Страница 30 из 72
— Мир Даллис, — заговорил дальше ректор. — Виктория Бонд, третий курс, и Скай Лин, четвертый курс.
О, а вот и еще одно знакомое имя. Но выражению лица Ская не видно, рад он своему участию или нет.
— Итак, половина героев уже названа, впереди еще двенадцать, — Роберт, кажется, уже сам вошел в раж. — Мир Силвергон. Жан Дирг и Рита Клиренс, оба с третьего курса.
Хм, вот и активистка наша среди участниц.
— Мир Йоварт. Аридж Дикер, первый курс и Лайза Флер, второй курс.
Рядом ребята стали поздравлять Ариджа, а Хильда пожала ему руку.
— Мир Рианджи, — Лукрецкий остановился у узкоглазого бога. — Участвуют Теона и Тайт Джи, оба пятый курс.
Это были брат с сестрой, двойняшки, среди прочих студентов они выделялись очень смуглой кожей при белесых волосах и азиатским разрезом глаз. Вот только я впервые узнала, что они с мира Рианджи.
— Мир Вергус, — огласил ректор, делая шаг к женщине-войну. Богине его родного мира. И мира Александра. — И у нас участвуют… Рэйчел Ливерси, четвертый курс, и… Александр Фридман. Пятый курс.
Сердце екнуло, а взгляд устремился на Алекса. Он стоял в тени и ничем не выдавал своих эмоций, лишь глаза чуть сощурились. А Роберт быстро перешел к статуе бога с кубком:
— Мир Лирейн. Сара Шель, третий курс, и Питер Романд, четвертый курс. И последний… Террай.
На очереди был мой мир. Только бы не я…
— Только бы я, только бы я… — молил шепотом Фил. Он очень хотел попасть в Турнир, просто бредил им.
— Стефан Милт, третий курс. И…
— Фил Бэроу, Фил Бэроу, — шептал рядом приятель.
–… Диана Венедиктова, первый курс.
Меня будто ударили под дых, даже коленки ослабли. Я ведь до конца не верила, что это может произойти. Ну почему? За что?
Меня стали поздравлять однокурсники, Хильда обняла, а Фил, бросив:
— Поздравляю, — ушел, расстроенно глядя себе под ноги.
Потом что-то еще говорил Роберт, но я его едва слышала. Пропустила даже момент, когда всех участников попросили выйти в центр для получения очередного значка, меня попросту потащила за собой Хильда. Радовался Марк, радовалась Чарли, пытаясь зарядить и меня своим позитивом, но я все так же пребывала в растерянности.
Когда все начали расходиться, я замешкалась как бы случайно, а после подошла к ректору.
— В чем дело, Диана? — поинтересовался он, натягивая улыбку.
— Я хотела спросить… Точнее, попросить, — сказала я, собравшись духом, — можно мне поменяться с другим студентом? Это Фил Бэроу, он из моего же мира, и моего курса, то есть разницы никакой. Может, он даже лучше и сильнее меня…
— Диана, меня удивляет твоя нерешительность, — ответил Роберт. — Твои родители бы не поняли такой трусости. Да, трусости, извини за прямоту. А ты ведь хочешь, чтобы они тобой гордились?
Ему все же удалось пристыдить меня, но желания участвовать по-прежнему не было. Только если через силу. И Лукрецкий заметил мои внутренние метания.
— Хорошо, Диана, тогда я тебе скажу еще одну вещь, — произнес он уже без тени улыбки. — Этот Турнир… Не просто игра. Если ты пройдешь его, то у тебя… Нет, у нас всех, появиться шанс узнать о судьбе твоих родителей.
— О чем вы? — мое сердце пропустило удар. — Как Турнир может повлиять на это?
— Я не могу пока ответить тебе на этот вопрос, девочка, и без того сказал лишнего. Просто запомни это и реши, действительно ли ты готова упустить такой шанс из-за обычного страха? И лени. Ты подумай, а потом дай окончательный ответ. У тебя время до понедельника, — и Лукрецкий пошел прочь от меня.
Но я уже приняла решение, прямо сейчас: увы, но его манипуляция удалась.
— Роберт! — окликнула я ректора. — Я приму участие в Турнире.
Он обернулся, посмотрел внимательно на меня:
— Ты уверена?
И я кивнула.
— Уверена.
— Я рад, — Лукрецкий усмехнулся и, больше не оглядываясь, пошел дальше.
В гостиной в этот вечер было шумно. Все обсуждали прошедший отбор, поздравляли участников, делали ставки на Турнир. Тина передала из столовой несколько кувшинов с соком и печенье, поэтому по комнате время от времени разносился звон стаканов. Я же сидела в стороне с Морти на коленях и все вспомнила слова Роберта о родителях. Что он имел в виду? Может, это действительно была лишь манипуляция на моих чувствах, а я повелась? Но если есть хотя бы призрачная надежда узнать что-то о маме и папе, я готова сделать все что угодно. Даже победить в этом чертовом турнире!
— Ну что, посоревнуемся? — долетело до меня веселое.
Я обернулась. Это была Рита, она подошла ближе и чокнулась своим стаканом с моим.
— Неожиданно, правда?
— Да уж… — я неопределенно кивнула и улыбнулась. — Я точно не ожидала.
— А я ожидал, — рядом вырос Марк.
— Ну, про тебя и речи нет, — хмыкнула Рита и тут же испарилась.
А я заметила еще и Александра, который тоже остановился рядом.
— Я уже весь в предвкушении, — заявил Марк. — Такие любопытные соперники… Придется попыхтеть, — и он бросил озорной взгляд на Александра.
— Хочешь опять заключить пари? — хмыкнул тот. — Проиграешь ведь, только уже дважды.
— О, вижу кто-то настроен серьезно не победу, — азарт в глазах Марк стал только ярче. — Неожиданно.
— Приготовься удивляться дальше, — отозвался Александр с кривой ухмылкой.
Я не видела радости в его взгляде, скорее, тоску и… решимость. Такое сочетание чувств возникает, когда тебе терять уже нечего. Возможно… Возможно, нечто подобное сейчас чувствую и я. Только такой уверенности в победе у меня нет. Конкуренты слишком сильны.
— Я с трудом представляю, как буду соревноваться с вами, — заметила я с полуулыбкой. — Как бы не вылететь в первый же день.
— Держись меня, — заговорщицки произнес Марк, — и все будет хорошо. Я хочу дойти до финала в приятной компании. И да, с меня темный пунш в «Дикой роще».
— Что за «Дикая роща»? — не поняла я.
— Таверна в Эллиосе, послезавтра познакомишься с ней, — пообещал Марк.
Я хотела возразить, что в принципе не собираюсь заглядывать в таверны, как и проводить много времени в Эллиосе, но Марка позвал кто-то из однокурсников, и он умчался к нему.
— Ты, вижу, не очень рада участию в Турнире, — заметил Алекс, когда мы остались одни.
— Ты, кажется, тоже, — тихо отозвалась я.
Он на миг ушел в себя и проговорил:
— У меня нет выбора.
Я печально усмехнулась:
— Не поверишь, у меня тоже.
Внезапно по гостиной разнесся звук, похожий на гонг, и все сразу притихли. Это оказался комендант с кастрюлей и черпаком в руке. Он еще раз ударил по кастрюле, призывая к тишине и сурово напомнил: