул книгу, положил на стол. Блокнот водрузил сверху, откинулся спинку кресла, открыл рот, но сказать ничего не успел. Тут же раздался хлопок. Бабкин гримуар полыхнул возмущенным алым. Блокнот взвился в воздух и прилетел мне прямехонько в лоб.
— Нихрена себе, — восхищенно проговорил Влад. — Это она тебе говорит, чтобы сам читал.
Я отложил блокнот в сторонку, подальше от книженции. Потер ладонью лоб, пробурчал беззлобно:
— Самый умный, да?
Влад довольно выпятил губы.
— Не без этого!
В дверях появились девчонки.
— Вы чего тут расшумелись?
Книга полыхнула им навстречу всеми цветами радуги. Потом потянулась сиянием к блокноту, подхватила его и вновь запулила в меня.
Только на этот раз, мне удалось поймать шифровку Маринича налету.
— Вы чего ее, — Вика запнулась, но договорила, — обижаете? Вон она как возмущается.
— Мы? — Взвился Влад. — Да это она нас! А мы тут страдаем. Мы почти присмерти от…
— Дурак, — выдала Вера с улыбкой. Отвернулась и ушла.
Следом за ней испарилась и Вика.
Влад картинно воздел руки, простонал:
— Вот она — семейная жизнь во всей красе. Никогда не женись, дружище.